Традиции помощи нищим

В Россию богадельни пришли вместе с христианством, их обустраивали при монастырях. Вопрос о богадельнях рассматривался на Стоглавом соборе в Москве в 1551 году с участием молодого Ивана IV. Тогда никому не приходило в голову называть его Грозным. Впрочем, мнительность царя проявилась уже в юношестве: он разъяснил Собору, что в богадельнях живут не нищие, а взяточники, которые платят дьякам. Для соблюдения порядка было решено, что богадельни будут получать деньги из царской казны.

Вряд ли найдется область, которую бы не реформировал неугомонный царь Петр. Это коснулось и богаделен, которых в тот период в Москве было с десяток.

Петр предписал проводить ревизии и создавать богадельни во всех губерниях, помещая в них неспособных к работе, раненых, увечных, нищих. Бродяг же, что важно отметить, полагалось ссылать в Сибирь, то есть наравне с обычными преступниками.

Благотворительность и идеи гуманизма получили распространение в высшем свете только в XIX веке. Обустройством богаделен занимались многие знатные и состоятельные особы. Размах иногда был царский: Вдовий дом с колоннами в начале Баррикадной улицы (Институт усовершенствования врачей) построил знаменитый архитектор Жилярди, который построил также старое здание МГУ на Охотном Ряду.

После реформ Александра II дома призрения перешли в ведомство земских и городских управ и разделялись по сословиям и вероисповеданиям.

Цельная статистика не сохранилась, но известно, что в крупных городах богаделен было больше и приют в них находило больше нуждающихся, чем в Европе. Однако условия содержания были хуже. Вот данные конца XIX века. Санкт-Петербург — 8,5 тысячи призреваемых, расходы на каждого жителя по 1,5 рубля. Вена — 5 тысяч и 6,2 рубля. Берлин — 2 тысячи и 2,9 рубля. В Москве статистика была схожей с Северной столицей.

Во второй половине XIX века по завету Иоанна Кронштадтского, который, не будучи марксистом, пришел к идее об облагораживающем влиянии труда, в богадельнях стали создавать Дома трудолюбия, где нищим и людям без состояния предписывалось работать. О результатах начинания история, впрочем, стыдливо умалчивает.

При царском режиме среди меценатов и филантропов было немало граждан, которые считали, что помощь бедным и больным — главное дело их жизни. Таким человеком был отставной гвардии капитан Семеновского полка Дмитрий Горехвастов. Его имение Космодемьянское теперь расположено в городской черте в районе Левобережной. В XIX веке Горехвастов купил у родителей поэта Тютчева дом на Покровке, в Армянском переулке, и обустроил лучшую в Москве богадельню, где каждый призреваемый, помимо полного пансиона, получал 2 рубля ежемесячно. Бескорыстный капитан создал Московское попечительство о бедных и потратил на благотворительность состояние. Богадельня Горехвастова стала прообразом дома Старсобеса в романе «Двенадцать стульев».

Немного жаль, что память о московском меценате сохранилась только в сатирическом романе.  

ЕЩЕ МНЕНИЯ

Не оставайтесь равнодушными

Колонка руководителя Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы Владимира Петросяна

Более 90 процентов тех, кто обитает на улице — не москвичи. Половина из регионов России, другая — из бывших союзных республик (далее…).

Убеждение лучше принуждения

Колонка адвоката Олега Павловича

Зимой бездомные часто селятся в московских подъездах. И живут там, как у себя дома. Самое забавное, что они там находятся совершенно законно, не нарушая ни Административный, ни, тем более, Уголовный кодекс (далее…).

Часто — это выбор осознанный

Колонка ведущего научного сотрудника института социологии ФниСЦ РАН Игоря Кузнецова

В СССР, напомню, бомжей практически не было. Потому что считалось, что человек, как член общества, обязан работать, а если не работает, то вот вам статья за тунеядство (далее…).

Защищайте себя сами

Колонка врача высшей категории Ларисы Алексеевой

Бездомные, к сожалению, это скопище всевозможных болезней. И весь их образ жизни этому способствует. В итоге бездомные заражают друг друга, могут поделиться болезнями и с обычными москвичами — например, в тесноте метро (далее…).

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции