Императору отказано вторично

[b]Формальная причина отказа – квалификация расстрела в Екатеринбурге как умышленного убийства, а не проявления политических репрессий.[/b]Естественно, не время и не место затевать юридический спор вокруг интерпретации прокурорами давних кровавых событий в доме Ипатьева. Интереснее понять, отчего это одна из ветвей некогда многочисленного дома Романовых с завидным упорством стремится причислить своего предка к бесчисленному сонму репрессированных. А ведь и просто невинно убиенный, и «получивший десять лет без права переписки» – в одинаковой степени жертвы режима с его девизом «до основанья, а затем…»Видимо, сейчас действительно непросто до конца понять, убивал Юровский со товарищи государя императора в отчаянной спешке перед лицом наступления белых или все-таки Николай Александрович был ликвидирован продуманно, в рамках начавшейся политической борьбы за власть.Большевикам-де важно было уничтожить идеологический символ сопротивления. Беда для сутяжничающих потомков в другом. Вот не так давно отказано в реабилитации главе Смерша всесильному Виктору Абакумову. Его-то точно после стандартных пыток расстреляли исключительно по политическим причинам. Однако уж очень фигура генерала, у которого руки по локоть в крови, представляется одиозной. Вполне вероятно, что при иных обстоятельствах смершевиц просто попал бы под суд уже в 50-е годы. Но в реабилитации было отказано, и родственники не получили восстановления некоторых имущественных прав.Не хочу проводить никаких параллелей, но Николай II тоже, как известно, далеко не ангел. Вспомним хотя бы кровавое воскресение. Даже предок княгини Марии Владимировны – великий князь Кирилл, командир гвардейского экипажа, поспешил после Февральской революции нацепить на грудь красный бант, фактически отрекшись от царя. Вряд ли эта ветвь Романовых надеется в результате удовлетворения своего иска на какую-то реституцию.Как говорится, не корысти ради. Но, может быть, гложет Кирилловичей – Владимировичей некое раскаяние за прошлое отступничество. И ведет их по судам желание вернуть себе утраченный престиж упорной борьбой за реноме государя, который и сам отрекся от престола, «как эскадрон сдал».