Тетушка сменила дядюшку на подмостках «Маяковки»

«Дядюшкин сон» - нередкий гость на театральных подмостках. Только в Москве он не первый год одновременно идет в трех театрах, и всего через неделю – 12 сентября – он в двухсотый раз пройдет на сцене Вахтанговского театра. Интерес к повести Достоевского вполне понятен – не так много на театре найдется пьес, где возрастные роли будут центральными и яркими. Собственно, к «Дядюшкиному сну» и обращаются чаще всего, когда необходимо найти материал для бенефицианта, которому неумолимое время уже не позволяет играть не только Гамлета или Чацкого, но и Макбета. И тогда на сцену в образе маразматичного и харизматичного старичка-князя выходят Владимир Этуш, Владимир Андреев или Владимир Зельдин.

Другое дело Театр им. Маяковского. Здесь решили пойти путем далеким от тривиальности и роль вечно засыпающего князя предложили актеру совсем непреклонных лет – Игорю Марычеву. Кстати, это, кажется, первый на моей памяти дядюшка, не отягченным званием народного артиста, что, впрочем, на артистизме никак не сказывается.

Подобный выбор повлек за собой сразу несколько вопросов, главный из которых: «зачем?» Зачем брать «Дядюшкин сон», когда перед режиссером не стоит актер, который «не может не сыграть»? Это не «Король Лир», достойная постановка которого может составить славу любому театру. Это повесть, не определившаяся с собственным жанром и страдающая «невнятностью» молодой героини Зиночки. Повесть, почти во всех театральных креслах нагоняющая на зрителя вежливую, порой уважительную скуку, сменяющуюся интересом при появлении знаменитого корифея-бенефицианта.

Собственно тоже произошло и на вчерашней премьере в Театре им. Маяковского (только корифей-бенефициант отсутствовал). Актеры честно и отчаянно разыгрывали текст Достоевского, а зрители столь же честно и отчаянно скучали в ожидании антракта. Многие по его окончании в зал не вернулись. И, что обиднее всего, случилось это все же на бенефисе. Не актера – актрисы. Ведь весь вечер блистала на сцене (вступая в противоречие с заглавием) тетушка – Марья Александровна Москалева, представленная публике чудесной Ольгой Прокофьевой. Актрисой, чья индивидуальность трагической клоунессы давно требовала выхода. Давно хотелось увидеть ее в роли, в полной мере, раскрывающей благородное изящество и гротесковый темперамент Прокофьевой. Режиссер Екатерина Гранитова для этой цели и предложила злополучный «Дядюшкин сон»…

Безусловно, по количеству времени, проведенного на подмостках, Москалева лидирует, «обыгрывая» здесь самого дядюшку. Безусловно, именно она, подобно ловкому Фигаро, ведет интригу, и царствует в своем небольшом домашнем государстве, подобно императрице. Однако вся эта кажущаяся театральность утопает в плотном слое текста, от которого режиссер не захотела или не смогла избавить актрису. Яркие театральные моменты сменяются бесконечными, переходящими в монотонность монологами, убивающими действие и совсем не добавляющими психологизма.

Сам князь в исполнении Игоря Марычева превратился в некое изнеженное существо, которое в силу неведомых причин, с возрастом, впрочем, несвязанных, страдает излишней забывчивостью и проблемами с речью.

Зина, поначалу идущая на поводу у властной маменьки, стараниями Полины Лазаревой и вовсе оказывается героиней какого-то другого спектакля, где игра на подмостках еще не возведена в абсолют и предпочтение отдается «глубокому проникновению в образ». Одна беда – с образом, похоже, до конца определиться пока не удалось, и актриса еще не нащупала те струны своей героини, на которых, можно было бы сыграть законченное произведение.

Струны, впрочем, окружают героев со всех сторон. Согласно замыслу  художника Елены Ярочкиной, основным элементом сценографии стали «многострунные» арфы, которые помимо выполнения своих прямых обязанностей служат актерам всевозможными предметами окружающего их интерьера. С самого начала спектакля не удается Москалевой сложить из дам города Мордасова слаженный оркестр: и романс «Слыхали ль вы?» звучит не в такт, и струны перебираются излишне хаотично. Точно также не удастся ей упорядочить и разлаженную мордасовскую жизнь, обернувшуюся для Марьи Алексеевны мордасовскими страстями.

Режиссер Екатерина Гранитова уже второй год открывает сезон «Маяковки» своими спектаклями. В прошлом году это была веселая музыкальная постановка «Амуры в снегу» по фонвизинскому «Бригадиру». Тогда премьера подкупала молодостью и резвостью, была забавна и порой трогательно. Собственно, ей были присущи все достоинства спектаклей Гранитовой, поставленных ею не с одним поколением студентов режиссерского факультета ГИТИСа. Те же приемы, вновь использованные уже на профессиональной сцене, обернулись некоторой беспомощностью. Те театральные игры, которые годились для студентов, в исполнении профессиональных актеров выглядят порой натужно и шаблонно. Игра со штампами эти же штампы и возвращает на подмостки. А острые и яркие зарисовки характеров, уместные и интересные в полуторачасовом действе, в спектакле длиною три с лишним часа утомляют.

Так и получается, что лучшие намерения и чудесные маленькие придумки превратились на премьере в бесконечные диалоги, навевающие на зрителя глубокий сон. Что-то (особенно это касается актерской игры) со временем прорисуется более четко, но слишком многое все-таки и дальше будет требовать безжалостных режиссерских ножниц.