Пытание питанием

То есть как это не знали? Он прописан во всех интернетовских святцах. А вы даже не накрыли стол, не произнесли здравицу еде-кормилице. Ну давайте о ней хоть поговорим.

Что же за штука такая — правильное питание? Для одних — свиной стейк с жареной картошкой, для других — низкокалорийный творог и паровая морковная котлета. У первых душа поет, вырабатывая в мозгу эндорфины, которые, по слухам, продлевают жизнь. Вторые испытывают необыкновенную легкость внутри, такую радостную легкость, что… хоть топись. Так ведь не утонешь, легкость не даст.

Автор был бы рад сказать читателю, переврав Льва Николаевича, что все правильно питающиеся люди счастливы одинаково, а неправильно — несчастливы по-своему. Смысл сомнителен, но звучит красиво. Но нам ведь нужна не красота, а истина.

В поисках этой истины приглашаю вас в больницу, где самому случалось избавляться от недуга. Представьте, что еще вчера (и позавчера, и поза-поза…) ты набивал желудок пищей, помогающей достичь высокого содержания холестерина в крови, и вдруг: 8.00 — гречневая каша и чай без сахара, 14.00 — жидкие щи и кусочек вареной курицы, 18.00 — тоненькая рыбка и пара ложечек картофельного пюре. Тянет спросить, нет ли на кухне выбора, но боишься услышать в ответ фразу старшины, адресованную новобранцу: «Выбор есть. Или будешь есть это, или останешься голодным».

Конечно, сердобольные друзья и родные приносят тамбовский окорок, копченую осетрину и шоколадный торт, но в тебе просыпается дух противоречия, ты гонишь их, швыряя вслед деликатесы, и решаешь пройти все пищеварительные испытания до конца. Пусть даже скорбного.

Но где-то на третий день замечаешь, что больничная еда вовсе не противна. Каша ласкает язык и небо, запах вареной курочки щекочет ноздри.Наверное, и дают все это не потому, что бюджет больницы не позволяет накормить тебя бараниной на ребрышках, просто данная пища в данном количестве — полезна. Ну или не вредна, что почти одно и то же.

Склевав ужин за шесть часов до отбоя, ты без признаков голода тихо засыпаешь, и бдительное подсознание устраивает тебе Большой Гастрономический Бал. Во сне перед тобой танцуют пары: сардельки с устрицами, холодец с фуа-гра, пицца «Маргарита» обнимает макароны «Карбонара», хинкали вальсируют с дорадо в соли, и наяривает оркестр из пирожков и сырников, а дирижером у них бигмак! Но странное дело: тебе это пиршество не приносит душевных страданий. А пробудившись и полакомившись пшенной кашей на молоке пополам с водой, понимаешь: ты излечен.

Прошагав некороткий путь, ты помнишь мамин гороховый суп, тещины жареные сосиски с тушеной капустой и собственноручную яичницу с докторской колбасой. А потом жизнь изменилась, и ты с изумлением узнал, что небедные люди употребляют в пищу траву руккколу (без мяса!), и она почему-то стоит денег. И что вода без газа — это напиток. А красное сухое вино, в которое ты в юности добавлял сахар и водку, имеет аромат и послевкусие.

Ты проехал по миру и ел, ел, ел. Знаешь, что австралийский крокодил на вкус очень напоминает курицу, а от зажаренного в сиропе китайского таракана тошнит точно так же, как от несвежей ливерной колбасы.

Иронично именуя себя «знатным животноводом», ты совершил большой круг и пришел к заключению, что на первое вкуснее всего борщ и харчо, а на второе — котлеты и пельмени. И с этим выстраданным знанием ты собирался жить дальше, искренне веря, что твои вкусовые рецепторы больше не нуждаются в новых ощущениях.

Так что же такое правильное питание, день которого мы с вами, читатель, халатно пропустили? Отвечу так: все, что мы в жизни съели, скушали и слопали, было правильным. Абсолютно все. Через еду мы познавали мир и себя в нем, и это было интересно. Так что ни о чем не жалейте.

…Стоило автору выписаться из больницы, друзья позвали в ресторан — на реабилитацию. Что ж, отлично, они будут уплетать за обе щеки, а я, исполненный превосходства, возьму вареной рыбки без гарнира.

Но, подумав, отказался. К чертям эти риски.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции