Дмитрий Певцов: Женщина всегда права

[b]Свершилось! Этого события Дмитрий Певцов и Ольга Дроздова ждали очень давно – все 15 лет своего счастливого супружества. И вот наконец, на днях в одной из элитных московских клиник актриса родила здоровенького мальчика, вполне эталонного по всем параметрам. Хотя беременность у Ольги протекала нормально, врачи решили сделать кесарево сечение, опасаясь осложнений. Дмитрий, облаченный в бирюзовую медицинскую униформу, сам принял малыша из рук врачей и, едва дыша от волнения, отнес его в детскую палату. Для Певцова это – второй ребенок: его сын от первого брака Данила в этом году окончил школу. А для Ольги этот мальчик – первенец.[/b]Не обошлось и без приключений: первый день жизни Певцова-младшего был отмечен весьма шумной разборкой, которую его звездный отец учинил папарацци, жаждавшим информации «из первых рук». Темпераментный актер счел их профессиональный интерес бесцеремонным вторжением в свою частную жизнь и самому настойчивому… повредил фотокамеру – и не только.А дома меж тем внука ждет не дождется бабуля – любимая мама артиста Ноэми Семеновна, которая уже приготовила презент для невестки. Большой знаток народных поверий, Ноэми Семеновна, утверждает: «Людям, рожденным 7 августа, по традиции дарят сапфиры. Конечно, малышу еще рано думать об украшениях. А вот для Ольги кольцо с этим камнем будет прекрасным подарком».Мы встретились с Дмитрием Певцовым в его гримерке в «Ленкоме» – незадолго до этого радостного события. Говорили откровенно обо всем. А начали, разумеется, с одной из главных ролей актера – графа Резанова в знаменитом ленкомовском спектакле «Юнона» и «Авось». Эту роль, как эстафету, актер, как известно, принял у ее бессменного исполнителя Николая Караченцова.[i][b]Пою как пою[/i]– Дмитрий, это ведь довольно редкий, можно сказать – единичный случай в жизни театра: когда актера никто и никогда не дублировал?[/b]– Разговоры о введении второго и третьего исполнителя роли графа Резанова шли давно, поскольку Николай Петрович до трагедии был всегда очень занят, и потом… Он играл этот спектакль более 20 лет, это тяжело и физически, и психологически. Была совершенно нормальная идея главного режиссера театра Марка Захарова и самого Караченцова – ввести второго исполнителя (и, может быть, не одного).Что касается меня, – мне всегда эта роль нравилась, но я прекрасно понимал, что Караченцов – такая же легендарная личность, как легендарен сам спектакль. И отделять эти две величины совершенно невозможно – поэтому Захаров и оттягивал с вводом дублера. Когда он мне об этом сказал – вот, мол, нужно вводиться – я был очень рад и горд, что предложили именно мне. И надеюсь, что ничего в спектакле не испортил.[b]– Что для вас самое привлекательное и самое сложное в этой роли?[/b]– Для меня сложность роли и интерес к ней абсолютно равнозначны: когда легко, то скучно. А здесь… каких-то особенных сложностей не испытывал: мне просто очень нравился спектакль, нравилось, как играл Резанова Караченцов. Конечно, я не подражаю ему и не пытаюсь полностью раствориться в «его» Резанове. Я делаю то, что я делаю: пою так, как я пою,– хотя беру те же ноты и нахожусь в тех же мизансценах.[b]– Как мне показалось – ваш Резанов более лиричен, романтичен.[/b]– Представьте, я не думаю о том, каков мой герой – и это на самом деле так. Более того, я считаю это дурной практикой – рассказывать о том, каким я решил сделать моего героя. Особенно в данном случае – в «Юноне…» и речи не было о какой-то иной концепции, ином решении моего персонажа. Мне нужно было срочно вводиться и осваивать большое количество мизансцен, переходов, музыкального материала, текста. А каков он получился, мой Резанов – не мне судить.[b]– С Караченцовым вас связывают дружеские отношения или только профессиональные?[/b]– Ну, я не могу себя назвать человеком, который входит в круг друзей Николая Петровича,х отя мы вместе очень много снимались в одних фильмах. Но у меня отношение к нему очень теплое. Потому что Караченцов – один из немногих любимчиков «Ленкома».Его любят… как бы просто так – за то, что он есть. Звезды ведь – люди разные, и в театре к ним по-разному относятся. А Караченцов такой человек – его любят у нас все.[i][b]По «Лунной дороге»[/i]– Вы сегодня чрезвычайно востребованы – и в кино, и в «Ленкоме», и в антрепризах, и в музыкальных спектаклях. А теперь вдруг проявились и как вокалист.[/b]– Желание петь появилось у меня 7 лет назад, когда я принял участие в первом московском мюзикле «Метро». Одновременно с участием в этом мюзикле я записал подаренную мне композитором Парфенюком песню. Мне очень понравилось работать в студии, но я понял: для того чтобы серьезно петь, нужно этому серьезно учиться.В «Метро» я познакомился с замечательными ребятами, которые профессионально владеют вокалом. Моим первым, так сказать, серьезным вокальным учителем стала Теона Кантридзе, которая тоже участвовала в мюзикле – пела одну из партий. А я в «Метро» не пел – только говорил слова. Мы начали потихонечку заниматься с ней, и я уже думал о том, чтобы записать диск, – но к тому времени еще не было ни возможностей, ни реальных вокальных умений.[b]– А через некоторое время вам поступило предложение поучаствовать в искрометном мюзикле «Иствикские ведьмы».[/b]– Да – уже с серьезным вокалом. Я прошел кастинг, начались репетиции. Поскольку у меня там главная роль – нот оказалось довольно много, и петь их нужно было не хуже, чем это делают профессионально обученные люди. Я долго занимался именно вокалом, и как раз во время репетиций этого мюзикла был записан диск «Лунная дорога», который я сейчас исполняю в концертном варианте. В этой программе наконец-то воплотилось в реальность мое желание петь, по-настоящему научиться этому искусству.[i][b]Неважное отношение к лошадям[/i]– У вас замечательно энергичная матушка Ноэми Семеновна, тренер по конному спорту и, насколько я знаю, изобретатель новой методики «лечения лошадьми» – ипотерапии для детей с ДЦП?[/b]– Да, она завершила кандидатскую по этой теме. Подозреваю, что если доживу до маминого возраста, у меня вряд ли будет такое количество энергии, огромного интереса к окружающему миру и такое количество любви, которую она раздает направо и налево, совершенно не думая при этом о себе.[b]– А что прежде всего поражает вас – в ее работе, в ней самой?[/b]– Знаете, я маму свою люблю бесплатно.[b]– Вы, наверное, с маминой помощью и сами, так сказать, выросли на коне?[/b]– Ну, собственно, у меня папа пятиборец. А в пятиборье – для тех, кто не знает, – входит конный спорт, именно конкур. Поэтому, поскольку в детстве я очень часто ездил на сборы и с папой, и с мамой, на лошадь меня первый раз посадили... года в четыре, наверное.Помню, как жеребец по кличке Крохотный наступил мне случайно на ногу. Вернее, не совсем наступил – он почувствовал что-то не то и отдернул ногу. Но на несколько страшных мгновений его копыто полностью закрывало мою детскую ступню, – это я помню совершенно четко. То есть он был совсем не крохотный![b]– Конный спорт сейчас относится к числу ваших увлечений?[/b]– Нет, я не люблю лошадей.[b]– Вообще не любите?[/b]– А за что их любить? Чтобы кого-то или что-то любить, надо этим серьезно заниматься. Лошадь – крупное животное, требует особого подхода. И хотя я в принципе владею верховой ездой – к съемкам специально готовлюсь и не могу сказать, что я специалист по лошадям и… испытываю к ним какую-то трепетную любовь.[i][b]Неразгаданная жена[/i]– Незадолго до того как Ольга забеременела у вас было несколько творческих дуэтов с вашей супругой. Расскажите о ней немного как о партнере.[/b]– Разбирать по косточкам актрису Дроздову я сейчас не хочу. Единственно могу сказать, что актриса Дроздова… человек непонятый в «Современнике», до сих пор не разгаданная актриса для этого театра. Там, наверное, любят другие типы актрис.Что касается актера Певцова – для меня большая радость и большое удовольствие проводить вместе с Ольгой время на профессиональной сцене, а также в кино. Потому что ты знаешь, что рядом с тобой талантливый человек и профессионал. При этом, когда Ольга активно работала – это была еще и возможность чаще видеться: у нас очень не совпадают графики, и даже живя в Москве и никуда не выезжая, мы виделись нередко только по ночам. Соответственно, было очень мало времени на общение.[b]– По поводу «неразгаданной актрисы» – вы имеете в виду ее амплуа в «Современнике» – такой очаровательной, слабой, хотя и нередко трогательной дамы? В кино, да и в жизни, честно говоря, Ольга производит впечатление более энергичного и цельного человека.[/b]– Ну вы, пожалуй, не совсем справедливы к ее репертуару в «Совеременнике»: там есть и «Мамапапасынсобака», и Маша в «Трех сестрах», и «Предупреждение малым кораблям», «Аномалия»,«Кру той маршрут»… Есть роли просто диаметрально противоположные! Или та же «Адриенна…» ([i]модная антреприза, где супруги играли вместе[/i]. – [b]М. М.[/b]) – там есть все, что она играет в «Современнике», плюс еще 20 раз по полстолько!– А она не собирается работать в этом направлении – как режиссер?– Она уже режиссер – своих ролей.[i][b]Зерна от плевел[/i]– У вас с Ольгой уже почти шестнадцатилетний брак. А кто у вас дома главный хранитель очага?[/b]– Конечно, женщина всегда хранитель очага. Это совершенно нормально. Только женщина может быть главой семьи – истинной главой.[b]– И у Оли это всегда получалось – в такой во многом «ненормированной» актерской семье?[/b]– У нас семья действительно всегда была ненормальная внешне. Но у нас при этом абсолютно нормальная счастливая семья. Она отличается от других нормальных счастливых семей только тем, что нас знают не 50–100 человек родных и друзей как обычную семью, а несколько миллионов людей. Вот и все.[b]– А как вы считаете: некая «формула любви» все же существует или это плод воображения досужих литераторов?[/b]– Я думаю, что если есть любовь сама по себе, то и формул никаких не нужно. И не надо ее расщеплять, пытаться сопоставлять, анализировать. А вот на достаточно тривиальный вопрос – как нам удается долго сохранять хорошие семейные отношения в актерской паре – есть, по-моему, только один правильный ответ: мы просто нормальная семья. А секрет любых долговечных отношений в том, чтобы знать и понимать: что есть главное в наших отношениях – и уметь это сохранить. Уметь отделять зерна от плевел.[b]– И все же – в некую словесную формулу «это главное» никак не уложить?[/b]– Любовь, она и есть любовь![b]– Объективно у вас сейчас сложные и опасные годы для мужчины. Вас случайно не затронул пресловутый кризис среднего возраста?[/b]– Я не знаю, что это такое. Поэтому и не переживаю особых психологических проблем.[i][b]Обойдемся без «Виолы»[/i]– Я слышала, наверное, с десяток версий вашего знакомства с Ольгой. Например, говорят, что вы знали друг друга чуть ли не с детства, задолго до вашей первой совместной картины «Прогулки по эшафоту».[/b]– Мы как раз познакомились на пробах к этому фильму. А потом уже я начал ухаживать.[b]– И что вас подвигло на ухаживание? Красота, обаяние, ум?[/b]– Словами это не расскажешь. И я даже не знаю, что это такое. Не могу это описать. Просто понял, что если я этого человека потеряю – это будет… очень плохо, будет навсегда. И делать это никак нельзя![b]– А вот еще говорили, что вы ревнивый, очень требовательный муж.[/b]– Это какие-то глупости, явно из желтой прессы. А кстати: что значит «очень требовательный муж»?[b]– Например, по меньшей мере – если ему каждое утро нужен горячий бутерброд непременно с сыром «Виола».[/b]– Ну если у нас его и не будет, сыра «Виола», – ничего страшного. Потому что я уже говорил: важно понимать, что есть главное в семье. Все остальное можно перетерпеть, не обратить внимания – и сделать так, что человек не будет чувствовать себя виноватым из-за какой-то ерунды.[b]– Но все же есть, видимо, какие-то каноны, которые вы как мужчина стараетесь утвердить?[/b]– Есть один канон – женщина всегда права.