Роковые страсти милой Рины

Екатерина Зеленая всю жизнь искала любви по одной простой причине — ее не было в ее детстве. Она рано начала понимать, что родители не любят ни друг друга, ни их, детей: старших, Мусю и Ваню, ее, средненькую, и младшую Зину. Мама вышла замуж в 16 лет и так и не смогла привыкнуть к мужу — педантичному Василию Ивановичу, вечно считавшему копейки чиновничьего жалованья. По определению не возникло близости и между братом и сестрами.

Отца перевели на работу в Москву незадолго до революции. Катерину записали в престижную гимназию фон Дервиз в Гороховском переулке, 10, — здание сохранилось и сейчас. Вера Николаевна фон Дервиз основала ее в память о своей рано умершей дочери Вареньке. Воспитанниц держали в строгости, и появление новенькой, да еще такой, что на переменах лазила по деревьям, а после уроков лихо отъезжала домой на подножке трамвая, вызвало фурор. Мальчишка просто, а не барышня!

■

Зеленая была импульсивна. После школы, увидев объявление о наборе в театральное училище, зашла на экзамен ради приключения. Решила прочесть драматическое стихотворение, а комиссия принялась хохотать над ее мимикой и жестами. Зеленая и обернуться не успела, как стала студенткой.

■

Ей понравились студенческая среда и театр. А еще, как сказали бы сейчас, она любила «тусоваться». И в компаниях была в центре внимания — все падали от смеха, когда Катерина была «на сцене». Училище осталось за плечами в 1919 году. В этом же году она вышла замуж.

Рина Зеленая в фильме «Девушка без адреса», 1958 год / Фото: РИА Новости

■

…Он был просто прелесть — Володя Блюменфельд. Юрист, вполне состоятельный, обаятельный, надежный. Он был намного старше, но Катю это не смущало — она ничего не знала о семье и любви. Володя был дружен с родителями, да и ей был просто другом. И все произошло как в тумане: ее безвольное «да», его руки, упавшие ей на плечи...

Став женой, она не изменилась ни капли: шутила, разыгрывала. А он просто хотел завтрака! Просто обычного чертового завтрака вовремя, ничего особенного, и все!!!

...Развод тоже прошел как в тумане. Володя остался другом. Но в любовь она больше не верила.

■

Вскоре семью перевели в Одессу; без особой охоты отправилась с ними и Катерина. Но все оказалось не так плохо: в Одессе она обнаружила чудесное заведение «КРОТ» — так называлась труппа любителей театра. «Конфрерия Рыцарей Острого Театра» была немногочисленна, но дружна и весела. Представления давали в подвальчике, а руководил актерами Виктор Типот — тот, что станет знаменит как режиссер оперетты «Свадьба в Малиновке».

Катерина была нарасхват. Она и пела, и плясала, и выступала как балерина — словом, делала все, что только можно делать на сцене. Она уставала, но держалась за место — папа к этому времени ушел — нашел другую женщину, и Катерине пришлось кормить маму и младшую сестренку. Именно в «КРОТе», кстати, она обрела и новое имя: «Екатерина» на афишу не влезало, и она сократила его до «Рины».

Вскоре она решила, что пора возвращаться в Москву: по слухам, там чуть ли не каждый день открывались театры. Это было правдой. На руинах рухнувшей России «свою правду» творческие люди искали и в художественном искусстве, и на сцене, и в литературе…

Москву она не узнала. С одной стороны, она поразила ее богатством — машинами, витринами, ароматами ресторанов. Но — оборотная сторона НЭПа — и нищетой, голодом, убогостью подворотен. В шестиметровую снятую ею комнатку надо было вскоре перевезти маму и сестру, но на что жить? Оптимистка по жизни, Зеленая теперь совершенно не представляла, что делать. Как-то, идя по улице, она вдруг поняла, что сейчас расплачется от растерянности. Но стоило слезам наполнить ее глаза, как на другой стороне улицы ей призывно подмигнула ярко освещенная табличка «НЕРЫДАЙ!». Она утерла слезы и уверенно пошла ко входу в странное заведение.

■

Оказалось, «Нерыдай!» было популярнейшим в Москве ночным кабаре. Билеты в него доставали по блату, зал был битком набит богатыми нэпманами, и с полуночи до четырех-пяти утра их развлекали актеры, певцы и музыканты. Зеленая пришлась ко двору. А вскоре ее друзьями стали Вера Инбер и Игорь Ильинский, Эраст Гарин, Эдуард Багрицкий, Сергей Есенин… С Маяковским же Зеленая играла в бильярд: ему нравилась ее азартность.

Друзья были центром и смыслом ее жизни. И никакой любви! Теперь ее «любовь» была связана только с поклонниками, которых у Зеленой было море. Женщины стриглись «под Зеленую», мужчины —дарили цветы, писали записки, слали коробки с конфетами. «Очень мило!» — говорила она и отправлялась на посиделки с друзьями в кабачок.

Она успела поработать во многих театрах — в питерском «Балаганчике», где стала звездой, в знаменитой московской «Летучей мыши», в Театре сатиры (в 1924–1928 годах).

Как-то она заглянула на посиделки в один из кабачков. Оживленная, веселая, яркая. Что-то болтала, пока не осеклась под внимательным взглядом симпатичного мужчины в круглых очках. Их представили друг другу: Рина — Михаил Кольцов.

■

Конечно, она знала, кто это. Один из самых известных журналистов, «стоявший у истоков» «Вечерней Москвы», создатель «Жургаза» — крупного литературного объединения, автор острейших фельетонов. Звезда! Вот и сейчас он был звездой стола. Рина замолчала — слушать его было наслаждением. А потом он просто предложил ей поехать к нему. Именно так. Просто поехать...

Михаил Ефимович Кольцов в редакции одной из московских газет, 1937 год / Фото: Из архива

■

…Что было в нем, в Михаиле Кольцове, для Рины? Да все. Он был умен. Обаятелен. Невероятен. Она любиланаблюдать, как он ест, пьет, говорит по телефону. Его глаза, такие смешные без очков, совсем как у ребенка, были маленькой вселенной, в которой Рина утонула с головой. В Москве судачили — вот так роман.

Обещал ли он ей счастливую жизнь? Да нет, никаких планов они не строили. Она была счастлива их мимолетными встречами, его улыбками, шепотом. Беда была одна — он часто уезжал. И тем утром он собирался как-то особенно деловито. Она провожала его глазами, а он что-то бесконечно бормотал вслух…

— Ты опять за границу. Я так устала тебя ждать.

— Ну ведь дождешься, малыш. Ты пойми, столько дел. Писанины. Обязательств. Черт, надо купить жене…

— Кому?

Рина оцепенела. Как глупо и нелепо он оговорился. Ну разве я ему жена?

— Миша, кому?

— Малыш.— Он присел на кровати. — Ну кому, кому? Жене. Я женат, да. Но разве это имеет значение?

— Да, да, конечно, — она замотала головой. — Конечно.

■

Сначала она просто шла по улице. Потом бежала. Потом упала, ободрав коленку и заскочила куда-то в парадное. Там, на лестнице, на широких мраморных ступенях с выщербинами, она выла и билась головой в перила. Горела не коленка — душа, почувствовавшая себя использованной. Почему он не сказал?! Почему скрыл? Почему не догадалась сама?!

Он уезжал в Испанию. Тогда она не знала, что его «Испанский дневник» станет бестселлером. Что в его жизни появится сумасшедшая любовь. И что через несколько лет он будет расстрелян. Ей просто было очень плохо.

■

Несколько дней она пролежала на кровати, уткнувшись в стенку. Все потеряло смысл — поклонники, сцена, посиделки, друзья… Все было кончено. Она не будет разбивать его семью. Если он сохранял брак, значит, он был ему нужен.

Рина Зеленая и главный редактор журнала «Колобок» Виктор Щеглов готовят запись новой сказки в студии звукозаписи Всесоюзного радио, 1987 год / Фото: РИА Новости

■

Высохшая, как-то вдруг подурневшая, Рина испугала друзей. И они, несмотря на ее сопротивление, решили отправить ее поправлять здоровье в Абхазию — страну солнца. Она ворчала какое-то время, но потом равнодушно согласилась. Так — значит так.

■

— Ринка, ты? — знакомый журналист по-свойски поцеловал ее в щеку. — Вот так да! Какими судьбами?

— Отпуск, — протянула она, расстроенная встречей. Абхазия была лечебна в первую очередь отсутствием знакомых.

— Как здорово! И мы тут с другом. Сейчас я вас познакомлю…

Она махнула с раздражением головой, встала, чтобы уйти, но кто-то преградил ей путь.

— Константин. Константин Топуридзе.

— Он архитектор, Рина, и вообще отличный малый.

Она посмотрела на высокого красивого мужчину и раздумала уходить.

— Я буду называть вас Котэ! — сказала она с вызовом.

— И это будет прекрасно, — улыбнулся он.

■

Если раньше она спрашивала «за что» у Бога с болью, то теперь она задавала этот же вопрос со счастьем в голосе. Это был ее мужчина. Ее культ, ее Бог, ее радость. За 40 лет брака они не устали держаться за руки и по улице ходили только так. Котэ был непростого характера, но какое это имело значение. Она боготворила его! Впрочем, его боготворили и все москвичи, зачастую не подозревая об этом. Ведь Константин Тихонович Топуридзе — автор фонтанов «Дружба народов», «Каменный цветок» и «Золотой колос». А еще именно благодаря ему можно и сейчас полюбоваться на пруды возле Новодевичьего монастыря — это он отстоял их в жаркой полемике в ЦК...

■

Топуридзе тоже обожал Рину. Он сопровождал ее на актерские посиделки, а она потом с благоговением наблюдала, как он ночами сидит над чертежами. Уезжая куда-либо, он не просил — приказывал: «Чтобы каждый день было по письму! Может и читать не буду, но чтобы было!» И она знала, что это вовсе не шутка.

И потому строчила письма своему любимому «тирану с отзывчивым характером». Она не уставала восхищаться им, энциклопедичностью его знаний. После смерти Котэ Рина с болью признавала: «Раньше я могла все узнать у него. Теперь мне нужно спросить об этом восемь человек…»

■

Господь, увы, не послал им детей. Это было единственным, что печалило их семью, хотя сыновей Котэ и племянницу Рина любила как родных. Да и отношения с первой женой Котэ, развод с которой состоялся задолго до его встречи с Зеленой, сложились отлично. Дети, стихи...

Мало кто знает, что Рина Зеленая была первооткрывательницей Сергея Михалкова. Она всегда любила читать со сцены стихи для детей, и именно ей никому не известный молодой поэт Михалков принес свои стихи. Она первой прочла их со сцены, а потом всемерно помогала будущему классику, даже оплачивала ему и его молодой жене Наталье Кончаловской квартиру...

Рина Зеленая в роли Тортиллы в фильме «Приключения Буратино», 1975 год / Фото: Лупейко В.

■

В 1969 году ночью она проснулась от крика. Страшного, идущего из души… Кричал Котэ. Она вызвала скорую, ничего не понимая. Ей сказали, и она услышала как через вату — инфаркт. Но потом им дали надежду. Переживая его болезнь, она страдала таким высоким давлением, что это отразилось на ее зрении. Но второго инфаркта — через почти восемь лет, все равно наполненных счастьем — он не перенес…

■

День… Ночь… Сутки прочь. Так она и жила после него. Свет ушел вместе с ним, с Котэ. Она почти ослепла. Немного придя в себя, Рина Васильевна смотрела на мир через бинокль. Но не спасал и он. Она не оплакивала Котэ при людях, не вынося свое горе на показ и пробу как блюдо с жарким. Ее горе было таким же великим, как и ее любовь к нему.

…Как тяжело жить, зная, что ты где-то далеко, в других мирах… Ничего, милый, я приду к тебе. И мы снова пойдем с тобой куда-то далеко, держась за руки. Она верила в это. Тамара Элиава, племянница, дочь брата Константина Топуридзе, никогда не оставляла Зеленую без внимания. Одно время ходили слухи, что Зеленая умирала в доме престарелых. Это неправда. Ее любили. И ей не дали стать одинокой.

После смерти Котэ она как-то особенно стала ощущать свой возраст. «Когда мне выдали новый паспорт, я посмотрела и не поверила глазам — там оказалось гораздо больше лет, чем я думала. Вообще неприятно жить в конце века. Едешь на дачу в электричке рядом с молодыми, слушаешь их и хочется закричать: «Возьмите меня с собой». Но я знаю, что мое место здесь, в XX веке, где все мне дорого, где все мои друзья. У нас было много хорошего».

Она не жаловалась. Никогда. Ее друг Зиновий Гердт констатировал: «Никто не знал, что с Риной происходит, какие гадости или болезни. О них знала только она сама и не отвлекала человечество на свои проблемы».

Что изменилось в ней после смерти Котэ, кроме потери зрения? Теперь она старалась быть незаметной. Перестала ярко одеваться. Уже было не для кого…

Рина Зеленая неоднократно шутила: «Если меня и наградят, так непременно за 40 минут до смерти». 1 апреля 1991 года президент СССР Михаил Горбачев издал указ о присвоении актрисе звания народной артистки СССР. Но спустя несколько часов Рина Зеленая скончалась. Ход документам дан не был.