Андрей Романов: Веселые уроки помогают развязать язык

На уроках Андрей Борисович зачитывает фразы вроде «На дуэли Пьер ранил Долохова, хотя раньше никогда не держал его в руках».

— Андрей Борисович, наверное, когда хохот стихнет, вы цитируете Гоголя: «Чему смеетесь? Над собой смеетесь!».

— Не совсем над собой. Примеры пятилетней давности, тогда еще писали полноценные сочинения. И эти перлы появлялись, потому что ребята пытались хоть и коряво, но выражать мысль, рассуждать. Сейчас все предпочитают готовиться к ЕГЭ, где сочинение существует только в части «С» в урезанном виде.

— И перлов стало меньше?

— Проблемы есть даже с воспроизведением, казалось бы, стереотипных выражений. В рабочей тетради для восьмого класса было задание закончить фразеологический оборот. Например, «ни пуха...» — надо было дописать «...ни пера». При этом ударения в словах не были проставлены. У некоторых получилась фраза «ни кола, ни спрайт».

— Они не узнали выражения «ни кола, ни двора»?

— Теперь приходится про многие слова спрашивать, понятен ли их смысл. Один шестиклассник выучил стихотворение Фета, в котором было слово «грезы». Оказалось, далеко не все из ребят знают, что это такое! И, главное, даже не спрашивают у меня. Я говорю: «Как же вы это заучиваете? Может, это ругательство?». «Ну, Фет ругаться в стихах вряд ли мог!». Хоть в логике им не откажешь…

А вы слышали историю, как пятиклассникам предложили проиллюстрировать строки «Бразды пушистые взрывая, летит кибитка удалая?».

— Слышала. Но думала, это байка.

— Может, и байка, но у меня на уроке она подтвердилась: нарисовали звездолет (а что еще может «лететь?»), стреляющий по мохнатым существам.

— Может, классику трудно воспринимать из-за устаревших слов и тем? О современном материале рассуждать было бы проще.

— Однажды я предложил шестикласснику вслух рассказать о любимых компьютерных играх. Он не смог связно проговорить без остановки даже трех минут. Под влиянием рекламных слоганов и эсэмэсок язык у детей стал бедным и лаконичным. Справиться с этим помогает как раз та самая «устаревшая» классика. Тем же шестиклассникам после изучения «Алых парусов» я предложил дать 10 определений к слову «любовь». Они такие замечательные образы предложили! В старших классах у нас проводятся конкурсы чтецов. А старшеклассников приглашаем на этот поэтический вечер после уроков. И что удивительно — приходят многие.

Ребятам не хватает общения. Когда начинаешь разговаривать с ними о литературе, чувствуется — у них накипело. Говорят вроде бы о Пьере Безухове или Чацком — а имеют в виду себя. Что бы там ни говорили, а классика — учебник жизни. Вот один набедокурил, другой знает об этом. «Заложить» друга или промолчать? Вспомним, как Раскольников пришел к Соне и покаялся в убийстве. Она могла прогнать его. Могла предложить вместе бежать. Могла донести в полицию, заодно награду бы получила. А она убедила его сдаться самому. Так и ты убеди друга пойти и признаться.

— А вам-то удается развязать язык школьникам?

— Даю сочинения на темы, которые трудно списать. Например, «Чем меня порадовал и чем огорчил М. Горький?». Пишем сочинения по картинам, благо в нашей школе дают возможность для частых выездов в музеи. Ходим в Третьяковскую галерею на Крымском Валу, там утром народу немного и можно усесться на пол с планшетом. Это вам не репродукцию с форзаца учебника описывать. Очень интересные, глубокие мысли встречаются. А недавно мы устроили общешкольный диктант, так его писали все, даже директор...

— Как же такую демократию сочетать с порядком? Без него ведь на уроке никуда.

— Одергивать бесполезно. Они болтают? Отлично. Устраиваю «минутку шума» — разрешаю просто поорать или поговорить о своих делах. А потом начинаем говорить о том, о чем надо. Или говорю: «Обучение ведь процесс взаимный? Значит, и я у вас могу плохому научиться!». Неохотно соглашаются… Вызываю болтуна к доске читать стихотворение наизусть и начинаю демонстративно обсуждать его выступление с учеником за первой партой. Он замолкает, а я: «Почему замолчал, продолжай?! Ведь до тебя одноклассник выступал, и ты так же болтал, а он дочитал без запинки».

— C вами не соскучишься!

— Это разумный эгоизм. Мне самому проще, когда уроки проходят весело. Но чувство юмора все же на третьем месте по важности после профессионализма и творчества. Уроки не должны превращаться в «ржачку», как выражаются дети, иначе не будет нужного настроя, учеба окажется в загоне. Ребята пришли не в цирк. Они пришли сюда, чтобы, как опять же они сами выражаются, «впахивать». Но в моих силах сделать так, чтобы «пахота» была интересной.

СПРАВКА

Андрей Романов родился в 1961 году. Окончил филологический факультет МГУ в 1984 году и в том же году пришел в школу № 1205, где работает до сих пор. Учитель года Москвы (2004), заслуженный учитель России.