Москва побила температурный рекорд. Вот досада для депрессивных

А ведь все шло по плану. Дело движется к ноябрю, и уже заломлены были руки, и стопочка полотенец-примочек для водружения на голову заняла свое место на прикроватной тумбочке, и куплены были капли, а жили бы мы в XIX веке — нюхательные соли.

Еще миг-другой, и — страдать, страдать, страдать! От чего — известно: от нависшего, упавшего на плечи хмурого неба, беспросветно разверзшихся хлябей небесных, холодного октября и хмурого, безрадостного ноября. Все было готово у латентных печальников к «приему тоски», но — дудки. Нынешний октябрь — не лето, конечно, совсем не лето, но пока еще осень «потоки солнечного света встречает в небе по утрам…».

Депрессия настоящая — это серьезно. Это тупик, таблетки и врачи, это взгляд в одну точку на стене, на один из завитков на обоях, в котором сосредоточилась вся вселенная, и дикая боль души. Латентная печальность — скрытая в глубине нашей души потребность в страдании. Кто знает, не будь ее, может, и не было бы у нас многих известных бед. Правда, есть поразительное, если задуматься, наблюдение: интенсивность этой печали обратно пропорциональна количеству существующих проблем. Зависимость прослеживается так четко, что даже страшно.

В Москве не осень, а настоящее чудо / Фото: Андрей Никеричев / АГН Москва

Вообще-то, конечно, нигде не написано, что человек рожден на свет для счастья и житья без проблем, но этого чертовски хочется, согласитесь. Нигде не записано и другое — что надо уметь радоваться наступившему утру, но это логично хотя бы потому, что жизнь наша не бесконечна, и хочется, конечно, ее именно прожить и пройти, а не проползти до «выхода» в саване. Но нет, мы скорбим!

У поколения наших дедов-прадедов времени на осенний сплин не было, о ноябрьской депрессии они и не помышляли. Их в это время, скорее, волновали такие простые вещи, как чеснок и озимые. Первый — чтобы не пророс от излишнего тепла, вторые — чтобы не «взопрели». От урожая первого зависело здоровье — лечились-то именно чесноком, а не антибиотиками, от количества и качества озимых — урожай в целом, а значит — сытость. В это время квасили капусту и убирали в схрон овощи позднего созревания, думая лишь о том, удастся ли на запасах протянуть до марта.

У нас в формате 24/7 и чеснок, и какие-то живительные проростки можно купить в супермаркете. Морковь продается мытой, как и картошка, а то и чищеной или даже уже отварной! Снятие с человечества всех возможных забот нарушило вековой баланс, его и уравновесило тоской, потребностью пострадать, компенсирующей внутреннее беспокойство, — что-то не так пошло, ребята.

А оно все пошло как пошло. И этой осенью вывернуло совсем необычно: никак не наступит время смертной тоски, никак не впишется заготовленная псевдодепрессия в приготовленные для нее рамки. Хорошо на улице-то! Нет повода заламывать руки и стенать!

Не знаю, может, в результате климатических перемен пройдет еще пара-тройка лет и мы вообще забудем о том, что такое снег. А может, на берегах Московского моря раскинутся пляжи с грибками и шезлонгами, и отдыхающие в пятизвездочных отелях, перебравшие в результате опасной фишки «все включено», будут горланить «Не нужен нам берег турецкий…», жарясь на подмосковных песках. Меняется климат, факт. Но главное — себя поменять и просто обрадоваться. Этой погоде, наступившему дню, воркующим голубям и цветам на клумбах, что по непривычному теплу завязались заново бутоны.

Мнение автора колонки может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции