Пани Моника мечтала быть Джульеттой

[i]Каждая встреча с [b]Ольгой Аросевой [/b]— праздник.И совершенно не важно, где и как состоялось очередное свидание с ней: на сцене театра, в кино или на телевидении... Сегодня вы можете встретиться с Аросевой, прочитав ее книгу «Без грима».Оказывается, Ольга Александровна в детстве сидела на коленях великого кормчего Сталина...[/i][b]— Ольга Александровна, а это правда, что вы не получили специального актерского образования? [/b]— Правда. Я недоучилась в театральном училище и у меня нет диплома. С детства я в художественной самодеятельности. Мне всегда поручали играть веселых девиц — я такой и была, наверное... Очень любила всех передразнивать. В 1945-м в Москву после эвакуации приехал Ленинградский театр комедии, которым руководил Николай Павлович Акимов.Я очень хотела поступить в этот театр. Но диплома-то у меня не было.Тогда я взяла диплом моей старшей сестры, которая театральное училище окончила, и показала его в театре.Руководство засомневалось: «Написано Елена Александровна Аросева, а вы Ольга». Я выкручивалась как могла: «Елена, Ольга, Леля —меня так дома называют».Принимали меня в театр удивительные люди: Николай Павлович Акимов, драматург Евгений Львович Шварц, завлит театра Алексей Михайлович Бонди (его брат — известный пушкинист). Они решили: если два голоса «за», один «против» — меня берут. «За» были Шварц и Бонди, а Акимов «против». Там меня и приняли в Ленинградский театр комедии.[b]— Такой прозорливый человек, как Акимов, был против вас? [/b]— Да, но он потом говорил, что это была самая большая ошибка в его жизни.[b]— А как вам показался сам театр? [/b]— Просто чудо. Я считаю, мне очень повезло в жизни, что я попала в театр такого культурного уровня. Николай Павлович был не только режиссером, он был великолепным художником. Занимался воспитанием молодежи. Я помню, как он заставлял меня читать: «Вот пять книг, прошу прочесть и прийти рассказать мне».[b]— Как вы оказались в Москве? [/b]— Время было суровое. Помните: Ахматова, Зощенко, борьба с космополитизмом... В 1950 году Николая Павловича сняли, тоже объявив космополитом. Без него в театре стало неинтересно. И кроме того, я коренная москвичка, мои родители жили в Москве. Я всей душой была влюблена в театр и Акимова! Когда его сняли, я и уехала.[b]— И сразу в Театр сатиры? [/b]— Да, с 1950-го я работаю в этом театре. Сорок восемь лет на одном месте. Мне грех обижаться. Могу только пожалеть, что театр определенного жанра — сатиры. Хотелось бы более разнообразных ролей.[b]— Но и серьезные роли вы играли...[/b]— И Чехова, и Бернарда Шоу, «Дом, где разбиваются сердца».Это были серьезные большие роли, на этих спектаклях не обхохочешься... С каждым днем я все больше люблю именно драматические роли.Правда, в последние годы мне стали их доверять... В конце 1995-го я выпустила бенефис «Как пришить старушку». В «Афинских вечерах» я играю со Львом Дуровым, Верой Алентовой и молодыми актерами. Это первый спектакль новой антрепризы Петра Гладилина, который и написал пьесу. Причем роль старой аристократки писалась прямо под меня. Удалось мне или нет изменить традиционное амплуа комедийной актрисы? Не знаю. Но хохотушек и мещанок я наигралась вдоволь, хочется чего-то серьезного. Хотя комедию я люблю и считаю, что это очень трудный жанр — труднее, чем драма.[b]— «Афинские вечера» — не первый антрепризный спектакль, в котором вы заняты? [/b]— Да, несколько лет назад играла у Михаила Козакова, когда он еще жил в Израиле... Репетировали недолго и за 15 дней гастролей, например в Израиле, давали по 13 спектаклей.[b]— Прямо-таки западный темп работы.[/b]— А как же Станиславский, который за 28 дней «Чайку» выпустил? Тоже неплохая вещица получилась...[b]— Неужели вам никогда не предлагали ни одной чисто драматической роли? [/b]— Никогда. Жанр театра сделал свое дело. А в кино и на телевидении всегда придерживаются штампа. Если уж однажды сыграл шпиона, разведчиком тебе не бывать...[b]— Вас до сих пор называют «пани Моника»? [/b]— Это естественно. Пятнадцать лет ежемесячно я приходила в дом к людям именно в этой роли.[b]— И как вы относитесь к этой роли? [/b]— Я не стыжусь ее и не считаю, что это было плохо. Некоторые снобы говорили: «А, «Кабачок 13 стульев» — это не искусство, а пошлость». А ведь это была единственная тогда развлекательная передача, которая приносила людям радость. На телеэкране они сталкивались не с какими-то глобальными проблемами, а с житейскими, которые всем свойственны, — отношение родителей и детей, мужа и жены, начальника и подчиненного...Это все вроде бы мелкие темы, но общечеловеческие... За 15 лет я мешки писем получила и поняла, какое воздействие передача на людей оказывала.[b]— Вкус к театру вам привил отец? [/b]— Наверное. Семья у нас была очень театральная. Последняя должность, которую занимал мой отец, председатель ВОКСЗа — Всесоюзного общества культурных связей за границей. Сам концерты для иностранцев делал, выходил на сцену и читал Зощенко, Чехова... Очень любил выступать и петь. Но пел он только дома. Его брат был актером в Казани, сестра Августа Яковлевна Козлова — актрисой Александринского театра, ее сын Игорь Козлов много и хорошо играл в театре имени Станиславского. Моя сестра — прекрасная актриса. Так что в семье не я одна уродина.[b]— Ваш отец был профессиональным революционером? [/b]— Он был идеалистом, романтиком. Но какая это была партия, какого времени? Это были интеллигентнейшие люди. Разве они знали, во что превратится их идея? Отец погиб, как все порядочные люди: в 1937 году он был расстрелян…