Двойные ловушки

[b]Таинственный автор нашумевших романов, отец знаменитого телесыщика дал интервью корреспонденту «ВМ». [/b][i]К премьере телесериала «Досье детектива Дубровского» издательство «Эксмо-пресс» выпустило книгу Льва Гурского «Перемена мест», послужившую первоисточником для экранизации.Так кто же такой Лев Гурский? По одной из легенд, он родился в 1942 году в Саратове. В Ленинграде получил высшее образование. Полтора десятилетия проработал в правоохранительных органах. В начале восьмидесятых — из СССР, ныне живет в Вашингтоне, работает консультантом по авторскому праву в одном из литературных агентств. Его перу принадлежат романы «Убить президента», «Поставьте на черное», «Спасти президента», «Яблоки раздора» и другие.При чтении «Перемены мест» и сравнении ее с телеверсией у читателей возникает немало вопросов. Мы переадресовали их [b]Льву Гурскому[/b].[/i][b]— Почему у героя телефильма имя Роман Дубровский, а в книге его зовут Яков Штерн? [/b]— У литературы и у кино, особенно телевизионного, несоизмеримо разные аудитории. Подчас принципиально разные. Телезритель в массе своей значительно менее искушен, нежели читатель. Тонкие литературные ходы, хитроумная игра со смыслами — все, что хорошо на страницах книги, на ТВ бесполезно и ненужно. Нужны всем понятные знаки. Имя Якова Штерна никак не отзовется для среднестатистического зрителя. А вот Дубровского в школе читали все. Если назвать персонаж «Дубровский», то всем становится понятно: благородный романтический герой, объяснений не требуется. Экономится экранное время. А, естественно, раз у героя фамилия Дубровский, то героиня обязана стать Машей (в книге ее зовут Жанной).[b]— Видели ли вы сериал и есть ли у вас претензии к создателям? [/b]— Я видел сериал и удовлетворен им процентов на восемьдесят. Мне показалось, что режиссер Александр Муратов и сценарист Владимир Брагин, нередко поступаясь буквой первоисточника, сумели передать иронический дух моего романа. А это куда важнее, чем точность перенесения диалогов на экран. На фоне халтурных низкобюджетных мыльных опер фильм «Д.Д.Д.» приятно выделяется. Это крепкое добротное многосерийное кино чем-то напоминает, с одной стороны, сериалы нашей молодости — вроде «Адъютанта его превосходительства», а с другой — такое культовое явление американского кино, как «Твин Пикс».Правда, на мой взгляд, сценарист перенаселил картину персонажами.Кроме того, оставил несколько вопросов без ответов. Впрочем, возможно, это сделано намеренно, чтобы перекинуть мостик к следующей истории с тем же героем — если Николаю Караченцову на надоела роль частного детектива.[b]— Не отобьет ли телесериал у вас читателей? [/b]— Напротив, надеюсь, что после выхода фильма их только прибавится. Ответы на вопросы, прозвучавшие в фильме, многие будут искать в книге. Мы вместе с создателями фильма выстроили несколько «двойных ловушек», в которые любитель детектива не может не попасться. Так что читателя ждет немало сюрпризов.[b]— Смогли бы вы писать в соавторстве, как братья Вайнеры? Если да, то кого бы избрали в соавторы? [/b]— Процесс писания настолько интимный, что разделить его можно либо с кровными родственниками, как Вайнеры или Стругацкие, либо с супругом, как Анн и Серж Голон. Исключение из правила — Ильф и Петров. Впрочем, если бы меня посетило внезапное желание с кем-либо в соавторстве написать роман, я бы выбрал из всех сегодняшних корифеев жанра Эда Макбейна, создателя саги о восемьдесят шестом полицейском участке. Макбейн — профессионал высокого класса. Сомневаюсь, что я был бы ему чем-то полезен, зато мне самому было бы чертовски любопытно, как он пишет.[b]— Что не устраивает вас в современном детективе? [/b]— Я не являюсь абсолютным знатоком в этой области, но что меня безумно раздражает, так это стремительная деградация жанра, его падение куда-то в область «черного романа». Место положительных героев занимают выродки с темным прошлым и уголовным настоящим.Читателей почему-то призывают равняться на аморальных мазуриков — всех этих «бешеных», «меченых», «фиксатых». Между тем детектив — один из самых высокоморальных литературных жанров.Здесь Добро и Зло разведены по полюсам. Компромисс невозможен.Победа Добра над Злом предопределена. Писатель, работающий в этом жанре, не имеет права лишать человека надежды на лучшее, иначе он не писатель, а криминальный репортер средней руки, живописатель расчлененных трупов вроде вашего Невзорова или как там его... Хотя, если честно, мне не с руки обсуждать писания коллег. Не так давно я сочинил пару статей для российских газет, а потом вдруг выяснилось, что моими критическими статьями о Фридрихе Незнанском стал размахивать, как дубиной, Эдик Тополь, который теперь, оказывается, враждует со своим бывшим соавтором. Ну их, думаю, к черту обоих, надоели! [b]— Есть ли у вас претензии к писателю Гурскому? Чего, на ваш взгляд, ему не хватает, чтобы стать Честертоном? [/b]— У меня к Гурскому много претензий. Например, он пишет значительно медленнее, чем может себе позволить коммерческий писатель.И чересчур умничает и фокусничает, что значительно сокращает число его читателей: не всякий выдержит такие выкрутасы. Его шуточки, которые стали фирменным стилем, иногда чрезмерны и навязчивы. «Русским Честертоном» Гурский никогда не станет. Однако и «вторым Доценко» он тоже не станет: ниже некоего литературного уровня он опуститься не сможет — при всем желании не получится. Завидным даром писать плохо и не замечать этого писатель Гурский не обладает.[b]— Ваш последний роман «Спасти президента» выдвинут на Букеровскую премию. Верите ли вы в счастливый исход? [/b]— Это приятно уже само по себе, независимо от того, попадет ли книга в «шорт-лист» из шести финалистов. Лично я прогнозирую: в этом году едва ли попадет [b](на днях финалисты Букера названы, Гурский не ошибся. — Ред.).[/b] Но в перспективе я совсем не исключаю, что какое-либо произведение (необязательно мое), формально причисляемое к «массовым жанрам», когда-нибудь все-таки выйдет в финал Букера. Это будет справедливо. Всякая дискриминация прискорбна, тем более дискриминация по жанровому признаку.[b]— И последний вопрос: говорят, Лев Гурский — псевдоним? Если да, то по каким причинам он взят? [/b]— Этот вопрос я считаю бестактным и бессмысленным. Имя писателя то, которое значится на обложке книги. Остальное не имеет значения. Какая разница для поклонников полицейских романов и фильмов Хичкока, что Сальваторе Ломбино писал сценарий «Птиц» под псевдонимом Эван Хантер, а как автор полицейских романов известен под псевдонимом Эд Макбейн. Никакой разницы нет! [b]Постскриптум отдела культуры.[/b][i]Когда материал готовился к печати, нам стало известно, что Лев Гурский действительно псевдоним, под которым творит и издается ...известный отечественный литератор. Имя его раскрыть мы не уполномочены.Фото писателя отсутствует по той же причине. Возможное совпадение данного изображения с оригиналом — случайно. [/i]