Валентин Гафт: Нам нужны советчики, а не шакалы

- Премии льстят?

- Я отношусь к ним сдержанно, понимая, что… «Легенда сцены» - это такая награда… из серии «за заслуги перед Отечеством». Потому что, ну, какая я легенда! Я еще не сошел с ума, чтобы так к себе относиться. Наоборот! Чем больше тебе лет, тем больше понимаешь, что твоя жизнь – сплошная глупость. А все эти премии – они лишь для того, чтобы как-то украшать окружающую нас действительность. Они –реклама, яркость, эмоции, возможность привлечь внимание.

- Вам не кажется, что часто премии привлекают внимание к совершенно дутым фигурам, которые, получив статуэтки, сразу ощущают себя едва ли не небожителями? Я сейчас не только про актеров, но и про певцов, писателей.

- Я даже говорить про это не хочу, потому что, увы, именно так все и происходит на самом деле. Но, с другой стороны, ведь куда хуже всех собрать, чтобы сказать: ребята, мы все идиоты, мы все страшные, оборванные и голодные. Людям нужно ощущение праздника!

- Кого лично вы, знаменитый актер Валентин Иосифович Гафт, можете назвать великими?

- Отвечу так: я знал и знаю многих актеров, которых не просто люблю, но пониманию, за что именно испытываю к ним эти чувства. На первом месте среди мужчин тут стоит Шаляпин, а среди женщин – Русланова. Великих много… Но, к сожалению, они все чаще уходят от нас. Ушли великие Игорь Кваша, Иннокентий Смоктуновский, Лилия Толмачева, Женя Евстигнеев, Михаил Ульянов. Я стоял рядом с ними и думал, что никогда не смогу стать таким, как они. Не таким знаменитым, избави бог, а таким реализованным и талантливым.

Валентин Гафт на 50-летии театра «Современник» / Фото: РИА-НОВОСТИ

- В вас и сейчас живет эта самонеудовлетворенность?

- Когда все премии обрушиваются на человека ближе к 80 годам, у него уже давно сформировывается самоощущение, не позволяющее считать себя ни легендой, ни звездой.

- Зато в вашем возрасте и с вашим опытом, у вас ведь, наверняка, есть четкое понимание того, куда идет нынешний российский театр.

- Это для меня очень непростой разговор… Театр сейчас находится не в лучшем своем состоянии, но у меня есть уверенность в том, что, хоть и через тернии, он движется к в правильном направлении. Впрочем, мне сложно судить – я давно уже практически перестал ходить на премьеры, более того, даже в своем родном «Современнике» я смотрю далеко не все постановки, потому что почти от каждого спектакля у меня остается достаточно тяжеловатое ощущение.

- Может, тогда и хорошо, что, по слухам, скоро будет создана специальная комиссия, регулирующая репертуарную политику театров?

- Может, и хорошо. Я не имею ничего против. Другое дело, что в такой комиссии должны быть люди, действительно разбирающиеся во всем этом, а не злые шакалы, которым была команда задушить все новое. В таких органах должны быть не каратели, а помощники, советчики, понимающие, что такое театральный процесс, умеющие разглядеть в спектаклях интересные находки и способные заглянуть в душу художника, а не цепляющиеся к тому, какая у него фамилия или взгляды...

- То есть вопрос - в отношении?

- Да. От отношений вообще зависит многое – и не только в таких комиссиях. Знаете, я очень люблю смотреть программу «Голос» и больше всего меня восхищает в ней то, что наставники разговаривают с участниками проекта так внимательно и заинтересованно, как почему-то режиссеры в театре и кино никогда не разговаривает с артистами. Есть лишь редкие исключения типа Анатолия Эфроса и Андрея Гончарова на сцене, а на съемочной площадке – Никиты Михалкова. Это счастье, когда проведешь рядом с такими людьми хотя бы один день!

- Их главная заслуга…

- …их главная заслуга в умении слышать и понимать новый язык. Мы ведь все привыкли говорить на одном языке, а потому отказываемся принимать что-то иное, тем самым себя невероятно ограничивая. А настоящим режиссерам это дано: они чувствуют, что происходит со временем, что уходит, а что приходит на смену. Понимаете, в театре куда важнее не то, что происходит на сцене, а то, что рождается внутри актеров. Интереснее этого нет ничего, в этом столько тайны, столько драматизма!

- Вы много лет работаете в театре «Современник». Кого вы считаете своими современниками, Валентин Иосифович?

- Все очень просто. Современник – это талантливая личность, понимающая, в каком времени она находится. Это человек, хорошо чувствующий другого человека, понимающий, что такое любовь и добро.

- То есть главное – качества, а не годы жизни?

- Несомненно! Для меня современниками являются и Александр Сергеевич Пушкин, и Лев Толстой… Записывая недавно «Евгения Онегина» я плакал от счастья! Боже ты мой, мне хочется кричать, кричать от того, как мудры пушкинские строки и как они точны. По двум-трем строкам там можно понять душу страны, структуру общества, язык. Там необыкновенная история, да, но куда важнее, что все персонажи в «Евгении Онегине» – не легенды, а живые люди! А потому, читая Пушкина, я понимаю: меняется календарь, а люди – нет. Они - всегда одинаковые, а, значит, современные!

СПРАВКА

Валентин Гафт родился 2 сентября 1935 года в Москве.

В 1957 году окончил Школу-студию МХАТ, дебютировал на сцене Театра имени Моссовета. Через некоторое время перешёл в Театр на Малой Бронной. С 1969 года — актёр театра «Современник».

Дебютировал в кино в 1956 году в фильме «Убийство на улице Данте». Снимался в картинах «Семнадцать мгновений весны», «Здравствуйте, я ваша тётя!», «Гараж», «О бедном гусаре замолвите слово», «Чародеи», «Забытая мелодия для флейты», «12» и др.

[OBJ Отрывок из фильма «О бедном гусаре замолвите слово»]

Лауреат премий имени И. М. Смоктуновского, международной театральной премии имени К. С. Станиславского, Российской национальной актёрской премии имени Андрея Миронова «Фигаро», «Золотой орёл», «Хрустальная Турандот».

7 САМЫХ ЯРКИХ РОЛЕЙ ВАЛЕНТИНА ГАФТА