Булат вернулся на Арбат

[b]8 мая на Арбате будет торжественно открыт памятник Булату Окуджаве. День выбран канунный. Он родился 9 мая 1924 года, за 21 год до Победы, которую сам приближал, уйдя добровольцем на фронт. «С войной покончили мы счеты» — как раз в день его рождения![/b]А вчера на Поклонной горе состоялось торжественное открытие бюстов Александра Покрышкина и Ивана Кожедуба. В открытии памятников приняли участие мэр Москвы Юрий Лужков и главком ВВС генерал-полковник Владимир Михайлов. Бронзовые изваяния трижды Героев Советского Союза установлены в зале Славы Центрального музея Великой Отечественной войны.Среди немногих здравствующих боевых соратников Покрышкина и Кожедуба – дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Виталий Попков. Вот что рассказал 80-летний ветеран:– Это были два совершенно разных характера, каждый – по-своему удивительный человек. Александр Иванович Покрышкин пришел в пилоты из авиационных технарей. Он чувствовал самолет, как самого себя, был уравновешен и внимателен. Его авторитет был непререкаем. Все хотели летать, как он.А Иван Никитович Кожедуб был человеком совсем другого склада. Он прибыл на фронт в августе 43-го. Но до конца войны успел побить все рекорды. Надо уметь остаться живым, не потерять ни одного самолета! Кожедуб сбил 62 машины врага. Он впервые уничтожил в воздухе реактивный истребитель. Мы, как тогда говорили, «летая на «Ла-пятых», били врагов заклятых». Боролись за господство в воздухе и добились его.Для всех поколений боевых летчиков и Кожедуб, и Покрышкин останутся примерами мужества и мастерства...Бюсты трижды героев созданы известными мастерами – Александром Белашовым и Анатолием Бичуковым.– Булат Окуджава, – говорит автор памятника Георгий Франгулян, – для меня целая эпоха. Мы выросли на его песнях, его музыке. Мы сделали памятник не просто Окуджаве. Он был человек скромный. Мы, скорее, сделали, хотя это громкие слова, портрет того времени. Оно уже в прошлом. Теперь я сам с нетерпением жду открытия памятника – получится ли?Работа скульптора Франгуляна и его коллег-архитекторов проходила все этапы обсуждения. Оценки были самые высокие. Столь же единодушно в Европе оценены его памятники Пушкину (для Брюсселя) и Петру I (для Антверпена). О других интересных совпадениях скульптор говорит сам.[b]– Георгий Вартанович, вы так говорите о «духе Арбата»; вы, вероятно, родились в Москве?[/b]– Нет. Я родился в Тбилиси, а приехал в Москву в 1956 году, когда мне было 11 лет. Арбат – то место, где проходила моя юность. И мастерская у меня вот уже 26 лет напротив Арбата, совсем недалеко от открывающегося памятника. Булат вспоминал о своих первых вылазках в свет, в мир, когда он сел на трамвайчик и уехал до Смоленской площади. И не знал, как вернуться. Был растерян, проехав всего одну остановку. Потом сообразил, что трамвай ходит не в одну сторону. Однажды, когда уже осмелел, проехал две остановки и вышел здесь, на Плющихе, где мы сейчас с вами находимся... Я и этим дорожу. А тут еще со временем выяснилось, что в Тбилиси я ходил в ту же школу, где учился Окуджава. И жили мы там в одном районе – Салулаки. Представляете? В Тбилиси и в Москве я ходил с ним по одним и тем же улицам...[b]– Вы любили гулять по Арбату?[/b]– В больших городах я всегда ищу тот масштаб, который приближает меня к масштабу города, где я родился. В таких дворах, улицах, переулках люди иначе друг на друга смотрят, более внимательно, ищут в глазах прохожего ответ. Вот и мой бронзовый Булат – просто арбатский прохожий. Даже памятник для этого сделан без постамента…[b]– Такое решение, наверное, осложнило задачу архитекторов. Памятник ведь не должен раствориться в среде?[/b]– Со мной работал Игорь Попов, архитектор, потрясающий сценограф из Театра Васильева. Он построил для памятника замечательное театральное пространство. Мы работали втроем; третьим был архитектор ВалентинПрошляков. На последнем этапе нам помог спланировать площадь архитектор Игорь Воскресенский. Это часть территории, расположенная за памятником. Там нечего кардинально не меняется, но графически несколько иначе укладываются дорожные плиты, создается небольшой плоский амфитеатрик. Памятник приобретает завершенный вид. В композицию входят и земля, покрытая брусчаткой, и две бронзовых арки высотой более четырех метров, сама фигура поэта и даже тень от нее, забегающая во двор. Тень тоже отлита в бронзе и будет вставлена в мощение, так, чтобы по ней можно было ходить, как по всякой тени...[b]– Как родилась сама идея памятника?[/b]– Сразу после смерти Булата Шалвовича я стал думать на эту тему. Первоначально перед глазами у меня была всего одна тень. Постамента как такового я изначально не предполагал. Идея зрела. Главное, в чем я был убежден: пусть он будет скульптурой, но мы сможем идти рядом с ним, напевая про себя его песни. На нем обычный городской костюм, который он носил: пиджачок, брюки, слегка помятые…Он идет походкой свободного человека. Руки в карманах. Распахнут ворот клетчатой сорочки. Есть в его облике какая-то раскованность, озорство, чуть-чуть «петушиности»...[b]– Вы были знакомы с Окуджавой?[/b]– Увы, нет! Бывал на его концертах, а в 1962 году – это в памяти – он приезжал к нам в школу. Я учился в 10-м классе, а он был совсем молодым, хотя казался мне взрослым дядей. Он много пел, читал стихи, рассказывал о войне...[b]– Представляете его солдатом?[/b]– На кадрового военного он совершенно не похож. Он им и не был. Но такие, как он, были на фронте в большинстве. Он ушел на фронт мальчишкой-добровольцем, был ранен. Он воевал за себя и за своего отца, погибшего в 1937-м.[b]– Что-то особенно любите у Окуджавы?[/b]– Ответить однозначно не смогу. Я очень хорошо себя чувствую, когда в мастерской звучит любая из его песен... Я не оцениваю его как музыканта, поэта, барда, писателя: мне дороги его личность и его судьба...[b]– 9 мая ему исполнилось бы 78 лет...[/b]Памятник Окуджаве нужно было открыть, пока не все еще утрачено из той эпохи. Важно, чтобы он шел по своей улице, не изменившей до конца свой облик.[b]– Вы удовлетворены работой?[/b]– Самый счастливый момент для скульптора, когда ты понимаешь, что больше не нужен своему произведению. Оно уже существует независимо от тебя.