Бродвейский «Чаплин» пытается «зацепиться» в России

Любимый режиссер Хью Джекмана, баловень бродвейской судьбы Уоррен Карлайл перенес с заокеанских подмостков на российскую сцену мюзикл 2012 года «Чаплин» Кристофера Кертиса на либретто Томаса Меана. Наши питерские корреспонденты побывали на двух первых премьерных спектаклях в Театре музыкальной комедии, в самом центре Петербурга, на площади Искусств.

До премьеры

Премьере предшествовали восьминедельные репетиции гостя из Нью-Йорка с труппой, отобранной им же на трехдневном российском кастинге в конце мая. И хоть режиссер, с которым наши корреспонденты общались не раз и, можно сказать, подружились, уверял, что доволен профессиональным уровнем наших актеров, но было тревожно. Ведь на Бродвее на кастинг «Чаплина» пришли пять тысяч актеров, а у нас – 200. В 25 раз меньше! Пусть и говорит Карлайл, что «в Америке кастинги – чистой воды сумасшествие», но неужели на двадцать «сумасшедших» не найдется 5-7 «нормальных»? Причем, не просто актерски и вокально одаренных, но и выросших в атмосфере обожания мюзиклов, грезивших ими с детства, впитавших с молоком Бродвея умение играть, танцевать и петь одинаково легко и здорово. Конечно, нашим есть что ответить (Россия на весь мир славится своими голосами), наши ребята выучены в солидных театральных училищах и вузах, они честолюбивы, рвутся в бой. Но будем реалистами: отечественные актеры мюзиклов пока далеко не наши хоккеисты, не оперные и балетные таланты, чьему мастерству рады за океаном. Наши там никого не интересуют, они таланты и звезды местного розлива. И наивно было бы предполагать, что даже такой мастер, как Карлайл, находящийся в расцвете творческих сил и лет, за восемь недель сумеет перевернуть российский мир мюзикла…

Хотя Карлайл, как истинный американец, все эти сомнения принимал с улыбкой и говорил, что он спокоен, потому что нашел в мае на кастинге достойного Чаплина, восхищен нашими танцовщиками (Уоррен сам бывший балетный артист, потом ставший бродвейским хореографом, а затем и режиссером), а за высокое качество мюзикла «Чаплин» (музыку, драматургию, сценографию, свет и прочее) он ручается.

Подготовка к премьере «Чаплина» в Петербурге происходила на фоне непрекращающегося триумфа мюзикла «Бал вампиров». В том же Театре музкомедии «Вампиры» начали третий сезон при тотальных аншлагах и в ранге трехкратных чемпионов «Золотой маски», став несомненным мюзикл-лидером в наших краях. Спектакль, действительно, мощный: яркая мелодическая история (главная тема – мировой хит 80-х композитора Джима Стейнмана, прославший Бонни Тайлер); стилистика хард-рока, близкая российской аудитории; леденящая душу вампирская история («С той поры, как мир наш создан, люди друг у друга кровь сосут») – вечная и нынче тотально модная. Плюс харизматичный, безупречный в главной роли Графа фон Кролока солист – Иван Ожогин, ставший культовой фигурой не только в Петербурге, но и в Берлине (в этом году Иван, в свободное от питерских «Вампиров» время – они идут блоками по десять дней раз в полтора-два месяца – улетает в Берлин и там доводит до экстаза публику, хоть и поет на немецком).

Все хорошо, но ведь «Бал вампиров», сводящий с ума Европу, на Бродвее в 2003 году с треском провалился (даже, несмотря на присутствие Майкла Кроуфорда, легендарного исполнителя роли Призрака в «Фантоме в опере»): был закрыт после 56 показов, а затем объявлен одним из самых дорогих бродвейских «обломов».

Мне кажется, это случилось потому, что «Бал вампиров» музыкально и тематически не пришелся ко двору в Америке начала нулевых. Интерес к тяжелому року в те годы в Штатах сошел на «нет», вампирская тема еще в моду не вошла (Стефани Майер выпустила первую часть саги «Сумерки» лишь в 2005-м). Таким образом, «Бал» в США попал между молотом и наковальней (музыкально устарел, а тематически опередил время).

Мюзикл «Чаплин» явным провалом в сезоне 2012-13 в Нью-Йорке не стал, но на второй сезон в условиях жесткой конкуренции (каждый сезон на рынке возникают 15 новых мюзиклов) не задержался. Объяснения Карлайла простое: «Если бы я знал ответ на этот вопрос, «Чаплин» бы еще шел там…» Моя же версия такова: фигура Чаплина при всей любви американской аудитории к маленькому бродяге до такой степени растиражирована (один за другим выходят фильмы, спектакли, книги, старые чаплиновские ленты переводятся в цифровой и другие новые форматы), замылена, что произошло примерно то же самое, что в нас с Юрием Гагариным. Первого космонавта знают и любят все, он символ, гордость нации, но количество информации о нем превышает все разумные пределы, и не удивительно, что недавний фильм-байопик «Гагарин. Первый в космосе» 2013 года при бюджете 7 миллионов долларов и вполне достойных художественных достоинствах собрал в прокате всего 1 миллион 122 тысячи. Картину о национальном герое, любимце посмотрели в России всего 176 тысяч человек… Ну куда это годится! В то же время «Легенду №17» о Валерии Харламове, еще одном любимом советском герое, но не «затертом», слегка подзабытом, посмотрели 4, 2 миллиона человек, и при бюджете 10 миллионов она собрала почти 30.

Премьера

Что и говорить, мы все немного отвыкли от бродвейских хитросплетений. Да и «Бал вампиров», «Мамма Мia» сбили некоторые ориентиры. К тому же жанр мюзикла допускает удивительно стилистическое разнообразие, и если «Чаплин» - спектакль в большей степени драматический, чем музыкальный (в нем много диалогов, временных перемещений – а как иначе отразить богатейшую жизненную историю Чаплина в диапазоне от 8 до 80 лет!), то, к примеру, в следующем спектакле Карлайла «После полуночи» по мотивам джазовой музыки Дюка Эллингтона, который наш гость этим же летом репетировал на Бродвее, вообще нет актеров – только музыканты и танцоры, циркачи.

Еще важный момент. Даже сейчас, во времена разгула рэпа и r’ n’ b, американцы постоянно крутят музыку 20-30 годов прошлого века по ТВ, в кино, на радио, она часть их национальной ностальгии и культуры, а для нашего зрителя «чарльстоны и джазы» - что-то безвозвратно ушедшее, да и толком не приходившее, поэтому сложноватое для восприятия. Не из-за того ли не задался в начале нулевых в Москве мюзикл «Чикаго»?.. А ведь музыкальная фактура «Чаплина» очень близка к стилистике «Чикаго», некоторые музыкальные темы и оркестровки могли бы спокойно «переместиться» из одного мюзикла в другой.

Зритель всего мира нынче любит мюзиклы с хитовыми темами (этим и потряс мир британец Эндрю Ллойд-Вебер, который, придумав 1-2 ярких темы, не распылялся – зато их распевает весь мир!), и наш зритель тоже любит (примеры все те же - «Мамма Мiа», «Бал вампиров»). В «Чаплине», к сожалению, таких свежих мегамелодий нет, хотя те, что имеются, приятны, добротны. К тому же оркестровка сделана настоящими мастерами - следить за работой оркестра (музыкальный руководитель и дирижер – Юрий Крылов), тонко связанного не только с ариями, а и со многими диалогами в «Чаплине» - особое удовольствие для меломана. Да и хоры прописаны и исполнены (хормейстер – Евгений Такмаков блистательно (иногда даже возникает мысль о фонограмме, но, к счастью, здесь все вживую).

Однако музыки в «Чаплине», как ни крути, маловато. Оно и понятно, потому что нужно успеть пробежаться хотя бы по основным вехам жизни великого комедианта, особенно тем, что связаны с Америкой (20-летний европейский период, когда Чаплин был изгнан из Штатов, вообще вывалился, так как широкой американский зритель зациклен лишь на своей стране).

Тем не менее, в музыкальной составляющей есть немало интересного: например, вместо традиционной оркестровой увертюры слушателю предлагается «вокальная увертюра», когда на сцену с первых же минут выходят главные герои со своими темами, поют их, а затем вновь собираются вместе в финале, провожая в последний путь 88-летнего Чаплина все теми же своими ключевыми музыкальными темами и опорными фразами. Прием не новый для Бродвея, но для нас непривычный…

Однако акцент делается все-таки на историю, на драматургию, на диалоги. И здесь есть немало находок, в том числе, и уже в русской версии Константина Рубинского (чего стоит эпизод, когда Чаплин в костюме фюрера, имитируя идущие параллельно на экране кадры документальной кинохроники, истерично выкривает текст: «Я - Великий Умывальник, знаменитый Мойдодыр, Умывальников Начальник и Мочалок Командир!»).

Естественно, для такого серьезного материала требуются, прежде всего, очень сильные драматические актеры, а потом уже вокалисты. И хотя, конечно, в идеале в артисте мюзикла должно быть все высококачественно (мастерство актерское, вокальное, хореографическое), но не забудем, что мы смотрим «Чаплина» не на Бродвее, а на Итальянской улице, и триединое искусство мюзикла для наших актеров все еще в диковинку.

Поэтому не будем слишком придирчивы к вокалу Евгений Зайцева, московского актера, что приехал в Петербург, чтобы стать Чаплиным, о котором Карлайл сказал: «Я буду делать из него звезду, даст Бог, не только российского масштаба». Зайцев старается, поет, как умеет, к тому же Женя резко прибавил в вокале за те три месяца, как был утвержден на роль Чаплина и особенно за восемь недель репетиций с бродвейским режиссером. Актерски Зайцев щедро одарен от природы и хорошо обучен, он уже играет в столичных спектаклях, к тому же он пластичен и гибок, чудесно танцует, легко справляется с цирковыми и даже акробатическими номерами. Но роль великого Чаплина поистине бездонна, работы непочатый край, в том числе и на драматическом поприще - даже для такого таланта, как Зайцев. Поэтому я бы посоветовал ему не «заморачиваться» только на совершенствовании своего тенора. Предположим, что роль Чаплина досталась бы Андрею Миронову, Николаю Караченцову или Константину Хабенскому, которые вокально одарены не в большей степени, чем Зайцев, да и слухом абсолютным не обладают – но разве мы бы требовали от них полетности и звонкости высоких нот! К тому же есть еще и второй Чаплин – московский актер Астемир Апанасов, который пока на сцену не выходил…

Про других актеров, собранных со всей России, говорить всерьез пока рановато. Они старательно пытаются выполнять все указания бродвейского небожителя Карлайла, но их роли требуют еще и личностного наполнения, а с этим пока тяжело. Штампы доминируют, ударные реплики «зажевываются», поэтому зал безмолствует даже там, где должен бы взорваться. Актеры слабо чувствуют ритм спектакля, особенно в первом действии, когда события и сцены меняются калейдоскопично и требуют не просто сольного, но еще и ансамблевого мастерства. Возможно, актеры разыграются и распоются, но пока следить за их потугами соответствовать высоким бродвейским стандартам порой просто мучительно, не покидает ощущение, что любого из них можно заменить на кого-то другого. Лучше других адаптировались Юлия Надервиль, звезда театра «Карамболь» мюзиклов, в роли Мамы Чаплина, а также юные актеры в роли маленького Чарли (Платон Белькин, Матвей Шилкин) - в их возрасте и бродвейский океан по колено.

Неожиданно разочаровывает балет. Такое ощущение, что обласканными комплиментами Карлайла они расслабились и вместо упорнейших репетиций решили просто «искупаться» в богатой стихии танцевальных стилей первой половины ХХ века. Ощущение недоработанности, несинхронности не покидает зрителя, особенно в первой действии. Возможно, Карлайл (он еще и хореограф спектакля), увлекшись работой с актерами в столь сжатые сроки, немного перехвалил и упустил балет, и хоть американец уже улетел в Нью-Йорк, это еще не поздно исправить…

Если работа актеров и танцоров далека от бродвейского совершенства, то при проникновении в режиссуру, светоофомление, декорации, костюмы, грим, парики, звукорежиссуру, анимацию и проекцию, как и в оркестровку (вот сколько у мюзикла важнейших составляющих!), внимательному зрителю открывается множество тонких нюансов, свидетельствующих о том, что, как бы ни сложилась судьба «Чаплина» в Нью-Йорке и Петербурге, сделан он руками больших мастеров, настоящих профессионалов своего жанра. Команда из восьми бродвейских специалистов, приезжавшая с Карлайлом в Россию, сделала свое дело качественно, практически безупречно.

Так что теперь все упирается одно: будет ли публика ходить на «Чаплина», цены ведь не маленькие? Пусть не с тем же энтузиазмом, как на «Вампиров» (разные спектакли, разные цели, иная степень сложности – это и хорошо!), но с тем интересом, что позволит «Чаплину» задержаться в России, а молодым актерам разыграться и распеться, приблизиться к бродвейским высотам, реализовав тот потенциал, что изначально заложен в этом отнюдь не проходном мюзикле.

Как бы то ни было, семейный мюзикл «Чаплин» (рекомендован зрителям 6+), в сентябре будет показан 15, 16, 24 и 25-го числа, в октябре – 4, 5, 6-го, 22-25-го, в ноябре – 12, 13, 14-го, а дальше – видно будет…

P.S. И еще один дискуссионный момент. Спектакль начинается с фразы: «Что ты запоешь, если рухнет мир?», которая потом возникает на протяжении всего спектакля еще несколько раз. Мне все-таки кажется, что правильней петь: «Как ты запоешь, если рухнет мир?», хотя русский язык допускает оба варианта. И вокалисту петь удобней наречие «как», чем - «что», да и вообще в наших краях принято говорить в таких случаях: «Важней не что, а как».