«Ярмарка тщеславия» продолжается

Увы, этот сериал-бриллиант прозвучал не так громко, как мог бы, затертый, очевидно, серыми многосерийными коллегами-однодневками. Жаль! Смотреть «Ярмарку» — удовольствие несказанное.  

Мудрейший Уильям Теккерей был непревзойденным сатириком. Да и роман свой он печатал в сатирическом «Панче», подчеркивая ироничность произведения. Если не знать, что происходило это в середине XIX века, а описывал он время Наполеоновских войн, может показаться, что писатель подсматривал в щелочку за современной «элитой» и безжалостно «троллил» ее, посмеиваясь у экрана компьютера. Но нет — творил он давно, водил пером по бумаге. Но посмеивался наверняка. А может, грезил о несбыточном: сейчас вот прочтут люди про себя как про участников тщеславного балагана, как засовестятся, как изменятся! Бедный Теккерей. Все-таки он был чуточку наивным...

Такое ощущение, что за время существования романа в обществе не поменялось ничего, разве что мода. Человеческие типажи, любовно выписанные Теккереем и любовно же сыгранные современными актерами, завораживают именно поэтому. Просто поразительно, сколь неизменен на самом деле человек! Сегодня, когда одна элита (на самом деле — серая пена, сошедшая с отмытых шальных денег) сменяет другую, когда честь почитается многими как атавизм и любая аморальность отлично оправдывается «сложившимися обстоятельствами», история обаяшки Бекки Шарп, решившей любым способом «устроиться» в жизни, кажется идеальным пособием по выживанию современных беккиных «сестер».

За полтора столетия не поменялось почти ничего / Кадр из сериала «Ярмарка тщеславия»

То, чему учат ныне на различных тренингах личностного роста, идеально укладывается в прокрустово ложе гениального творения английского писателя и доказывает тщету любых моралите. Может, о душе думать и хорошо, но жить хочется тут, сейчас, и только дорого-богато. Бекки Шарп вечна и проста, как истина: она не плоха и не хороша, она — какая есть, идеальная лишь в одном смысле — хрустальный образец приспособленчества, и нет разницы, носит ли она платье в пол и шляпку или сумочку «Биркин» или «Виттон» и эксклюзивный «прикид» от «Армани».

Все то же и о том же: ставка на богатых «папиков» в надежде на наследство, абсолютная внутренняя свобода в выборе средств достижения цели и простоватые, но действенные интрижки. Разница лишь в том, что в XIX веке Бекки плачет, поскольку упустила возможность выйти замуж за такого вот «папика», а в XXI — что пропустила распродажу в ГУМе, не купила первой новый айфон и ей никогда не носить платье «Соловей Куала-Лумпура». И тривиальны игры, и банальны проделки, и кто-то наивен до беспредела, а кто-то слишком падок на лесть, но общая сумма плюсов и минусов общества остается константой. И невольно приходишь к выводу: любимое многими выражение «не мы такие — жизнь такая» — это восьмая человечеством узаконенная заповедь, выписывающая индульгенцию «от всего». 

В экранизации романа мы узнаем и всех наших представителей элиты — от капитанов большого бизнеса до Насть и Ксюш. Они тут и рядом. Могут гордиться: задолго до рождения они были воспеты классиком! И это — волшебство.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции