Мадонна шестидесятых

[b]Кажется, Ия Саввина – во всем исключение из правил. Без какого бы то ни было театрального образования становится ведущей актрисой и у Юрия Завадского, и у Олега Ефремова. И хотя Ролан Быков, первый ее театральный режиссер, поначалу хватался за голову (светленькую студенточку журфака не было слышно даже на первом ряду), спектакль «Такая любовь» и в первую очередь Саввина стал событием театральной Москвы и остался легендой.[/b][i]Будучи одной из знаковых актрис своего времени, она долго не оставляла свою первую профессию – журналистику, публицистику, критику. Знаменитый сборник «Искусство нравственное и безнравственное» не пускали в печать именно из саввинской статьи «Шестое чувство». Передачи, посвященные Герцену, Пушкину, Тургеневу, Некрасову, Вере Пановой, стали классикой советского телевидения. Можно предположить, что Ие Саввиной не приходилось жаловаться на «зависимость актерской профессии». Просто потому, что ее невозможно представить зависимой.Сыграв беременную хромоножку Асю Клячину, которая любила, да не вышла замуж («Мадонну шестидесятых», по точному определению Льва Аннинского, белую косточку с деревенскими корнями), отказалась сыграть Асю Клячину двадцать лет спустя, огрубевшую и циничную. Не захотела принять такую эволюцию.Свой день рождения Ия Сергеевна часто отмечает довольно неожиданным для именинницы ритуалом – едет на могилу своего друга Юрия Богатырева, который тоже родился 2 марта.[/i][b]Юрий ГОРИН: «Ийка шла первым номером»[/b]Когда в Дом культуры гуманитарных факультетов МГУ на улице Герцена, 1, в 1958 году пришел Ролан Быков, там образовалось три хозрасчетных коллектива: Студенческий театр МГУ (ныне им руководит Евгений Славутин), Эстрадная студия «Наш дом» Марка Розовского (ныне – главный режиссер театра «У Никитских ворот») и Оркестр легкой музыки во главе с Анатолием Кремером.Жили мы красиво, интересно, весело. Все коллективы очень дружили между собой, толпились в перерывах между вечерними репетициями в коридорах этих древних катакомб, обсуждали последние события. ДК МГУ был подлинным культурным центром столицы.К тому времени, когда в театр пришел я, по Москве уже гремел знаменитый спектакль Студенческого театра по пьесе чешского драматурга Павла Когоута «Такая любовь» с Ией Саввиной, поставленный 1958 году. Каждое сценическое явление становится событием только тогда, когда оно связано с новой степенью доверия к публике. Так вот, спектакль «Такая любовь» игрался очень умными, много чего понимающими в жизни людьми. Потому что их образование, личный жизненный опыт, уровень культуры пересиливал впечатление публики от так называемой актерской игры.Ведь в большинстве театральных постановок отсутствует личностный фактор – и тогда, и сейчас. А в «Такой любви» он превалировал над сюжетно-персонажным пониманием театрального действа. И Ролан Антонович Быков, руководивший Студенческим театром, все это унюхал, интуитивно почувствовал и использовал в своей постановке.Первым номером по обнаженности нервной системы в спектакле «Такая любовь» была Ия Саввина. Есть такая обычная понтяра, когда артист говорит: «Не мешайте! Я должен собраться! Мне сейчас выходить на сцену!» Ия же перед выходом на сцену могла рассказывать смешной анекдот, а потом тут же выпорхнуть на зрителя и зарыдать. Это и говорит о гибкости ее поведенческой структуры на сцене.Она смелая по жизни, но и талантище, конечно, грандиозный. Кроме того, сейчас, как только человек становится артистом, у него почему-то резко сужается кругозор, он превращается в кулика на своем болоте, мало чего смотрит чужого. Сейчас еще меньше артистов, которые способны оглянуться вокруг. Ийка же всегда отличалась и кругозором, и широтой интересов. Все-таки она с факультета журналистики пришла.«Такую любовь» в постановке Быкова повезли на гастроли в Ленинград. И Георгий Товстоногов, патриарх ленинградского театрального мира, назначил Быкова своим наследником в питерском «Ленкоме» – он только что освободил там кресло главного режиссера. Быков прокомандовал в Ленинграде всего год и все-таки вернулся в Москву. Потому что интеллектуальный уровень Студенческого театра МГУ был на несколько порядков выше. Ийка была легкая, подвижная, очаровательная. Очень обаятельная женщина. Но за словом в карман не лезла.С врагами или просто нехорошими людьми могла вести себя жестко, чуть ли не по-хамски, – у нее даже голос менялся. Но с людьми добрыми, с друзьями была очень нежна, ласкова, трепетна и, кстати, очень много кому помогала.В 1958-м или 1959-м она вышла замуж за Севу Шестакова – он был одним из основателей театра. Гидрогеолог, Сева очень рано стал кандидатом наук, потом доктором, сделал немало открытий, написал монографии. Ко времени женитьбы на Ие он был уже профессором, завкафедрой на геологическом факультете. Их дом на Фрунзенской набережной всегда был полная чаша. Мы приходили сюда в полночь и за полночь, пировали, играли в карты. Про Шестакова бытовала легенда, что между выходами на сцену в спектакле «Карьера Артуро Уи» он открыл важную научную формулу, получившую название «формула Шестакова» и включенную во все учебники.В «Драконе» Шварца, одном из самых знаменитых спектаклей Студенческого театра, поставленном в 1963 году уже Марком Захаровым, Ия играла Эльзу. Железность ее характера проявилась и в работе с этим режиссером.Марк Анатольевич как-то сделал ей замечание: «Вы сейчас проявились как пенсионерка», и 27-летняя Ия ответила ему очень мощно. Ведь она, бывало, употребляла и очень крепкие выражения, ничуть не теряя при этом достоинства.«Дракон» – особая страница театральной истории Москвы. Пьеса была запрещенная, но Захарову уж очень хотелось ее поставить. Сергей Юткевич, в ту пору главный режиссер театра, перепугался: «Закроют всех!» Но мы умолили его посмотреть хотя бы первый акт. Он посмотрел оба. И не устоял против искушения выпустить спектакль на публику – настолько захаровский «Дракон» ему понравился.Тогда, в 1963 году, Ия Саввина уже вовсю играла в Театре Моссовета, у Юткевича снималась в фильме «Сюжет для небольшого рассказа», но приходила на улицу Герцена, чтобы участвовать в спектакле. Дракона играл Вадим Зобин, я играл Бургомистра. Спектакль пользовался бешеным зрительским успехом, но примерно через пятнадцать представлений был запрещен.И все же «Дракон» стал трамплином для Захарова. Даже начальник управления культуры Родионов, запрещая спектакль, произнес: «Этого парня пора трудоустроить. Мы учим по четыре года в институтах, а здесь, смотрите – они же все умеют…» Ийка Саввина очень легка на подъем. Она очень подвижна внутренне и удивительно чутка к тому, что происходит вокруг. Еще во времена Студенческого театра ее быстро заметил Хейфиц и пригласил сниматься в «Даме с собачкой». Эти же ее уникальные свойства привлекли и Завадского – патриарха уже московского театрального мира. И он году в 1961-м–62-м позвал ее в Театр имени Моссовета, где она в паре с Любовью Орловой играла в «Норе» Ибсена. Там она работала и с Эфросом, и с Завадским, удивительно играла Сонечку Мармеладову в «Петербургских сновидениях» с Геннадием Бортниковым.А ведь ей приходилось очень тяжело. Никакой театральной школы она не оканчивала. Поэтому ее много кусали, унижали. Стало былью, как две актрисы, проходя мимо нее, громко разговаривали между собой: «Вы видели фильм «Дама с собачкой»?» – «Собачку видела, даму – нет…» Но она все это пережила, перетерпела. Не сломалась. Много снималась в кино, много работала в театре. Потом перешла во МХАТ к Ефремову.[b]Федор ХИТРУК: «Она должна помнить Пятачка»[/b]Наша встреча произошла случайно. Я собирался снимать «Винни-Пуха», и кто-то мне сказал, что Ия Саввина очень любит это произведение.Я ее пригласил, потому что мне было очень интересно ее мнение. Она пришла, посмотрела эскизы, очень похвалила пробы Леонова. И я предложил ей попробовать себя в озвучании мультфильма. «Кого?! – она очень удивилась. – Да что вы, как это можно». Потом она все-таки сказала, что рискнула бы попробовать, если бы нашла прототип.Прошло несколько дней и вдруг она мне сообщает: «Нашла!» Ее вдохновила Белла Ахмадуллина, сыгравшая в фильме Шукшина «Живет такой парень». Так неожиданно мы попали в точку. Правда, Саввину пришлось немного «ускорять», как и Леонова. Но она даже сама удивилась результату.Самым трудным оказался не текст, а нужная интонация. Я, зная по опыту, как артисты зажимаются во время записи, записывал Ию, которая слишком тревожилась и старалась, сразу на репетиции. А теперь я могу сказать, что ее Пятачок был одной из самых крупных удач.Мы сошлись на том, что это фильм не только для детей, но и для взрослых – как напоминание о замечательной поре детства, которое быстро проходит. У некоторых, правда, остается. Ее роль – маленькая жемчужина в нашем мультфильме. Передайте ей привет от Пятачка – меня она, может, и забыла, но Пятачка должна помнить.[b]Ольга ЯКОВЛЕВА: «Она – как хорошо обработанный бриллиант»[/b]Я с Ией Сергеевной знакома только на уровне «Здравствуйте, как живете». Но люблю ее еще с того незабываемого явления, каким стала «Дама с собачкой». Прозрачное лицо со смиренно-обреченным выражением. Голос – льдинки из слез. В нашем тогдашнем кинематографе не было ничего похожего на это явление.Она прожила большую и, наверное, счастливую жизнь во МХАТе. А теперь, когда я работаю с ней в одном спектакле (хоть мы и не встречаемся на сцене), я всегда с удовольствием слышу ее голос. Эту определенность витиеватых интонаций, эту скальпельную точность. Когда она на сцене, я всегда улыбаюсь за кулисами, потому что слышу зрелого мастера. И хотя у нее там всего лишь маленький эпизод, она никогда не уходит со сцены без аплодисментов.Ия Сергеевна всегда профессиональна, всегда в форме и потому особенно драматично, что она так мало занята. Она – как хорошо обработанный бриллиант – должна украшать сцену МХАТа долго.[b]Евгений КИНДИНОВ: «Ия – из тех людей, кто всегда в ладу с самим собой»[/b]Иечка – замечательный кулинар и всегда умеет необыкновенно и вкусно угостить. Тем более что все эти огурчики-помидорчики она сама и выращивает на фазенде в Щелыково. Любую поездку она может украсить чем-то вкусненьким и неожиданным.Она – самый знаменитый кроссвордист во МХАТе. На любой вопрос всегда может дать ответ. Еще один ее уникальный дар – знание поэзии и умение замечательно читать стихи. Я сам люблю их читать, но не устаю удивляться тому, сколько знает она. Блок, Мандельштам, Пастернак, весь Серебряный век.Ия – из тех людей, кто всегда в ладу с самим собой. У нее есть очень смешной персонаж – сотрудник КГБ, который поучает Довлатова, как жить. Ее монолог всегда идет на аплодисментах, потому что Ия еще и очень хорошая характерная актриса. Так вот, ее саму вряд ли можно было чему-то поучать.Недавно мы сыграли «Рождественские грезы» в 120-й раз – может быть, спектакль и жив до сих пор потому, что между нами до сих пор сохранились по-настоящему дружеские отношения. Ее критический склад ума проявляется и в том, что она может и замечание сделать – емко, точно, строго. Но я не обижаюсь, потому что за ним все равно доброта.[b]Сергей ЮРСКИЙ: «Тернистый путь искусства она прошла с честью»[/b]Когда мы с Наташей переехали из Ленинграда в Москву, то вначале нас приютила именно Ия Сергеевна. Впрочем, о нашей дружбе мы написали в книге о Саввиной, которую сейчас выпускает Художественный театр.Я, как и Ия Саввина, тоже начинал в университетском театре и знаю, что это такое. Несколько веков он конкурировал с профессиональным театром и по уровню игры, и по репертуару. В Ленинграде университетский театр называли «тринадцатым факультетом». А в Москве из университетского театра вышла целая плеяда больших артистов – некоторые пошли получать еше и театральные образование, Ия же получила другое высшее образование. Она могла быть и замечательным журналистом, писала сценарии для научно-популярных фильмов. Это путь не частый, но естественный. Большая потеря для нашего профессионального театра, что он прекратил свое сотрудничество с театром университетским. Я не знаю, испытывала ли Ия Сергеевна профессиональные трудности (мы никогда не говорили об этом), я только знаю, что сейчас во главу угла ставятся добавочные понятия – вокал, танец. Первостепенные же, в чем как раз сильна Ия, – мысль, диалог, ораторское искусство (сродни актерскому) – отошли на второй план. А чувствовать себя белой вороной – это ощущение каждого настоящего художника. Это и есть тернистый путь искусства, и она прошла его с честью.[b]Анатолий АДОСКИН: «Рядом с ней было опасно находиться на сцене»[/b]Станиславский говорил – одаренным актерам моя система вообще не нужна. Это как раз про Ию, и она это знала. Она обладала такой истинностью, что рядом с ней даже было опасно находиться на сцене. При этом она была достаточно умная, чтобы учиться у своих великих партнеров. Недаром при Завадском она играла в основном первые роли.