Аллерголог: проявления аллергии могут возникнуть уже в первые дни жизни ребенка

Близится сезон аллергии, актуальный и для Москвы как для самого зеленого мегаполиса мира. О том, как сегодня лечат аллергию, во сколько лет она может проявиться впервые и существует ли вакцина от аллергии, «Вечерней Москве» рассказал главный внештатный детский специалист аллерголог-иммунолог департамента здравоохранения Москвы, заведующий отделением аллергологии и клинической иммунологии НИКИ педиатрии «РНИМУ имени Пирогова» Минздрава России Александр Пампура.

— Александр Николаевич, эта зима была холодной, от чего москвичи уже успели отвыкнуть. Аактуальная ли проблема аллергии на холод?

— Аллергия на холод – достаточно распространенное явление. В странах северных широт количество страдающих от нее людей достаточно значимое. Чувствительность к холоду различается у конкретных индивидуумов, у кого-то она может проявляться уже при температуре от нуля градусов. Проявления тоже могут быть разные: не только высыпания на коже и отек, но и системные реакции с симптомами со стороны легких – бронхообструкция, бронхиальная астма, может быть и анафилаксия. Считается, что доля пациентов, подверженных жизнеугрожающим состояниям, составляет около 30-40 процентов.

Анафилаксия может проявляться даже в теплое время года, допустим, если ребенок после купания в относительно теплой воде выходит на берег и его обдувает холодный ветер. В этот момент у него могут возникнуть высыпания, затруднения дыхания, абдоминальные боли и так далее.

— Как выявить аллергию на холод?

— Это достаточно сложная патология. Чтобы ее выявить, необходимо провести целый ряд тестов. После этого врач выберет тот подход к терапии и ведения больного, который будет максимально эффективен и персонализирован для каждого пациента. В НИКИ педиатрии мы именно так и делаем. Есть пробы с кубиком льда, когда им воздействуют на предплечье. В качестве теста может применяться охлаждение кистей или системное охлаждение.

Холодовая аллергия может продолжаться в течение достаточно длительного срока, даже десятки лет, поэтому важно при возникновении первых проявлений – а если мы говорим о детях, то это как правило крапивница – действовать максимально правильно.

— Уже наступил март, близится сезон аллергии на пыльцу. Когда он традиционно начинается и насколько проблема аллергии на пыльцу характерна для Москвы?

— Гиперчувствительность к пыльце называется поллиноз. В московском регионе это в первую очередь гиперчувствительность к пыльце деревьев. Сезон обычно начинается в апреле, и продолжается в мае и начале июня. Возможны сдвиги плюс-минус две недели, какие-то проявления вероятны уже в марте. Это зависит от климатических условий.

Пыльцы деревьев в нашем регионе достаточно много. Сама пыльца может распространяться с ветром на сотни километров. Основными весенними аллергенами в московском регионе являются береза, ольха, орешник.

— Если говорить в целом про аллергии, в каком возрасте могут впервые появиться те или иные реакции?

— Первые проявления могут возникнуть уже в первые дни жизни – это так называемое аллергическое поражение желудочно-кишечного тракта. Если не проводить активную терапию, не прибегать к диете, то это достаточно жизнеугрожающее состояние. Если есть подозрение на то, что у ребенка пищевая аллергия – а это главная аллергологическая проблема у детей первых месяцев жизни – этим надо заниматься.

С возраста 3-4 месяцев может возникнуть заболевание – атопический дерматит. Это одно из самых частых хронических заболеваний, его распространенность на первом-втором году жизни суммарно достигает 7-10 процентов. У части пациентов оно будет иметь хронический рецидивирующий характер. Зачастую это заболевание расценивается как первый этап так называемого атопического марша, когда на смену поражениям кожи приходит поражение легких и верхних дыхательных путей. У больных развивается ринит и бронхиальная астма. Поэтому предупреждение атопического марша – это одна из важнейших задач, которую мы можем решить при ранней помощи пациентам.

— Многие относятся к аллергии легкомысленно, считая, то если исключить из жизни аллерген, то можно не беспокоиться. Это неверный подход?

— Есть две позиции. С одной стороны присутствует гипердиагностика, в частности пищевой аллергии. Около 30 процентов матерей считают, что у их детей есть пищевая аллергия, при этом доля детей с доказанной пищевой аллергией составляет 6-10 процентов. И это большая проблема, потому что у детей, подверженных гипердиагностике пищевой аллергии, должен быть ограничен целый ряд продуктов, соответственно качество жизни сильно страдает.

Элиминация (удаление аллергена, при пищевой аллергии – назначение диеты, не содержащей аллергизирующего вещества – прим. ред.) должна быть очень четко выверена. Когда мы в НИКИ педиатрии проводим элиминацию, мы обязательно учитываем побочные эффекты. Если полностью убрать из рациона ребенка, к примеру, молоко и зерновые, вероятность развития тех или иных нарушений обмена веществ в организме достаточно высока. Верификация диагноза должна быть максимально точной, необходимо соблюдать алгоритмы ведения пациента.

— Какие методы выявления аллергии актуальны сегодня?

— Можно выделить два метода определения специфических IgE (иммуноглобулинов Е). Тесты «in vitro» — в пробирке. Стандартизированные чувствительные специфичные тесты, именно их нужно использовать у детей, особенно раннего возраста, с тяжелыми системными жизнеугрожающими реакциями.

Тесты «in vivo» делаются на руке пациента, их актуальность сохранилась. У таких тестов есть преимущество – они очень чувствительны и дают результат уже через 15 минут. Есть у них и минус – у сравнительно большой части пациентов происходит гипердиагностика и это нужно учитывать.

— Как лечить аллергию?

— Современный метод лечения – аллерген-специфическая иммунотерапия. Пациенту вначале вводят небольшие дозы аллергена, затем постепенно их увеличивают. Через какое-то время человек перестает реагировать на раздражитель. Эффект от такой терапии обычно оценивают на второй-третий год лечения.

— А нельзя просто исключить аллерген из жизни пациента?

— Каждая ситуация индивидуальна. Необходимо соблюсти баланс, чтобы элиминация того или иного аллергена как можно меньше сказалась на качестве жизни пациента. К примеру, у двух людей имеется аллергия на кунжут. У одного из них шанс «встретиться» с кунжутом в обычной жизни минимальный, поэтому, зная об аллергии и исключив из своей жизни вероятность контакта с кунжутом, он фактически ничего не потеряет. Другой человек много перемещается по миру, часто бывает в аэропортах, принимает пишу в гостиницах и учреждениях общепита. Поэтому шанс столкнулся с кунжутом у него гораздо выше и необходимо прицельно стараться избегать контактов.

— Правда ли, что чем выше уровень жизни в городе, чем чище и безопаснее городская среда, тем больше в таком обществе аллергиков?

— Существует так называемая гигиеническая гипотеза, которая стала активно развиваться в 90-е годы прошлого века. Одно из научных предположений, выдвигаемых для объяснения этой гипотезы свидетельствует о том, что чем меньше у человека контактов с инфекциями и другими неспецифическими стимуляторами иммунного ответа, тем больше вероятность развития различных аллергических заболеваний. Если посмотреть на статистику, то в начале 20 века были единичные больные с аллергическими заболеваниями – около 0,5-1 процента. Сейчас 25-40 процентов людей имеют те или иные аллергические заболевания в развитых странах Европы. В частности, это можно объяснить тем, что иммунная система все больше времени находится «на отдыхе» и возникают ситуации, когда она некорректно отвечает на банальные триггеры, к которым по идее должна быть толерантна.

— Если говорить о Москве, каков процент людей страдают от аллергии, к примеру, на пыльцу деревьев?

— Чтобы получить достоверные эпидемиологические данные, нужны популяционные исследования. Они в последнее время не проводятся, либо проводятся в очень ограниченном режиме. Вести статистику по обращаемости при такой распространенности заболевания тоже не получится, будет гипердиагностика. Тем не менее, если говорить о гиперчувствительности к пыльце – это порядка 10-25 процентов жителей.

— Часто встречается аллергия на кошек. Слышал, что можно сделать «прививку» от такой аллергии и забыть о ней. Насколько это правда? Это уже возможно или же речь о перспективных методах?

— Эта история скорее ближайшего будущего. Вакцины с использованием различных вариаций кошачьих аллергенов приходят в нашу жизнь, но в России они пока не зарегистрированы. Однако, вероятно, что в ближайшие 5-10 лет такие вакцины появятся. Другой вопрос, каков будет эффект, дозировка и так далее. Но в целом такая терапия в мире уже существует и она может существенно облегчить и сделать более комфортной жизнь людей.

Читайте также: Вирусолог перечислил четыре причины роста вирусных заболеваний весной