Открыл Америго

Красота бессмертна. Как и мужество, и отвага. Чтобы убедиться в этом, надо зайти во Флорентийскую церковь Оньиссанти «Всех святых», которая вот уже без малого восемь веков стоит на берегу реки Арно.

Туристов в Оньиссанти мало. Это же не обязательные пункты программы, не громада знаменитого собора с куполом Брунеллески, не галерея Уффици и не брутальный, как средневековая Флоренция, Старый дворец на площади Синьории. Здесь, всего в десяти минутах неторопливой ходьбы от многоголосой толчеи центральных улиц, спокойно и тихо.

Вторая капелла справа от входа некогда принадлежала семье Веспуччи. В 1878 году в ней обнаружили две старые, уже осыпавшиеся по краям фрески, скрытые под слоем побелки. За четыреста лет до этого их написал совсем еще молодой Доменико Гирландайо — будущий учитель великого Микеланджело. Роспись капеллы Веспуччи стала его первой большой работой.

На верхней фреске под плащом Богородицы, защищающим от всех жизненных невзгод, преклонили колено члены семьи заказчика. Справа — женская половина дома Веспуччи. Ту, что с непокрытой головой, в красной накидке, хоть раз видел, наверное, каждый. Это 22-летняя Симонетта Веспуччи, которая вскоре умрет от чахотки. Но ее черты обессмертит самый тонкий, самый нежный мастер итальянского Возрождения Сандро Боттичелли.

Венера с развевающейся копной рыжих волос, плывущая к берегу в створке раковины, сегодня глядит на нас с миллионов кружек, кошельков, подушек, колечек и даже с мужских носков. Флора, богиня распускающихся цветов, с не менее растиражированной и столь же загадочной картины «Весна». Несколько прекрасных Мадонн. Минимум четыре женских портрета, гордость лучших музеев мира. На всех этих картинах — Симонетта со старой фрески в Оньиссанти. Жена банкира Веспуччи, дама сердца соправителя Флоренции Джулиано Медичи. После ухода красавицы странный, так и не женившийся художник пятнадцать лет писал с нее все женские образы.

А теперь переведем взгляд на левую сторону фрески Гирландайо. Рядом с Богородицей, вполоборота к нам — 18-летний в ту пору юноша по имени Америго. Ничем не примечательная внешность. Он должен был, по давней семейной традиции, стать банкиром. Но станет мореплавателем, другом Христофора Колумба. Рассказы о путешествиях Америго Веспуччи разойдутся по Европе и приобретут такую популярность, что в его честь назовут целый континент, вернее, сразу два континента — две Америки, Северную и Южную. Напрасно историки будут обвинять его в «краже»! Сам Веспуччи называл Америку Новым Светом и думать не думал о том, чтобы присвоить себе Колумбову славу. Он страшно бы удивился, если б узнал, что теперь его имя увековечено на любой географической карте.

Здесь же, в своей фамильной капелле, Веспуччи и упокоились. Место захоронения под полом обозначает мраморное тондо с гербом семьи. Часто рассказывают, что тут же, в ногах у несравненной Симонетты, просил себя похоронить состарившийся Боттичелли. Но это всего лишь легенда. У семьи Филипепи (Боттичелли, «Бочонок» — прозвище художника) было свое место в Оньиссанти, совсем неподалеку, метрах в тридцати от Веспуччи.

Забвение накрыло Боттичелли еще при жизни — вместе с нищетой. Если бы не помощь семьи Медичи, этих крестных отцов Ренессанса, он, наверное, умер бы с голоду. Вспомнили о нем лишь ближе к концу XIX века. Стряхнули пыль, поскребли, почистили — и ахнули. В Уффици достали из запасников «Весну». С тех пор в искусстве царит настоящий культ Сандро Боттичелли.

В последние годы исследователи начали сомневаться в привычной идентификации персонажей фрески в Оньиссанти. Будто бы женщина в красном — на самом деле не Симонетта, а… мать морехода, Элизабетта.

А юноша не Америго вовсе, а его дядя или же старший брат Антонио. Впрочем, эти противоречащие одно другому «открытия» сделаны лишь на основе физиогномического анализа. Документов не сохранилось. Кроме одного: живший в XVI веке Джорджо Вазари, живописец и первый в мире искусствовед, придумавший, кстати, сам термин «Возрождение» и добросовестно собиравший биографические сведения о своих великих предшественниках, был уверен, что на фреске именно Америго.

А большего мы все равно не узнаем. Слишком много воды утекло в реке Арно, которая раз в столетие поднимается и затапливает пол церкви Всех Святых. После наводнения 1966 года его даже пришлось менять. Но выше вода не доходит.

И прекрасная Симонетта, и отважный Америго, и вся семья Веспуччи по сию пору смиренно молятся на фреске молодого Гирландайо. А в ломящейся от шедевров галерее Уффици зал Боттичелли — самый популярный. Перед его загадочной «Весной» всегда толпится публика. Но места хватает всем, картина большая.

И вечно юная, и манящая, как настоящая весна.

Читайте также: Шпиц цвета крем-соболь