Проект «Сверхзадача — выжить» откроется в музее Бахрушина

Театр, в свое время созданный «в целях наилучшего обслуживания вольнонаемного населения Воркутинского угольного бассейна художественно-зрелищными мероприятиями», по воспоминаниям участника труппы Алексея Маркова, на самом деле находился на грани жизни и смерти, свободы и неволи. «Было ощущение, что я попал из ада в рай», — вспоминал позже артист.

— Исчислять подобные «лагерные театры» по стране можно было единицами, — рассказала «ВМ» театральный критик, кандидат искусствоведения Елена Горфункель. — Дело в том, что среди заключенных бывали и профессиональные актеры, которые обычно выступали заводилами, организовывали полноценные спектакли и даже театры со своим репертуаром. В Норильслаге, например, одним из актеров был Георгий Жженов. А некоторые роли доставались любителям.

Функционировали такие театры, по словам Горфункель, в строгом режиме: репертуар цензурировался, спектакли просматривались так называемым художественным, а по сути своей политическим советом. Ставили преимущественно классику: советские пьесы, русскую драматическую литературу. Порой можно было позволить себе даже какую-то «иностранщину» из числа оперетт.

— На выставке мы представляем архивные материалы ГУЛАГа и Воркутинского театра, фотографии артистов и сцен из спектаклей, документы и эскизы декораций и костюмов, — говорит Надежда Мордвинова, куратор проекта, внучка первого художественного руководителя Воркутинского театра Бориса Мордвинова. — Кроме того, до нас дошли программки и графические работы театральных художников.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Дмитрий Родионов, генеральный директор Театрального Музея имени Бахрушина, кандидат искусcтвоведения:

— Постоянно возвращаюсь к мысли Николая Васильевича Гоголя о театре как кафедре, с которой можно много сказать миру добра. Исторические обстоятельства в отдельные периоды ХХ века и в России, и в мире, казалось, делали эту миссию невозможной. Но люди театра и в «эпоху тотального террора», «тотальной партийной цензуры», затем— «железного занавеса», продолжали говорить миру о добре, о том, что делает человека человеком, о его духовной и нравственной сущности.