Долгая дорога в нирвану

[b]«Это – уникальный художник: он не похож ни на кого. Да и за ним, кажется, никто не следует», – сказала на вернисаже Ирина Антонова. Зато на отсутствие почитателей его таланта жаловаться грех. Именно они подали идею нынешней персональной выставки.[/b]Задумывалась она в честь юбилея, хотя 80 лет Вейсбергу исполнилось бы еще в позапрошлом году. Говорят, при жизни он очень боялся, что его картины после смерти пропадут, станут ненужными. Напрасные переживания.Его постоянная экспозиция открыта в МЛК. Работы хранятся в Третьяковке, Русском музее, музеях Берлина, Дрездена, Лозанны, Нью-Джерси.Полотна на Волхонку частично прибыли из областных собраний – например, Ростовского кремля, истринского «Нового Иерусалима», Вологодской картинной галереи. И еще львиную долю картин принесли коллекционеры.Здесь не так много ранних работ художника. Тех, что радуют глаз сочностью красок, тех, на которых зеленеют кусты и блестят немытые тарелки. Зато есть несколько портретов, не слишком известных широкому зрителю, создавая которые художник еще интересовался характером модели. Например, изображения Тани и Маши Либединских.Большинство работ относятся к позднему периоду, когда Вейсберг уже нашел свой уникальный стиль, который называют «белое на белом», «невидимая живопись». Это – полная отрешенность от всего окружающего. Множество пейзажей с геометрическими фигурами и античными статуэтками. Ими была заставлена вся мастерская художника на Арбате. Помещения, где он работал, сияли белизной. И ходил Вейсберг по ним, по словам друзей, в кепке, чтобы избежать ненужных рефлексов и наслаждаться абсолютным белым цветом.Наверняка, спроси его во время работы, что за тысячелетие на дворе, – не смог бы ответить. И это в 60–80-е годы, когда кипели политические страсти, а многие коллеги Вейсберга яростно писали неприукрашенный быт.Поистине со своими находками художник сам был альбиносом – птицей, живущей не по общим законам. Он увлекался философией и психологией. Во многом под влиянием отца, который переводил на русский сочинения Фрейда и комментировал их. Вейсберг-младший разработал теорию об основных видах колористического восприятия. Простейшим из них он считал чувственное, дальше шло аналитическое, потом – подсознательное. Сам Вейсберг в поисках идеала не пропустил ни одну из этих трех ступенек.В конце восхождения выяснилось, что представление об абсолюте роднит его с некоторыми восточными учениями. На последних его работах модели будто погружены в нирвану. Полузакрытые глаза, отрешенные лица, практически лишенные индивидуальности. Это уже не люди, а прекрасные статуи.Мерцающие силуэты почти сливаются с сероватым фоном; кажется, еще немного, и они полностью в нем растворятся. Дематериализовались на картинах и предметы. Прищуришься – и перед глазами лишь поблескивающая колышущаяся масса. «Гармония – это некий единый свет, постепенно нащупываемый через построение», – писал художник.Понимали его немногие. И первая персональная выставка прошла только после его смерти, в 1988 году.[i]Выставка продлится до 11 июня[/i][b]На илл.: [i]Венера и геометрические фигуры (1981).[/i][/b]