Домушника «подставил» Пикуль

Первое время он был на виду – ничем подозрительным не занимался. Однако скоро благосостояние нигде не работавшего Лени резко улучшилось. Он раскатывал на собственном автомобиле, начал одеваться в лучших столичных магазинах, коротал время в дорогих ресторанах.Мать Сетуньского уверяла, что сын взялся за ум, зарабатывает на фирме, с прошлым завязал.Оперативники заинтересовались «фирмой», которая ухватилась за такого ценного специалиста. Вскоре стало ясно, вор-рецидивист вновь начал «бомбить» квартиры москвичей. Сыщики решили, что пора остановить удачливого «бизнесмена».Ранним утром вместе с сотрудниками «наружки» муровцы начали слежку за объектом. Сетуньский отправился на дело, сжимая в руке миниатюрный кейс. Вошел в подъезд, на какоето время там задержался, затем перебрался в соседний, откуда так же скоро вышел с тем же кейсом... Наконец Леня двинулся в сторону проспекта.Старший группы дал команду на задержание. Вора привезли в местное отделение милиции, осмотрели его вещи. Леня держался спокойно, с достоинством отвечал на вопросы.– А это что? – спросил у Сетуньского один из оперов, вываливая из атташе-кейса на стол десять связок ключей.Вор равнодушно взглянул на гору отмычек:– Моя коллекция!Набор ключей уликой можно было считать с натяжкой. А других предметов, указывающих на промысел вора, не нашлось.Разве можно считать уликой томик модного писателя Пикуля, оказавшийся рядом с отмычками?– Историей интересуешься? – сыщики полистали книгу.Сетуньский не удостоил их ответом – только плечами пожал.Кроме томика Пикуля, зацепиться было не за что. Посовещавшись, оперативники решили все же отработать единственный шанс. Ближе к вечеру, вооружившись книгой Пикуля, муровцы отправились на квартирный обход подъездов, куда утром захаживал рецидивист. На вопрос, не пропадала ли у вас книга, жильцы реагировали по-разному. Некоторые крутили у виска пальцем, другие отшучивались. Уже отчаявшись, сыщики услышали: «Моя книга, кажется. Сейчас посмотрю…» Через минуту хозяйка подтвердила, что книга с полки исчезла. Но, обыскав все тайники, женщина уверенно добавила: «Больше ничего из квартиры не пропало!» Отправились в «гости» к Сетуньскому. Увы, и там ничего существенного найти не удалось.Находившаяся в квартире сожительница Лени с издевкой следила за действиями муровцев. Когда, обыскав в очередной раз все уголки квартиры, оперативники собрались на кухне, чтобы обсудить дальнейшие действия, один из них неожиданно спросил:– А где хозяйка-то работает?Узнав, что сожительница трудится кастеляншей в больнице, оперативник пригласил всех в комнату и приподнял диван. Под ним новенькие комплекты постельного белья. В углах простыней виднелись черные штампы: «Больница №…»Хозяйка взмолилась:– Ребята, виновата, белье ворованное. Если посадят, сын-школьник один останется, пропадет. Я помогу вам, с Ленькой договорюсь – он правду расскажет.– Твой дружок всю Москву «заворовал». Если он в своих подвигах чистосердечно признается, обещаем на твои подвиги закрыть глаза.Свели Леню с подругой, оставили наедине. Через полчаса матерый квартирный вор попросил ручку и бумагу...В квартиры он влезал подбором ключей. Но, как правило, первый раз ничего не брал. Запоминал, каким ключом какой замок открывается, где что спрятано, какого рода ценности лежат в домах. Изъятие проводил, уже договорившись о продаже вещей. Но и здесь крупногабаритные предметы никогда не брал – ограничивался золотом, ювелирными изделиями или деньгами. Причем забирал не вещи, а только часть: два золотых кольца из пяти, три тысячи рублей из десяти.Расчет был верным. Хозяева, ставшие жертвами вора-оригинала, грешили на кого угодно – на детей, родственников, знакомых.Им в голову не приходило, что их жилище посетил ловкий домушник. Благодаря объяснению сыщиков мир и согласие удалось восстановить во многих семьях.Жена подозревала, что муж прогулял ее золотые сережки, хозяева квартиры, оставившие на время отпуска ключи родственникам, помирились с родней, которую обвиняли в краже денег…Леня ухитрялся «посещать» чужие дома регулярно. У него в кейсе имелись ключи от входных дверей десятков квартир, куда он заглядывал в случае серьезных материальных затруднений. За свое ноу-хау рецидивист получил семь лет строгого режима. Потом он очень сокрушался, что прихватил из квартиры книгу модного в то время писателя Пикуля.Об этой истории, случившейся в теперь уже далекие восьмидесятые годы прошлого века, рассказал мне ветеран МУРа, один из его руководителей Евгений Жураковский. Он проработал в МУРе не один десяток лет и стал живой легендой элитного подразделения столичной милиции.