«Конармия» вперед летит

Хотя «студенческая» лишь формально, несмотря на то, что все актеры в нем — четверокурсники Мастерской Дмитрия Брусникина.

Курс Дмитрия Брусникина в Школе-студии МХАТ — давние любимцы театральной Москвы. Это они на втором курсе вышли на улицу, чтобы собрать интервью у прохожих, а потом произнести их со сцены в спектакле «Это тоже я» театра «Практика». Это они сыграли «Второе видение» —  пластический спектакль, ожившую картину художников Натальи Гончаровой и Михаила Ларионова.

Это их имеют в виду, когда говорят, что родился курс, с которого может начаться история нового театра, как было с вахтанговцами, ставшими Таганкой, фоменками и женовачами.

На октябрьские показы «Конармии» билетов было не достать, на фестивале Net ситуация повторилась.

«Конармия» — двухчасовой балет-оратория, основанный на рассказах Бабеля, объединенных темой Гражданской войны. Спектакль исследует, кажется, не только войну и революцию, но и саму природу насилия и войны в самом широком смысле слова.

В радикальном ансамблевом действии, соединяющем современный танец и электронные мелодии с текстом Бабеля, главным оказывается не сюжет и не музыка Ивана Кушнира, не минималистичные символичные декорации, а ритм и темп бешеной скачки, сметающей на своем пути все, мешающей алое с белым, красную кровь с белым снегом-мукой, порождающей своего Иисуса — но не в белом венчике из роз, а в венке из кленовых листьев, превращающей Богоматерь то ли в простую деревенскую девку, то ли в Родину-мать.

«Конармия» может сделать остановку или, наоборот, закрутиться в кажущийся бесконечным бег по кругу, а на заднике вдруг загорятся и погаснут названия городов — Бердичев, Житомир, Новоград… И сами собой бабелевские рассказы, основанные на дневниковых записях, которые писатель вел во время службы в армии Семена Буденного, начинают рифмоваться с сегодняшним днем, оказываясь слишком актуальными.

Красное и белое смешивается, ритм не дает даже на секунду передохнуть — ни актерам, ни тем более зрителям. Здесь нет ни ярких индивидуальных образов, не стоит ждать от этой истории психологизма. Война в «Конармии» — стихия, действующая по законам инстинктов и физиологии, равно безжалостная ко всем участникам, падающим в конце спектакля то ли в яму, то ли в братскую могилу.

— На самом деле это произведение я люблю уже очень давно, лет 15 прошло, как этот текст запал мне в душу, — рассказывает «Вечерней Москве» Максим Диденко, режиссер спектакля. — И когда Дмитрий Брусникин предложил что-то поставить для этого курса, я сразу назвал «Конармию». Было это до определенных событий, и я бы предпочел, чтобы все звучало не столь актуально, но получилось вот так. Этот спектакль ни в коем случае не политическое высказывание, а высказывание поэтическое, как и сам текст Бабеля, не принимающего ни одну из сторон.

Мне кажется, самое главное, что зашифровано Бабелем в этом тексте, — это послание о сострадании, о том, что убийство — это всегда плохо, чем бы его ни оправдывали, какими бы красивыми словами ни защищали правду, которая убивает. Ничем убийство невозможно оправдать, и единственный путь, которым можно проверять всякую точку зрения, — сострадание к ближнему.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Дмитрий Брусникин, режиссер, профессор Школы-студии МХАТ

- «Конармия» - одна из моих любимых литератур, а Бабель - один из любимых авторов. И дело даже не в событиях, происходящих сейчас, а вообще в событиях. Вдруг автор становится чрезвычайно нужным и полезным, потому что говорит о каких-то вечных вещах. В советское время был один контекст, сегодня – другой, и эта литература становится просто необходима людям. Что касается ребят, этого курса, то они, конечно, достойны того, чтобы стать коллективом, который продлит свое существование столько, сколько позволят Бог и судьба. Признаюсь, я не набирал специально курс для театра - так просто случилось. Ведь театр возникает не здесь, не по желанию кого-то, а тогда, когда случается чудо.