Из дневника меломана

[b]О чем думал Ельцин?[/b]В Большом театре показали вердиевского «Фальстафа» 1980 года, арендованного у Ла Скала. Если быть большой фантазеркой, можно даже представить себя в заветной Ла Скала. Красивый «Фальстаф», венецианской прямо какой-то красотой. Особенно краски: бордо, кармин, темная охра. Прекрасные декорации, богатые костюмы. (К суровой действительности вернут отечественные голоса.) Но 80-е – это примерно полжизни моей назад! В мировой опере с тех пор произошло столько разного. И в музей не слишком тянет.80-летний Верди написал «Фальстафа» скорее на мастерстве, чем на вдохновении. Оттого в ХХI веке восстановление этого антиквариата требует большой крови. Тогда, может, кого-то и заденет сюжет о толстом, не очень опрятном, но витальном старике, пустившемся в любовные приключения. А зритель помоложе, может, посмеется над похотливым обжорой – опера позиционируется как «веселая».Весь спектакль слегка придавлен могильной плитой авторитета великого режиссера Джорджо Стрелера. Оркестр под управлением Ведерникова был предельно аккуратен. И жизни спектаклю, восстановленному ассистенткой Стрелера механически точно, недостало.Хотя «Фальстаф» – мероприятие в высшей степени культурное. Ельцин и Швыдкой в царской ложе честно досидели до конца. Вот бы знать: а им весело было или грустно? Интересно им было или это статусный выход в свет? Вглядывались ли они в титры перевода над сценой или сладко дремали в мягких креслах? Многое очень понравилось. Молодой тенор Андрей Дунаев (Фентон). Все чисто спетые замысловатые ансамбли. Жаль, что последнюю фугу на 10 человек (!) артисты исполняют, просто выстроившись в линейку на авансцене. Наверное, Стрелер спасовал перед певцами Ла Скала четверть века назад. Или пожалел их.Как всегда, прекрасный буклет, весь день потом читала. У меня уже целая библиотечка подобралась Большого театра. Что ценно – с полным текстом опер.Понравился афоризм Фальстафа: «Честь желудок не наполнит». Очень даже про наше время. Повесить над входом в Госдуму. Чтоб без вопросов.[b]Несамозваная царица[/b]Ирина Архипова – правда не королева, а именно царица. В Оружейной палате концертом открылся юбилейный год – отмечается ее 80-летие и 50-летие творческой жизни. Моя б воля – я б ей отвела Грановитую! Вот кому там самое место.На концерт она немного опоздала – в Оружейную сколько ступеней подниматься-то! В длинном темно-синем костюме, расшитом стеклярусом, села в первый ряд, внимательно, даже напряженно слушала Ольгу Алексееву, Анну Викторову, Андрея Григорьева, Михаила Давыдова, Максима Пастера и Павла Кудинова, певших в ее честь. Иногда тихо комментировала: «Молодец!» Посреди концерта вдруг стала шугать фотографов, снимавших в упор и ее, и молодых певцов: «Так нельзя!» – прибавив нечто покрепче. Поцарски шугала, жутко сердито – но никто не обиделся.А легкомысленный супруг ея Владислав Пьявко завершил концерт сценой страстного объяснения Самозванца с Мариной Мнишек (Анной Викторовой, более всего запомнившейся своим глубоким декольте).В отместку Владиславу Ивановичу за дурацкую выходку красавец Михаил Давыдов, опустившись на одно колено перед Ириной Константиновной, обцеловал несамозваной царице руки.[b]Благоволение и фига[/b]Как-то Белла Ахмадулина заметила, что завидует людям, которые что-то умеют делать, в смысле, владеют ремеслом. Как и Архипова, человек безукоризненного профессионализма – Лев Николаевич Наумов, педагог, профессор Московской консерватории. С ним история всегда до анекдота доходила. Играет почти сорок лет назад на конкурсе пианист Андрей Гаврилов. Гениально играет (1-ю премию получил). «Чей ученик-то?» «Ой, ну чей-чей… Наумова, конечно!» Прямо дурой себя чувствуешь.Все самые непохожие отродясь были наумовские. Лев Николаевич – ученик Генриха Нейгауза, а тот еще из века XIX-го, от дяди своего Феликса Блуменфельда не в последнюю очередь, привнес в московскую школу тонкую фантазию, выдумку, где надо – юмор, запрет спеси – но и благоговение перед музыкой! Наумов слово «благоговение» особенно любит. Однако такое впечатление, что только он один в Московской консерватории и помнит его значение.80-летие Наумова отметили… в Доме музыки. Как так? Почему не в родных стенах? А Большой зал консерватории не дали! Даже знаю почему. Наумов никогда ни в какие кампании не влезал, за идеи вусмерть не боролся. Просить не умеет, в глазки не заглядывает.В Доме музыки за вечер прошла такая плеяда артистов! Открыл его Рэм Урасин с шопеновским профилем (любимый композитор нейгаузовской школы) – роскошной Сюитой из «Щелкунчика». Анна Маликова – из «Спящей красавицы» (это все переложения Плетнева, головоломные, красочные, эстрадные). Сергей Тарасов и Юрий Розум играли по Рапсодии Листа – один Вторую, другой Шестую – как золотые орешки щелкали.Так же и Шестая Соната Прокофьева у Андрея Хотеева, и «Петрушка» Стравинского у Петрушанского – ни ноты лишней, ни жеста даром.На Шопена решились только Александр Кобрин (Фантазия) да Алексей Любимов (Баркарола). Разница между ними в возрасте – лет 30 – 40. Так что первый – по своей юной амбициозности. Второй – по праву тихо завоеванной внутренней независимости.Тонкую штучку преподнес Андрей Диев: собственную обработку из «Любви-волшебницы» де Фалья: «Лев Николаевич, – сказал он со сцены, – это чтоб у вас сердце не болело от каждой сыгранной ноты!» (Шопенто до дыр заигран, и даже все типичные ошибки занесены в анналы.) Иван Соколов тоже не удержался от слова: «Мне хотелось вспомнить тот день в декабре 1972 года, когда моя тетя привела меня к вам, и я сыграл вам вот этот «Листок из альбома» Скрябина. (Играет.) И вы мне задали «Элегию» Рахманинова. (Играет.)».Можно себе представить, что переживал Лев Николаевич в эти минуты. Ведь ему и правда до сих пор ведут отовсюду одаренных детей: «Только к Наумову!» У него и у самого внук необыкновенный: Алеша Кудряшов, студент Шопеновского училища, уже знаменитый своим исполнением Скрябина (сейчас, на дедушкином историческом юбилее, играл Фантазию).Лев Николаевич в финале, конечно, вышел на сцену. Покорно, по обыкновению склонив голову чуть набок, принял все букеты. Тихо постоял в окружении учеников. Их всеобщее благоговение нимбом витало над его седой головой. Вечер закончился.Министр культуры на нем даже не появился. Даже поздравления не прислал. Это бывший-то ректор консерватории! Что за свинские времена, воскликнул бы известный телеведущий.[b]Главный балалаечник[/b]Слушаю краем уха по радио «Свобода» политическую дискуссию – и вздрагиваю. Министр-то этот самый культуры, Александр-то наш Сергеевич Соколов, оказывается, уже притча во языцех! Журналист из «Известий» смеясь говорит: «За все время министру культуры 187 поручений дали – а он не выполнил ни одного! Зачем, спрашивается, такое министерство?» А может, нам специально такого министра поставили? Чтобы показать, что культура самовыживаема? Ведь трепыхается же она, бедолага, как-то потихоньку? Частью на подачки живет как бомж, частью за счет аристократической генетики держится, как жена декабриста…Как мог вот этот министр культуры, по профессии музыкант, так постыдно, так безропотно скушать презрительную фразу министра обороны о «балалаечниках», которых всех пора под ружье! Ведь все ждали его зычного (по физическому росту) слова в защиту тех, кто и делать-то больше ничего не умеет, с 4–5-летнего возраста сидя за роялем или мусоля скрипочку.Что от таких толку-то в армии? Только если на расстрел сразу поставить… (Путин слегка загладил ляп: с большим пиаровским шумом принял молодых музыкантов фестиваля «Крещендо».) Невероятно, но промолчал министр Соколов и по поводу так называемой «театральной реформы», грозящей оставить репертуарные театры без штанов на поругание. (Опять же Путин недавно принял по этому поводу «группу товарищей». Но Соколова на встречу даже не позвали!) И вот теперь музыкальное сообщество гудит по поводу 13-го Конкурса им. Чайковского. Очередность у него – 4 года, она незыблема, иначе «поедет» все расписание мировой конкурсной жизни. Министр же предлагает сдвинуть конкурс с законного 2006 года на 2008-й. Мотивация? Не будет наконец совпадать с чемпионатом мира по футболу. (Ну и что? совпадет с чемпионатом Европы!) Но главное – Первый конкурс проходил в 1958 году, и получится как бы юбилей. Ой, умора!..Может быть, министр Соколов, прекрасно понимая, что вряд ли удержится на своей синекуре до 2008 года, просто не хочет возиться с хлопотным конкурсом? Не так давно в телепередаче «Апельсиновый сок» ведущий Владимир Соловьев спросил Александра Сергеевича в лоб: «А зачем нужно Министерство культуры? То есть чем вы управляете?» Ответ министра, между прочим, внука писателя Соколова-Микитова, привожу дословно: «Ну, если мы говорим о том Министерстве культуры и массовых коммуникаций, которое сегодня имеет место быть, то тут, на самом деле, как мне хотелось бы надеяться, мы просто находимся в фазе завершения начального этапа административной реформы, за которым должен пойти следующий».Каково? Судя по этому косноязычию, этап остался последний – создание единого министерства туризма, спорта и культуры. То-то все культурные на лыжах накатаются.