Андрей Житинкин: Театр снова стал местом, где можно пережить новые эмоции

— Андрей, на излете уходящего года вы приступили к репетициям нового спектакля по пьесе французского драматурга Жана Ануя «Бал воров». Почему выбрали именно это произведение?

— На Западе эта пьеса хорошо известна, а вот в России «Бал воров» пройдет впервые. Пьесы Жана Ануя я в свое время много ставил, в частности первым в Москве поставил «Черную невесту» в Театре им. Моссовета, в которой сыграли Евгения Крюкова и Татьяна Бестаева — пьесу странную, необычную, с долей мистики.

— А почему наши режиссеры обходили эту пьесу своим вниманием?

— Потому что в советские времена считалось, что пьеса иллюстрирует нравы буржуазного общества. У нас же воров не было. А в этой истории, несмотря на то, что там есть и любовная, и детективная интрига, все герои — сплошь жулики и все оказывается продажно. Действие происходит на прелестной набережной французской Ривьеры, где орудует шайка жуликов. Но реальные жулики — ничто по сравнению с американскими финансистами и магнатами. Они оказываются еще большими жуликами, поскольку оперируют совсем другим порядком цифр. Если вспомнить ситуацию с нашими олигархами, то тут все становится очень прозрачно... В комедии этой будет очень много переодеваний, в спектакле больше ста костюмов. А поскольку внутри действия есть еще и маскарад, герои меняют обличие, носы, маски и парики.

— То есть у вас получается красочное действо в стиле самого Жана Ануя, который всегда предлагал свои пьесы театрам, у которых была большая музыкальная группа?

— У меня на сцене будет играть живой оркестр, который по сюжету сидит на набережной, помимо драматических артистов, которые, кстати, хорошо поют, есть еще и танцоры. Ведь «Бал воров» Ануя стал предвестником появившихся позже мюзиклов.

— А в вашем творчестве он стал еще и своеобразным мостиком от спектакля «Маскарад» в Малом театре?

— Да, в «Маскараде» у меня тоже все в масках. Я очень хорошо прочувствовал эту карнавальную атмосферу, когда на актерах хорошие костюмы, а на сцене — хорошие декорации. А в Малом костюмы делал Слава Зайцев, а декорации — Сергей Бархин. Я, кстати, вижу, как сегодня зритель просчитывает, на что он собирается потратить деньги, и лезет в интернет, прежде чем пойти на спектакль. Это уже можно отнести к тенденции.

— Зритель разочаровался в столь популярной еще пять лет назад антрепризе?

— Да, потому что она полностью дискредитировала себя. Несмотря на то что в ней могут играть народные артисты, зрителя стало раздражать, что они это делают на трех стульях и коврике. Сегодня все стремятся к полноценной постановке.

Мне, вахтанговцу, это очень приятно, потому что я в Щукинском училище закончил актерский, а потом и режиссерский факультеты. И как человеку формы, то есть праздничного ощущения театра, мне важно, когда перед глазами зрителя есть зрелище. Я очень люблю, когда на сцене много меняется в течение действия, есть разнообразие, яркий ритм, хорошая музыка.

Так вот сейчас зритель, прежде чем купить билеты, смотрит в интернете визуальный ряд, соглашается смотреть постановку, если в ней играют, скажем, Клюев, Невзоров, Носик. Дальше он звонит в кассу, чтобы убедиться, что не будет второго состава. Он научен плохими антрепризами и не хочет неприятных сюрпризов за свои деньги.

— А какие явления в театральной жизни Москвы вас сегодня радуют?

— Радует, что многое стремительно меняется. Что появляются новые худруки, меняется репертуар, что многие признанные мэтры берут молодых режиссеров, приглашают их к себе, чтобы труппе было интереснее существовать. Это не означает, что именно этот человек обязательно станет преемником художественного руководителя, но молодой режиссер может занять молодую часть труппы и готов экспериментировать, понимая, что он все равно не вывалится из общего русла, потому что есть мэтр, который думает о целом.

Меня радует, что несмотря на все опасения и на то, что было сломано столько копий, идея репертуарного театра в России победила. А без государственной поддержки репертуарный театр не может существовать. И русский репертуарный театр — полностью наше завоевание, потому что на Западе репертуарного театра не существует вовсе, там спектакль живет, пока на него ходит зритель. Там актеров распускают, они разъезжаются, и их агент ищет другой контракт. А у нас зритель идет в любимую труппу, как в гости, на определенных артистов, режиссеров, идет по любимым адресам.

Итог этого театрального года — зрительные залы набиты битком, что очень приятно. Для многих театр снова стал тем местом, где можно пережить новые эмоции. Прерогатива русского театра — заставить людей думать о проблемах вечных: ради чего мы живем, что останется после нас. И я сейчас вижу в зале очень много людей с умными глазами. Не могу не отметить, что инициатива нашего мэра Сергея Собянина, который теперь доплачивает старикам, народным и заслуженным артистам Москвы по 30 000 рублей в месяц к пенсиям, — это потрясающе! Это есть только в столице. В моих спектаклях, которые сегодня идут по всей Москве, работает очень много мастеров, и эти артисты всегда очень волнуются о том, что с ними будет, когда они не смогут выходить на сцену или не будут заняты в театре на постоянной основе. Это гениальная акция мэра, и в этом пример с Москвы следовало бы взять и другим городам.

СПРАВКА  

Адрей Житинкин родился в 1960 году во Владимире. Окончил актерский, а позже и режиссерский факультеты Театрального училища им. Щукина. Работал в московском театре «Современник», в Театре имени Ермоловой. В 2001–2003 годах был главным режиссером Театра на Малой Бронной. Худрук «Авторского театра Андрея Житинкина». Также работает в различных театрах: «La Театр», Театр им. Ермоловой, Театр имени Моссовета, Театр Табакова, Театр сатиры.