Игорь Саруханов: Я артист другого поколения и ментальности

— Игорь, ваша фамилия переводится как «покоритель гор, вершин». Скажите, стремление покорять высоты заложено у вас с детства?

— Нет, это, скорее, генетически. Мой прадед был фабрикантом. Когда голодали в Поволжье, отправлял вагонами еду, уголь, дрова, зерно. За что его чуть не убили. За такие благие дела. Во время всеобщего сталинского раскулачивания женщины из нашего рода спрятали все доходные книги прадеда, дабы они не достались большевикам. Мой отец всегда был руководителем предприятия, я был руководителем в 6-м классе музыкального коллектива. Барабанщик у меня был из 9-го класса, бас-гитарист — из 10-го. Так что с малых лет я приучен сколачивать вокруг себя людей и руководить ими.

Лишь однажды в моей профессии у меня был начальник, не считая армейского периода. Это Роман Болотный — руководитель группы «Синяя птица» и Стас Намин в группе «Цветы». А все остальное время начальником себе был я сам.

— Ваш дебют состоялся на фестивале молодежи и студентов в Москве с песней «Московский простор». Вы помните, как это было?

— Конечно, помню. Это был 1994 год — начало моего пути на большую эстраду. Я написал десять песен и с доброй руки, и по путевке ЦК ВЛКСМ поехал записывать их в лучшую на то время студию в Таллине. Работа шла в рамках подготовки к фестивалю. В преддверии молодежного форума комсомол стал активно раскручивать мои песни. Спустя три месяца вся страна узнала Игоря Саруханова, я собирал стадионы.

— Я с удивлением узнал, что вы, оказывается, не пьете вообще. А разве такое возможно для человека из мира шоу-бизнеса?

— Как видите, да. Я никогда не пил, мне это неинтересно. Максимум, что я могу осилить, — это бокал хорошего вина. Опять же, это зависит, для чего, с кем, где и под что. Во-первых, должна быть вкусная еда. К рыбе — белое вино, к мясу — красное. Вино— это своего рода ингредиент во время обеда. А почему вы так удивляетесь?

— А потому что в сознании обывателя артисты тесно дружат с «зеленым змием».

— Спешу вас заверить, что это далеко не так. Мы все время на маршруте: самолеты, поезда, машины. Если бы мы утопали в алкогольном или наркотическом угаре, то лежали бы в больнице, а не устраивали чесы по городам и провинциям матушки России.

Почему-то все видят только пьющих артистов. Да возьмите любую сферу жизни, и окажется, что там любителей «расслабухи» будет ничуть не меньше, если не больше, чем на эстраде. Вот где алкогольное раздолье! Просто артисты все на виду, и любое появление на публике в нетрезвом виде обрастает легендами.

— Какое-то время вы занялись производством одежды, но почему-то ваш дебют в мире моды скоро завершился. Почему?

— Я был владельцем бренда IS, который занимался шитьем нескольких коллекций одежды. У нас было шесть показов мирового значения. У любого кутюрье или дизайнера одежды много помощников. Мы таким образом совместили мои художественные данные (я ведь когда-то неплохо рисовал) с дизайнерскими возможностями. Думаю, что я все-таки не лишен хорошего вкуса, в том числе и в одежде.

Когда в советские годы мальчики и девочки ходили во всем сером, я носил яркую и пеструю одежду. А мне нужно было играть с длинными волосами на гитаре, а серое как-то не совпадало с жанром.

Приходилось находить что-то отличное от серого из-под полы. Так вот, мои помощники предложили мне создать модный дом Игоря Саруханова, и мы с Татьяной Косточковой создали его. Ко мне на показ пришел Вячеслав Зайцев и сказал: «Молодец!» А это для меня оценка.

— Зачем же вы перестали заниматься модным бизнесом?

— Мы не перестали, а временно приостановили это. Причина — рождение дочери, которая забирает львиную долю моего времени.

— Слышал, что вы студент.

— Да, я учусь в Институте современного искусства на вокально-джазовом отделении. Хочу быть дипломированным специалистом. И звание народного получу наконец-то.

— Многие сейчас боятся за будущее детей. Прежде всего из-за опасности появления в их жизни наркотиков.

— Однозначно, наркотики — зло, причем воинствующее и непредсказуемое. Масштабы их стремительного вторжения в жизнь поражают. Но я до сих пор не могу понять, почему вопрос с наркотиками невозможно решить. Наркотики были всегда, в том числе и в коммунистическом СССР, но не было такого всплеска, как сегодня. Я уже не говорю о детской наркомании. Может быть, вернуться к опыту прошлых лет, когда ставка делалась на образование и нравственное воспитание молодежи. Я до окончания школы не знал, что существуют наркотики.

Слова этого не было в молодежном лексиконе. А сегодня об этом говорят чуть ли не с первых классов. Я уверен, что правоохранительные органы прекрасно владеют информацией о том, что во многих ночных клубах и школах наркотики можно приобрести в туалете. И что, это невозможно искоренить? А где наша полиция? Или они совершают рейды только по мясным лавкам? Мы не боремся, а лишь констатируем факт.