Расплавленный гвоздь

Лихое, смертельно опасное бродяжничество в годы революции и гражданской войны (оттуда у Алексея Еремеева удалой псевдоним — имя и фамилия знаменитого бандита, державшего в страхе постреволюционный Питер, пока его не пристрелили чекисты). Десятилетие славы и успеха после выхода в свет в 1927 году, сочиненного в соавторстве с Григорием Белых романа «Республика ШКИД» о веселых и жутких буднях детского воспитательного учреждения для беспризорников. На момент публикации понравившегося Горькому и не понравившегося Крупской и Макаренко романа Пантелееву было всего девятнадцать лет. Хотя,можно вспомнить, что первую часть «Тихого Дона» Шолохов написал в двадцать четыре года. В страшные судьбоносные эпохи время ускоряется,  талантливые люди спешат выразить себя, пока это возможно. Годы тишины и забвения после ареста и гибели соавтора в годы большого террора. Постепенное и осторожное возвращение в литературу после смерти Сталина. Наконец, неожиданное для предперестроечного времени обращение к религии — автобиографическая философская книга «Верую...», где писатель осмыслил прожитую жизнь с точки зрения христианских канонов.

Леонид Пантелеев в повестях и рассказах «Паке», «Часы», «Честное слово» выступал как продолжатель гайдаровской традиции. Его увлекала тема романтической обыденности подвига, совершаемого правильно по-советски мотивированным героем. Пантелеев при этом избегал натужного пафоса, талантливо опираясь на традиции русской литературы, иллюстрировал хрестоматийные строчки Николая Тихонова: «Гвозди б делать из этих людей: // Крепче б не было в мире гвоздей!» Для верного восприятия подрастающими поколениями суровых реалий революции и гражданской войны он выковал гвоздей никак не меньше, чем признанные классики — Валентин Катаев, Лев Кассиль, Алексей Толстой, Борис Лавренев и другие.

Сам факт присутствия Леонида Пантелеева в литературе, высоко поставленная в его прозе планка искренности, психологической достоверности во многом повлияла на формирование так называемой ленинградской школы детских писателей, отмеченной именами Радия Погодина, Виктора Голявкина, Юрий Томина, Виктора Конецкого, Глеба Горышина. Эти авторы были значительно  моложе Пантелеева, но в их жизни был схожий опыт (война, скитания, беспризорность). Они тоже писали для детей просто, понятно и по возможности честно.

Леонид Пантелеев прошел нетипичный для советского писателя путь. Во второй половине жизни он обратился к истинно человеческим (вечным) ценностям: любви к ближнему (книга о воспитании дочери «Наша Маша») и религии (книга «Верую...»). Он был незаурядным и мужественным человеком и писателем, совершившим тот самый (духовный и нравственный) подвиг, какие в иных обстоятельствах совершали герои его произведений. Он расплавил в себе гвоздь прежней жизни.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции