Коса на метр с гаком

[b]Играет музыка.[/b] На площадке дежурный по пирсу с курительной трубкой во рту; спасательные круги, весла… к дежурному подходит парочка молодых людей с полотенцами в руках. Видно, что они только что выкупались в море.[b]Молодой человек:[/b] Здравствуйте, папаша… Какой вы счастливый человек: живете в таком прекрасном городе. Сказка! Море фосфорится, ясное, доброе, теплое море![b]Дежурный по пирсу:[/b] Здравствуйте. А вы откудова?[b]Молодой человек:[/b] Мы артисты из Москвы… Задыхаемся в нашем «расчудесном» душном, пыльном, загазованном городе…[b]Дежурный по пирсу:[/b] Да, слышал, слышал за ваш свежий воздух. Наш город – это, конечно, не Москва, но это Одесса, и больше ничего не надо говорить – Одесса… Красиво, правда?– О-де-с-са-а-а! Но ви же не знаете, шо такое была Одесса намного раньше – до войны! О! Это был не город, это была симфония, ансамбль, ме-ло-ди-я! А шо сейчас осталося? Ха… Одна интонация.[b]Около коробок с товаром сидит старый одессит[/b], прикрывший от дождя голову сложенной в пилотку газетой. Мимо проходит полный одессит с зонтиком.[b]Одессит с зонтиком:[/b] Фима, что ты здесь делаешь?[b]Одессит с газетой на голове:[/b] Ты что, ослеп? Я стерегу товар![b]Одессит с зонтиком:[/b] Вундеркинд! Иди домой, идиот! Пусть мокнет что-нибудь одно![b]Перед лотком, на котором написано[/b]: «Риба, риба, свежая риба!», стоит продавщица, прикрывшаяся капюшоном. К ней подходит тот же одессит с зонтиком.[b]Одессит с зонтиком:[/b] Шо такое? «Риба, риба, риба», а на лотке никакой рибы?! Шо такое?[b]Продавщица:[/b] А шо ви думаете – кругом вода, так она сама приплывет?–Я видел вас купаться![b]Второй отвечает:[/b]– А я видел вас чихать и кашлять. Прошло или еще сидит?[b]Муж и жена у пивного ларька:Муж:[/b] Ну купы… Ну купы кружку пыва. Ну прошу ж тэбэ. Ну шо ты, ей-богу… Ну купы…[b]Жена:[/b] Нэ трэба тоби… ты подывись на сэбэ… ([i]Пауза[/i].)[b]Муж:[/b] Ну купы, ну купы… Ну одну кружку пыва… ну купы, ну купы.Жена: Та ты подывись на свою харю… Не харя, а хобот из слона… Жалко, у мэнэ нэма зиркала… Стыдно ж з тобою рядом стояты… ([i]Пауза[/i].)[b]Муж[/b] ([i]грубо[/i])[b]:[/b] Та купы ж, твою мать, кружку пыва, твою мать![b]Жена[/b] ([i]ласково[/i])[b]:[/b] Ну так бы сразу и сказав бы, зайчик…Покупает кружку пива.[b]–Эй, людей! [/b]Слушайте суда – ко мне! Будете проходить мимо нашего тира на Дерибасовской, зайдите обязательно – провэрыте свои глаза: как там у вас со зрачками![b]Кондуктор:[/b] Следующая – ринок «Привоз». Берыте билет, мужшина.[b]Мужчина:[/b] Скажите, дамочка, в какой нумер трамвая я вскочил?[b]Кондуктор:[/b] Глазами надо соображать, а не языком![b]Мужчина:[/b] Не нервничайте, бабушка. Не надо мять свое симпатичное личико! ([i]Делает гримасу[/i].)[b]Кондуктор:[/b] Шоб к тэбэ на все лэто и еще на осэнь приихалы з собаками вси родствэнники!–Ой, а я знаю, шо ви не дали ему самое дорогое, и правильно, шо не дали… Что он смеется? Да такой косы, как у вас, ни в одной районе Одессы не найдете! На метр с гаком висит. И на тебе – ха! Отрезать на парык кому-то лысому! Шо он, забесился? Ха! Правильно, шо не дали. Такая коса! Красавица. Парыки лысым шить! Ви видали? Ему заработки, а нам? Ни одного мужика, натурально от Бога обросшего, не пригреешь! Фу! От лысины – лед! Забудешься – цоп, ай! – там ничего, а в руке – парык. Фу! На софе – мужик, а на голове у него – детская попочка![b]Заведующий:[/b] Ха! Не-не-не… У нас не бордель, у нас – баня. Не-не-не… Разнополым гражданам в душ – сразу вместе – нельзя. Не-не-не… Шо, вам других мест не хватает? Нашли место для крепкой дружбы! Ха! Не надо, не надо… развратом занимайтесь на других территориях.[b]Она:[/b] Смотри на него! Вон из кабинки выходят «он» и «она». Так шо, они одинакового пола?[b]Он:[/b] А? Шо ви на это процедите? Ну, ну, цедите, цедите… Философ! Плевако! Оратор! Шо ви примолкли?[b]Заведующий:[/b] Я вам скажу нелюбезность: ви слепой![b]Он:[/b] Я смеюсь с вас. Слепой! Ха! Я кандидат в мастера по стрельбе по летающим тарелкам, а если кто попросит – и в кусочек сахара могу попадание подарить. А ви… слепой! Ха-ха на вас![b]Заведующий:[/b] Ви таки да, слепой. Да! Это вышли из кабины «он» и «она», а значит – да-да! Разного – женского и мужского – происхождения, но смотрите, он же инвалид, у него нет одной ножной конечности! Ви в сахар пулей не попадете![b]–Людей! Людей![/b] Слушайте сюда. Ви слышите? Ви слышите? Этот новый двогник не откгыл моей дочке вогота! Ви слышите? Было всего полпегвого! Ви слышите? Он назвал ее пгоституткой! Ви слышите? Ви слышите? А если она таки да – она! Шо же, ей вогота нельзя откгыть? Я вас спгашиваю! Что, нельзя ей вогота откгыть? Агтисту цигка, который Пат и Паташон, он же откгывает вогота и говогыт «здгавствуйте». Ви слышите? Де же конституция?! Мы же все говные![b]Знаменитый одесский Привоз.[/b] Это не базар, это особый мир звуков, цвета, запахов. Во всех киосках – папиросы «Казбек», «Беломорканал», «Норд» (впоследствии «Север»). Марк Наумович Бернес предлагает пройтись по привозу.[b]Бернес:[/b] Подойди к любому ларьку и скажи, что сейчас началась борьба с низкопоклонством перед Западом. Посоветуй, чтобы избежать неприятностей, спрятать папиросы, названные иностранным словом. Скажи, что в Ленинграде на Невском проспекте за одну ночь сменили вывеску знаменитого кафе «Норд» на «Север»…На следующий день папиросы «Норд» по всей Одессе продавали из-под полы… втридорога![b]Хозяйка квартиры:[/b] Женечка, у вас страшная болезнь![b]Я:[/b] А что такое?[b]Хозяйка:[/b] У вас рэдкие пальцы.[b]Я:[/b] Боже мой, что это означает?[b]Хозяйка:[/b] У вас все деньги идут мимо. ([i]Растопыривает веером пальцы и показывает, как между пальцев уходят деньги[/i].)Прощаясь с мужем хозяйки, я дарю ему свою выцветшую рыбацкую одежду.[b]Я:[/b] Я вижу, вы тоже рыбак, но у вас нет специального костюма. Вот вам брючки, вы их переделаете на себя.Хозяин (всплескивая руками, растроганно): Ой, спасибо! Родной сын платка носового не подарил.[b]Я:[/b] Подождите-подождите, вот вам еще кепочка, рубашка.Хозяин: Спасибо, дорогой мой! Что вы делаете! У меня сердце разорвется от благодарности![b]Я:[/b] Вот вам еще пиджачок, вот вам еще ботинки, носки.Хозяин: Спасибо, родной мой! ([i]Заплакал[/i].)[b]Я:[/b] Ну вот и все.[b]Хозяин[/b] ([i]моментально прекратив плакать[/i])[b]:[/b] А галстук?[b]Трамвайная остановка около Одесской киностудии.[/b] Метрах в десяти от меня – женщина. Подходит компания подвыпивших молодых людей, с гоготом и бранью… Неловко, стыдно перед женщиной, но, сделай им замечание, – полезут в драку или назло усилят ругань. Подходит трамвай, компания уезжает. Подхожу к женщине.[b]Я:[/b] Вы меня извините, что я стоял, не вмешался… Понимаете, бесполезно! Стыдно за них… Может быть, вам стоило сделать им замечание? Вас, женщину, может, и послушались бы.[b]Женщина:[/b] А шо такого? Они же искренне![b]Я:[/b] Можно паспорт?[b]Администратор:[/b] Чей?[b]Я:[/b] Мой.[b]Администратор:[/b] Зачэм?[b]Я:[/b] Мне нужно сходить на почту.[b]Администратор:[/b] На какую?[b]Я:[/b] На главную.[b]Администратор:[/b] Шо ви там будете делать?[b]Я:[/b] Мне нужно получить письмо.[b]Администратор:[/b] От кого[b]Я:[/b] От мамы.[b]Администратор:[/b] Шо она пишет?[b]1949 г.[/b] Сталинские времена. Повсюду – в учреждениях, в институтах, на заводах – читают лекции по сталинскому «Краткому курсу истории ВКП(б)». Читали и в Одесском оперном театре. И вот на такой лекции уснула билетерша по фамилии Розенбаум. Как известно, после каждой главы «Краткого курса» шли «Краткие выводы», которые обязаны были все знать чуть ли не наизусть… Лектор, закончив рассказывать об одной из глав, заметил спящую Розенбаум.– Розенбаум!– А? Шо? Слушаю, – встрепенулась испуганная насмерть билетерша.– Какие выводы вы делаете из лекции?– Краткие, – не задумываясь, виновато улыбаясь, ответила Розенбаум…[b]Около Оперного красавца-театра останавливаю прохожего – типичного одессита.[/b][b]Я:[/b] Почему огорожен театр, разобраны вокруг каменные пешеходные дорожки, а никакой ремонтной работы не видно?[b]Прохожий:[/b] А шо же ви хочете? Должен был Иосип Брось Тито до Одессы приехать, так начали ремонтировать оседавший чутьчуть наш Оперный… Жидкой стеклой в щели заливали, а тут вдруг узнали, шо Иосип Брось Тито до Одессы не приедет, ну и бросили это занятие. Не приедет – значит, и нечего ремонтировать… Ну и шо ви думаете? Наш театр оказался умней властей: сам прекратил оседать![b]Я:[/b] А почему он оседать стал?[b]Прохожий:[/b] Я так думаю, что штаты раздули – чересчур большой оркестр, много танцоров и певунов… Как они все разом грохнут… Тут не то шо осядет театр, а шо хотите треснет, или шторм начнется…[b]Я:[/b] Так перестал все же садиться?[b]Прохожий:[/b] Перед приездом Тито сокращение штатов было, нового руководителя назначили, орать, топать, громыхать стали культурнее, тише, вот театр и успокоился, проваливаться остановился…[b]Я:[/b] А ограждение так и останется?[b]Прохожий:[/b] Конечно! Пока новый какой-нибудь знаменитый Иосип или богатей-Мойша не приедет![b]В очередной раз приехал в Одессу.[/b] Схожу с поезда, беру такси, еду в гостиницу. Город изменился, не похорошел. Обращаюсь к водителю:– Как же вы запустили город! Одесситы… Никакой гордости нет. Вон забор развалился, дома некрашеные, грязные, дороги плохие. Прямо стыдно за вас!Шофер резко разворачивает машину, возвращается к вокзалу и бросает в раздражении:– Билеты на Москву круглосуточно![b]Играем спектакль «Золотой теленок».[/b] Нас поразила странная реакция зрительного зала: особым восторгом в этот вечер встречались остроты, которые обычно принимались зрителями с пониманием, но весьма сдержанно. К примеру, Бендер, которого я играл, говорил Балаганову:– Шура, у меня за последнее время возникли серьезные разногласия с советской властью: она хочет строить социализм, а я не хочу.В зале – дружный хохот, аплодисменты. Дальше – больше! Обращаюсь к Корейко, которого играл Анатолий Папанов:– Вам снятся страшные сны, но вы же не знаете причину этих снов! А причина кроется в самом существовании советской власти. Сейчас я ее ликвидировать не могу, у меня нет времени, пойдемте в вагон-ресторан.Буря восторгов, шквал аплодисментов.После спектакля местный полковник милиции объяснил. Оказывается, на этот спектакль все билеты скупили воры, спекулянты и прочая криминальная публика – посмотреть на «родного» Остапа.[b]– Можно задать вам вопрос?[/b] Смотрела вас в гоголевском «Ревизоре» по телевидению. Я в восторге… Я очень далека от театрального мира. Скажите, как это вы запоминаете такое – с ума сойти можно! – количество текста Городничего? Долго, наверное, зубрили?– Во многом помогает память, рефлекс. Когда точно знаешь свои поступки, чего хочешь добиться – как бы механически фиксируется необходимый для достижения цели текст твоего героя. Понимаете?– Понимаю, понимаю! Рефлекс – механический! И он фиксирует! Понятно! А потом подсказывает!.. А он тяжелый, – ну, этот аппарат? Тяжелый?[b]На илл.:1.[/b] [i]Театр оперы и балета – часть той Одессы, от которой, по утверждению самих одесситов, нынче «осталась одна интонация».[/i][b]2.[/b] [i]Памятник стулу работы мастера Гамбса могли поставить только в Одессе [/i]