Хочу быть комиком

А начался наш разговор с Михаилом, разумеется, с вопроса о его театральных работах. Ведь в этом году исполняется 30 лет МХТ имени Чехова, одним из ведущих актеров которого он является.

— Сегодня у вас на сцене только две роли, но какие! Василий Позднышев в «Крейцеровой сонате» по Льву Толстому и Стэнли Ковальский в «Трамвае «Желание» по Теннесси Уильямсу. Кто из двух героев вам ближе почеловечески?

— Позднышев. Это русская классика: метания души, глобальные духовные задачи, которые герой ставит перед собой, семейная проблематика, отношения мужчины и женщины, вопросы совести, как дальше жить — это очень богатый в идейном плане персонаж. Не только Толстой, но Достоевский и Чехов говорят о том, что насыщенная внутренняя жизнь и самокопание — это свойства русского человека. Вот и мне свойственны эти внутренние искания.

— У Позднышева они приводят к убийству жены. Возможно, вы как-то переосмыслили свою духовную жизнь, работая над этим образом?

— Напротив, я утвердился в восприятии некоторых аспектов жизни. Например, что мужчины и женщины — это совершенно разные создания. В этом я утвердился абсолютно точно! Обязательно нужно искать в жизни свою половинку — мы все это и делаем. Счастье тем, кто находит ее раньше. Несмотря на противоречия, мужчинам и женщинам нужно учиться уступать друг другу, выводить жизнь к мирному сосуществованию. Доводить себя до стенки нельзя, потому что это приводит в лучшем случае к разрыву, а в худшем — к убийству. Хотя последнее — крайняя мера, которая, однако, встречается не только в литературе или театре.

С другой стороны, не могу отрицать, что Позднышев не повлиял на меня. Дело в том, что слова героя, произнесенные и пережитые по-настоящему десятки раз, волей-неволей отражаются на личности актера: вы начинаете склоняться в некоторых ситуациях к той линии поведения, которую выбрал ваш герой. Это очень тонкий момент, нам, артистам, нужно быть очень аккуратными…

— В театре у вас прекрасный репертуар, который раскрывает вас как очень глубокого, чуткого и вдумчивого артиста. В кино по-другому: все излишне брутально, жестоко, порой упрощенно. Почему так получается?

— Каждый случай индивидуален. Например, мне посчастливилось сыграть в «Белой гвардии» Мышлаевского — и в театре, и в кино. А это два разных персонажа, два разных разбора. В театре мы с режиссером Сергеем Женовачом сделали более легкого, юморного, жизнерадостного героя.

В кино же получился жесткий, бескомпромиссный человек из разночинцев. Что важно: Мышлаевский на сцене обязательно должен жить, а в кино — обязательно погибнет. Спектакль сняли несколько лет назад, но он есть на пленке, можно сравнить. Образ в кино зависит от того, что режиссеры предлагают. У меня разные образы — более ста картин, поэтому я бы не стал сводить все к одному. Возможно, чаще видят во мне брутальность, бандитов, военных. Хотя… Я вообще комедийный актер.

— Вот это заявление!

— Вы ведь спрашиваете, как я себя чувствую. Актер ощущает себя не так, как режиссеры. По сути своей я намного веселее, живее, азартнее, чем те, кого мне предлагают играть. Пока таких ролей у меня и в театральной работе было мало. Разве что в петербургском театре «Ленсовет» спектакль Юрия Бутусова «В ожидании Годо».

— Есть ностальгия по родному Петербургу? Вы же ради Москвы его бросили и сейчас там не играете.

— Никто не бросил! Родиной не бросаются. Ее, как и родителей, не выбирают. Все зависит от предложений. Там я в театре не играю. Пока. Кто знает, что будет дальше… Да, у меня там были роли, которые отвечают, как мне кажется, моей сути.

Но это было 20 лет назад — я был маленький, худенький… Сейчас у меня пятеро детей, сто картин, жизнь ставит все больше вопросов. Раньше их было мало, мы позволяли себе больше озорства. Если хотите знать, недавно я аж семь месяцев провел в родном Питере — снимали сериал «Мост».

15 ноября 2015 года. Михаил Пореченков — участник капустника, посвященного юбилею О. Табакова, в МХТ им. Чехова / Фото: тасс

Я играю там русского следователя. Мне кажется, это глубокая драма, там много сложных психологических сцен. Моей партнершей была великолепная Ингеборга Дапкунайте. «Мост» должен быть интересным. Надеюсь, весной его покажут по ТВ.

КАК ОН НЕ СТАЛ ЗАМПОЛИТОМ

— До 21 года вы готовили себя к военной карьере. Как получилось, что вы стали драматическим актером?

— Я всегда хотел быть актером. Семейный совет, помню, решил другое: в армии все равно служить надо, пусть идет в военное училище и не теряет времени. Профессия военного в то время было уважаемая. Если бы все сложилось, я стал бы замполитом.

— Вдохновляли бы солдат на подвиги.

— Сейчас это называется воспитатель, психолог. К сожалению, я покинул военную альма-матер за 10 дней до выпуска. Два госэкзамена сдал, а два, партийно-политическую работу и марксизм-ленинизм, не сдал, то есть просто не пришел их сдавать. Душа к ним не лежала, не шел материал. Меня отчислили. Я устроился на работу поближе к творчеству — в багетную мастерскую. Целый год делал рамы для картин и готовился в театральный. Поступил туда в 22 года.

— Когда другие уже оканчивают...

— Да. Я очень рад, что так сложилось в моей жизни. Окончил я театральный в 27 лет. Учился уже с определенным жизненным багажом и полной уверенностью, что я на своем месте.

— Но, кажется, вам иногда на этом месте не сидится и вы совмещаете искусство с политикой. Я говорю о вашей поездке на Донбасс…

— Я ничего не совмещаю. Не состою ни в каких партиях, общественно-политических движениях. Просто иногда, когда накипит, выражаю свою гражданскую позицию. На Донбасс я приехал поддержать людей, которые сражаются за свою свободу. Сделал это так, как посчитал нужным. Затем включились ваши коллеги журналисты, начали все раздувать, пошли списки, уголовное дело, международный розыск. Так как я человек военный, у меня есть закалка, эта шумиха меня практически не смутила.

15 ноября 2015 года. Михаил Пореченков — участник капустника, посвященного юбилею О. Табакова, в МХТ им. Чехова / Фото: тасс

— Однако вам, получается, нельзя выезжать из России.

Да. И моя жизнь никак от этого не страдает, поверьте. Летом, когда все ездят по югам, у меня самый пик работы. Отдыхать, бросая все на месяц-другой, я никогда не умел. Если говорить в целом, то в жизни все так стремительно меняется: были друзьями — оказались врагами. Сейчас ситуация может качнуться в другую сторону. Ничего, подождем…

— В России нынче процветает культ магии и колдовства, который косвенно подкрепляли в том числе и вы, будучи ведущим «Битвы экстрасенсов». Какое у вас отношение к людям, обладающим паранормальными способностями, вы верите им?

— Я ни во что в это не верил раньше и не верю сейчас. Есть люди, которые находятся в подвиге: монахи, аскеты — они тратят свои духовные силы, чтобы им в ответ было дано нечто свыше. Прозрение, например. В это я верю. Не бывает так, что вы родились, и ваши сверхспособности вместе с вами. Это какое-то американское кино получается. Участники «Битвы» не убедили меня в обратном.

ИДЕМ ПО СЛЕДУ

— Вот вы вспомнили себя маленьким и худеньким. Сегодня, судя по вашим мышцам, вы только и делаете, что качаетесь в спортзале.

— Я люблю спортзал. Если нет съемок, хожу туда через день. Выбрал рядом с домом. Там замечательные тренеры по боксу. С удовольствием выхожу на ринг до сих пор. А напряжение снимаю, конечно, русской баней. Собираю всю семью, и вперед! Мы ходим в общественную городскую баню, которой уже почти сто лет.

— Да, баня — это здорово. Наверняка вы большой специалист в этом деле.

— Раз в месяц мы ходим точно. Если получается два раза — праздник. Особенно для детей — они обожают баню. Хорошие веники, травяной чай с медком, отсутствие алкоголя — это залог правильного парения. Еще мы отказались от душа — окунаемся в бочки. Просим подготовить нам две — одну с холодной водой, другую заваривают с травами, она горячая. Вышли из парилки, сначала в холодную, потом сразу в горячую. Больше всего эту процедуру любят, опять же, дети.

— Созваниваясь с вами перед интервью, застала вас на охоте. Любите?

— Да, есть такое дело. Зоозощитники и те, кому нечем в жизни заняться, уже тоже какието списки формируют — мы, мол, такие кровожадные, убиваем лосей, кабанов, косуль. А то, что мы на специально взятых в аренду гектарах весь год их сами растим, покупаем им зерно, чтобы они правильно и вдоволь питались, — об этом умалчивается. У нас свое хозяйство, за эту зиму уже 50 тонн зерна зверям скормили, чтобы потом их не убить, а добыть. Большая разница: мы тропим его, находим следы, идем по ним, ищем… У нас компания, состоящая из таких же любителей, как и я, из разных городов. Все прекрасные русские люди. К актерской профессии они не относятся.

— И с добычей — домой!

— Ну а куда же? Слава богу, я давно нашел свою вторую половинку.