Иллюзионист Сергей Сафронов: В магию не верю, по-настоящему боюсь только шизанутых

И хотя трио Сафроновых — участники и ведущие всех программ, связанных с иллюзиями, фокусами и магией, они с удовольствием выводят мошенников на чистую воду. Мы поговорили с Сергеем Сафроновым, который, помимо всего прочего, играет роль скептика на проекте «Битва экстрасенсов», о чудесах реальных и выдуманных, о новом иллюзионном шоу «Дозор», премьера которого состоится в Москве, а затем ее увидит весь мир. Ну и, конечно, о том, где водятся волшебники.

— Сергей, вы и ваши братья — из семьи военных инженеров. Откуда же у вас обнаружилась тяга к фокусам и иллюзиям?

— Мама очень хотела, чтобы мы стали артистами. Она нас с детства к этому готовила — как только, наверное, научились ходить, так и пошли в драмкружок. Было все: и фортепиано, и гитара, и саксофон, пробовали даже баян. Ходили на танцы, балет, рок-н-ролл, степ, брейк-данс. Мама считала, что настоящий актер все должен уметь — и петь, и играть на музыкальных инструментах, и танцевать.

Как Пуговкин, Золотухин, Андрей Миронов… Ни одного выходного! После школы мы не шатались, как остальные мальчишки, не пробовали сигареты и прочую ерунду. Поэтому мы на маму порой злились, и только спустя какое-то время осознали, от чего она нас уберегла и что нам дала.

А после окончания школы мы сразу пошли в цирковое училище… В номерах мы с разных сторон себя пробовали: вставляли музыкальные моменты, жонглирование, потом начали добавлять какие-то фокусы. А году этак в 2000-м к нам приехал Дэвид Копперфильд, и на одном из центральных каналов показывали все его шоу, подготавливая зрителей. И вот тогда мы подумали: «Вау! И так можно научиться?!» Илья, старший брат, стал приносить разные видеокассеты с записью американских фокусников, привлек к этому Андрея.

Я долго сопротивлялся — никогда не любил ничего делать руками, а там были в основном карточные фокусы. Мне сказали: «Пока не научишься, гулять не пойдешь». Более или менее научился. Но сказал: «Нет, это не мое» и пошел в театральное на факультет режиссуры театра и кино.

— То есть дороги с братьями разошлись?

— Ненадолго. Братики стали подхалтуривать фокусами на детских утренниках. И я подумал: «О! Неплохой заработок». Спросил: «Ребята, вам ведущий не нужен?» Бросил я институт и стал с братьями работать.

— Не жалеете, что оставили театральный?

— Благодаря братьям и иллюзионному жанру мы быстро поднялись на фоне остальной эстрады. Ведь этого жанра не было в России. А свои драматические навыки я стал использовать в шоу.

— Надо сказать, вы заставляете зрителей поволноваться за вашу безопасность…

— Я начал показывать опасные, экстремальные трюки, чтобы вызвать у зрителей сопереживание, волнение, шок — реакцию. А что касается актерского мастерства, мы делаем антрепризу с Виктором Логиновым и Светланой Саяговой.

У нас прекрасный режиссер и он же автор пьесы Антон Непомнящий. С большой радостью принимаю участие и в театральных постановках, и в кино. Пока это небольшие роли, но вскоре, думаю, мы сделаем полный метр, с главной ролью. И о «Битве экстрасенсов» не надо забывать.

Там я не просто Сергей Сафронов, а скептик. А это роль и актерская игра. Там я не просто строгий судья, там я такая сволочь порой! (Смеется.) Моя первая и моя вторая жены говорят, что они ко мне на пушечный выстрел не подошли бы, если бы не знали, какой я на самом деле.

— Правда, что отец хотел из вас спортсменов сделать?

— Было такое. Но папа-то с утра до вечера на заводе, на работе. А у мамы профессия — мама. Я об этом говорю с гордостью. Это она нас таскала по всем кружкам. Если бы водил папа, он бы повел, конечно, в спортивный кружок. Но поскольку водила мама, то все пути лежали в творческие кружки. Я даже служил в театре «Современник», где у меня было четыре спектакля. Потом мы играли в детском театре Натальи Бондарчук. И, конечно, с малых лет понимали, что будем на сцене.

— А как же вам в «Современник» удалось попасть?

— С утра собираемся в школу. И тут звонят маме из «Современника» и говорят: «Срочно нужен ребенок!» Заболел мальчик, который играл в спектакле. По возрасту мы с Андрюшкой подходили. Мама, конечно, подрывается, летим в театр. Они выбирают Андрюшку. А он начинает кричать, плакать: «Я не пойду на сцену. Я боюсь». Мама в шоке: такой шанс упустить! И я рву на себе рубаху и говорю: «Я готов!» Мне говорят: «Мальчик, успокойся. Ты нам не подходишь». А я говорю: «Не-е-ет!» Они начинают меня успокаивать: «Там Баба-яга, там волки...» Я говорю: «Никого не боюсь!» В общем, меня взяли. У них не было выбора. (Смеется.)

— Вы ведь и в «Ералаше» снимались...

— Туда было очень трудно попасть. Мы лет с 7 до 13 обивали пороги киностудии Горького — просились, чтобы нас сняли в «Ералаше». Но нам говорили, что нужны разные кривые, косые, толстые, тонкие, а вы обычные ребята. Андрюшка просто смазливый парень.

Я рыжик. Зачем им второй рыжик, когда уже был Лойе? Мама сильно расстраивалась. Она завидовала Лойе, понимая, что я в принципе мог быть на его месте. Зато смешные мальчишки и девчонки при этом обладали плохой дикцией. И поэтому, чтобы как-то все-таки маму нашу успокоить, нас брали на озвучку. Если я скажу, что больше 50 «Ералашей» мы озвучили, это будет точно.

— Но а как роль-то получили?

— Мама каждый раз на просмотр помимо нас привозила с огорода целую тележку кабачков, морковки. Тогда было модно привозить не тележку денег, а приносить бутылку коньяка, коробку конфет. Денег у нас не было… Все эти овощи раздавали ассистенту по актерам, чтобы нас не забывали и приглашали. И когда мы поняли, что уже перерастаем тот возраст, когда еще можно попасть в «Ералаш», мама с очередной тележкой приехала на киностудию Горького и просто вытряхнула ее, сказав: «Я вам эти тележки привожу каждый месяц. Вы моих детей ни разу не сняли! Да что ж вы за нелюди такие!» (Смеется.) И вышел Грачевский из своего кабинета и сказал: «Все. Берем. Снимаем». И меня сняли. А уже сейчас, когда я стал известным, мне позвонил сам Борис Юрьевич и сказал серьезно: «Дорогой, а помнишь, как мы тебя сделали известным? Хочешь сняться?» Я позвонил маме: «Мама, дожили! Сам Грачевский звонил, приглашает сняться в «Ералаше», представляешь?»

— Сейчас на всех каналах маги и гадалки. Как вы относитесь к такой тяге нашего общества ко всему сверхъестественному?

— Между прочим, программа «Битва экстрасенсов» не прижилась ни в одной стране мира. Ни в одной! А создана она была в Англии. Ее пробовали и в Европе, и в Америке, но везде ее раскритиковали, никто в нее не поверил. А у нас менталитет такой. Мы либо к счастью, либо к сожалению, не знаю, воспитаны так — по щучьему велению, по моему хотению: надеемся, что за нас кто-то что-то сделает. Поэтому подобные шоу и приживаются.

— Не пугают вас некоторые участники: кто-то из них с куриной лапкой, кто-то с черной магией «на ты»? Не страшно соприкасаться с этим?

— Нет, не страшно. Меня даже проклинали. (Улыбается.) Как-то отзывает меня звукорежиссер в сторонку и говорит: «На, Сергей, послушай запись». И включает разговор двух экстрасенсов, и я слышу: «Сейчас мы этой сволочи устроим автокатастрофу и вобьем его в могилу». Подобные вещи я слышу за сезон один-два раза точно. Если бы я в это верил, наверное, уже давно лежал бы где-нибудь с видом на звезды. Магия работает тогда, когда в нее начинаешь верить. А я не верю. Если бы эти, кто так проклинает и лапки приносит, действительно что-то могли, они бы это доказывали не словами, а делом, проходя те или иные испытания. А вот по-настоящему я боюсь только шизанутых: от таких не знаешь, чего ждать. Однажды Михаил Викторович Виноградов, наш психолог-криминалист, сказал, что, если ты общаешься с Богом, ты верующий, а если Бог — с тобой, то ты болеешь, тебе нужно в Кащенко срочно. Прекрасно сформулировал!

— У вас есть действительно опасные трюки. Но вы отец троих детей, может, пора подумать о безопасности?

— Когда я начал привносить в наши шоу такого рода трюки, у меня еще не было детей. Конечно, травмы случались, мы ломали себе ноги, руки и горели, и ожоги получали... Но от этого никто не застрахован. А сейчас, безусловно, я об этом задумываюсь, поэтому мы много репетируем, прорабатываем трюки так, чтобы не было никаких недоразумений на площадке.

— Вы из тех редких мужчин, которым удалось сохранить теплые отношения с бывшей супругой. Вы даже дружите семьями. Откройте секрет — это магия?

— Да, это магия. Магия любви. И мне кажется, нет ничего сильнее этой магии. Это чувство способно сотворить чудо — рождение ребенка. Такие отношения нам удалось сохранить благодаря большой проделанной работе. Потому что, когда мы развелись, мы ругались, никак не могли найти общий язык. Но спустя полгода ежедневных разговоров мы нашли точки соприкосновения. Потом каждый из нас заново влюбился: я в свою нынешнюю жену, Машенька — в своего нынешнего супруга. Все успокоились, расслабились. И я каждый день общаюсь со своими детьми, у нас прекрасные отношения. И семья не распалась, наоборот, стала больше, чему я безумно рад.

— Тяжело вести бизнес с родными людьми?

— Папа всегда нам говорил, что один в поле не воин. Он и сейчас говорит: «Ребята, помогайте, пасуйте друг другу — и забивайте голы!» Мне очень нравится вести бизнес с братьями. Я понимаю, что без них я бы не добился того, что имею сегодня.

— Сейчас вы участвуете в новом шоу «Дозор» по мотивам «Ночных дозоров». На что расчет: выросли новые зрители? Или на то, что фанаты эпопеи захотят поностальгировать?

— И зритель новый вырос, и не ушел тот, который восхищался книгой Сергея Лукьяненко, фильмом Бекмамбетова. Это был первый фильм-событие с такой компьютерной графикой. В шоу «Дозор» будет огромное количество иллюзий, магии. Будут полюбившиеся герои кино и новые треки группы Uma2rman и Сереги. И конечно, Константин Хабенский, его голосом говорит рассказчик этой истории. Николай Фоменко играет аж семь ролей! Зрители увидят классные спецэффекты, качественную иллюзию. После премьеры в Москве и Санкт-Петербурге начнутся гастроли шоу сначала по России, а потом и в Китае. Школы магов у нас нет.

— Что бы вы посоветовали детям, которые мечтают стать иллюзионистами?

— Нужно быть готовым к тому, что это тяжелый труд. А родители должны знать, что это очень дорогой жанр. Начинать же, мне кажется, следует с актерского мастерства. Ведь иллюзионист — это тот, кто играет волшебника. Как говорил Дэвид Копперфильд: «Порой впечатляет не фокус, а личность, которая его показывает».