В Берлине завершился 58-й международный кинофестиваль

На сцену Berlinale Palast один за другим выходили члены Большого жюри под руководством Коста Гавраса, чтобы вручить награды победителям и развеять последние сомнения. Решения оказались вполне предсказуемыми – снова политика победила искусство. Вот почему когда наш Александр Роднянский в смокинге и бабочке произнес блестящий спич по-английски и пригласил на сцену Пола Томаса Андерсона, снявшего «Да будет кровь» («Нефть»), зал вздохнул с облегчением. Ведь не заметить эту работу, номинированную на «Оскар», было бы нонсенсом. Итак, Серебряный медведь аж в двух экземплярах (второй – Джонни Гринвуду – за музыку к фильму) уезжает в Голливуд. Но если честно – лент такого уровня в нынешнем сером конкурсе больше не наблюдалось. Все самое свежее, интересное и острое показывали в «Панораме» и на «Форуме», да еще на открытиизакрытии. Кстати, Мишель Годри стал героем последнего дня фестиваля. Так же как и персонажи его остроумного фильма (вне конкурса) «Перемотай назад», он особо не важничал. Пришел на закрытие в костюме и …кедах. Разрисовал цветочками свой портрет в фойе – в духе своего фильма, который переснимает кино по-своему. Это все несколько снизило общий пафос мероприятия. А вообще в этом году Берлинале вполне можно было бы назвать не кино, а поп- или рок-фестивалем. Действительно, такого обилия поющих звезд мирового уровня – от Мадонны до Роллингов – в Берлине еще не видели. Как и фильмы о музыкантах – их было… 17! Аналитики объясняют это загадочное явление природы вовсе не безумной тягой г-на Кослика как бывшего рок-музыканта к своему шумному прошлому. Просто фестиваль как бизнеспроект должен не только окупаться, но и приносить прибыль. А лучшей приманки, чем звезды такого уровня, для зрителей не придумаешь. Впрочем, и на этот раз Берлинале отличился повышенной социально-политической активностью. Можно было заранее предвидеть успех таких практически кровавых репортажей, как «Standart Operating Procedure» Эррола Морриса (хроника издевательств над иракцами в знаменитой багдадской тюрьме Абу Хаиб – скандал с публикацией фотографий жертв в 2003 году наделал много шума в Германии) и португальского «Элитного отряда» Жозе Падилха, каждый кадр которого практически залит кровью и дышит агрессией. Первая лента получила Серебряного медведя – Гран-при жюри. Вторая – Золотого медведя – как лучший фильм. Первая – практически интервью участников тех кровавых забав и выяснение границ дозволенных процедур в отношении заключенных. Вторая – репортаж с «Калашниковым» в руке из трущоб Рио-де-Жанейро, где полиция не защищает свой народ, а скорее, наоборот. Два новичка пытаются изменить положение, но это у них плохо получается – все полицейские погрязли в крови и коррупции. «Элитный отряд» рисует такую черную картину бразильской законности, что вынести ее практически нет никакой возможности. В этом угаре политкорректности утонула умная и тонкая немецкая картина «Цвет вишни – Нагами» Дорис Дорри, рассказывающая о пропасти отчуждения между поколениями отцов и детей, о кризисе коммуникаций внутри семьи. Впрочем, и другая конкурсная лента «Я любила тебя так долго» Филиппа Клоделя с участием Кристин Скотт Томас осталась почти незамеченной (приз Экуменического жюри). А сюжет, между прочим, не банален: героиня возвращается из тюрьмы, в которой отсидела 15 лет за убийство 6-летнего сына, в семью сестры. Большое жюри предпочло наградить Серебряным медведем китайского сценариста Ванга Хиашиая за сценарий к фильму «В любовь мы верим» – там разведенные супруги спасают общего ребенка путем зачатия следующего. Восток ведь – дело тонкое… И дать Серебряного медведя актеру из иранской картины «Песня воробья» Реза Наджи, сыгравшему крестьянина, который находит свое место в жизни не на страусиной ферме, а на большой дороге – в смысле, становится водителем. А почетный приз Альфреда Баэера, основателя фестиваля, который был вручен Фернанду Эймбке за арт-хаусный поиск в картине «Озеро Тахо», – там подросток впервые встречается со с смертью. Кстати, в Берлине и некоторые взрослые слегка впадали в детство – вроде героини конкурсной ленты «Беспечная», которую сыграла Салли Хоукинс (Серебряный медведь как лучшей актрисе). Эта оптимистичная девушка живет в Лондоне, работает с детьми, активно посещает ночные заведения и классы фламенко, учится водить машину – и все с улыбкой до ушей, как говорится, «хоть завязочки пришей». Актриса пришлась очень по душе чопорным берлинцам, и здесь ее принимали «на ура». А вот Джулия Робертс, напротив, появившаяся после долгой паузы в ленте «Бабочки в саду», скорее, разочаровала. Актриса снималась, будучи беременной второй раз. Может, поэтому ее игра столь невыразительна – как и увядшая под пигментными пятнами былая красота... Еще о звездах. Приезжала-таки Сандрин Боннэр – как режиссер. Франческо Рози – живая легенда. А под занавес в Берлин прибыли Скарлетт Йоханссон и Натали Портман. Они сыграли двух сестер во внеконкурсной ленте Джастина Чадвика «Другая Болейн» (фильм куплен для нашего проката). По сюжету девушки никак не могут поделить одного мужчину, правда, этот мужчина – король Англии. И рожают ему хорошеньких детей – и напрасно. Фильм зрелищный, красивый – но не больше. Российских фильмов, как вы знаете, в конкурсе не было. А вот панорамная «Русалка» Анны Меликян получила приз ФИПРЕССИ – Международной ассоциации кинокритиков. Случай почти уникальный – но и эта лента с Машей Шалаевой в главной роли уже засветилась на нескольких фестивалях и даже получила приз за режиссуру в Сандэнсе. Маша уже уехала из Берлина (кстати, еще один фильм с ее участием шел на «Форуме» – «Нирвана»), приз на вечеринке ФИПРЕССИ получала сама Анна, и все мы за нее дружно радовались. Еще одна сенсация – документальный фильм «Письмо к Анне», который снял швейцарец Эрик Бергкраут, лично знакомый с Политковской – он когда-то брал у нее трехчасовое интервью. В России фильм вряд ли покажут – во всяком случае, в этом уверен сын Политковской Илья, приехавший на премьеру в Берлин. Но все-таки главное внеконкурсное событие – трагическое. «Катынь» Анджея Вайды – правда, страшная, горькая, выстраданная. По сути, польский вариант «Иди и смотри». У Вайды отец погиб в этих лесах. И фильм получился потому очень личным. Причем если в первой половине картины нацисты и сталинисты показаны в своем демоническом равновесии, то во второй на авансцене остаются лишь последние, воплощающие мировое зло. В любом случае, этот фильм должен был кто-то снять – не Вайда, так кто-то другой. Тем обидней, что намеченная на 5 марта премьера в Пушкинском отменена… Кстати, когда Вайду спросили в Берлине, как, по его мнению, примут картину в России, мастер не на шутку разволновался. И заявил, что он лично об этом никогда не думает. Главное – в Берлине ее приняли хорошо. А в Америке, где она номинирована на «Оскар» в числе иностранных фильмов, возможно, будет еще лучше. …Фестиваль завершен – внешне как бы нормально, но с внутренним ощущением кризиса жанра. Чувствует ли это сам медведь, укладывающийся на год в спячку