Кто на самом деле породил «залоговые аукционы» и кто на этом «наварил»

Непосредственной причиной проведения залоговых аукционов называют катастрофическое финансовое положение российского правительства осенью 1995 года. Дефицит бюджета приблизился к 10%. Внешний долг России приблизился к 120 миллиардам долларов, что составляло 30 процентов от ВВП. Денег в казне практически не было. В этих условиях входивший тогда в состав правительства президент ОНЭКСИМбанка Владимир Потанин еще весной 1995 года выдвинул идею залоговых аукционов. Первоначально, по плану Госкомимущества, которым тогда руководил Альфред Кох, предполагалось продать пакет акций 43 государственных предприятий. Но до конца 1995 года продали только 12 нефтедобывающих, горно-металлургических и инфраструктурных компаний.

Схема предполагала, что коммерческие банки выдавали государству кредиты под залог госпакетов акций. Право выдачи кредита определялось на аукционах, однако честными и открытыми их назвать было нельзя. Фактически будущих собственников «назначали». Никакой состязательности не было и не предполагалось. Изначально не предполагалось также, что государство вернет предоставленные кредиты. После чего заложенные акции переходили в собственность кредиторов.

Только в 4 аукционах из 12 сумма полученного государством кредита существенно превысила стартовую величину. В залоге, а затем в частной собственности оказались:  51% акций нефтяной компании (НК) "Сиданко" - за 130 млн долларов достались Банку МФК, 51% акций "Сибнефть" - за 100,3 млн долларов банку СБС, 45% НК ЮКОС - за 159 млн долларов АОЗТ "Лагуна", связанному с банком МЕНАТЕП, 40,12% НК "Сургутнефтегаз" - за 8,9 млн долларов НПФ "Сургутнефтегаз", 38% РАО "Норильский никель" - за 170,1 млн долларов ООО "Реола", подконтрольному ОНЭКСИМбанку. Были проданы мелкие пакеты акций (менее 25%) Новороссийского, Северо-Западного и Мурманского морских пароходств, 14,9% акций Новолипецкого металлургического комбината, 5% акций "Лукойла" и 15% акций "Нафта-Москва".

С финансовой точки зрения итоги можно назвать впечатляющими, если только не считать все это большой аферой. Самые ценные российские предприятия ушли с помощью довольно сомнительной схемы за 886,1 млн. долларов, что на тот момент составляло 1,85% доходной части федерального бюджета.

Все это, в принципе, про залоговые аукционы известно. Общественное мнение России до сих пор не приняло итоги такой грабительской приватизации как легитимные, что периодически порождает у части общества намерение эти итоги пересмотреть.

Но был ли, в принципе, другой вариант приватизации и, соответственно, пополнения казны? Которой критически как раз не хватало тогда примерно 1 млрд долл. для покрытия необходимых бюджетных обязательств. Очевидно, что эти деньги можно было получить, выставив государственные предприятия на действительно конкурсные аукционы, притом с участием иностранных инвесторов. Они заведомо могли бы предложить гораздо большие суммы, чем тогда еще не сильно разбогатевшие будущие российские олигархи. Кроме того, продажу важнейших инфраструктурных предприятий страны можно было обусловить выполнением впоследствии вполне определенных инвестиционных планов по развитию этих предприятий, что могло бы дать мощный импульс развитию и всей экономики страны. Однако под прикрытием псевдо- патриотических разговоров о том, что национальное достояние не должно достаться иностранцам, в результате был порожден, притом за бесценок для него самого, новый олигархический класс в России, который по своему фактическому поведение применительно к российской экономике оказался ничем не лучше иностранцев, которым пугали страну. Вскоре все эти приватизированные предприятия оказались в офшорах.

Истинная стоимость проданных за менее чем миллиард долларов пакетов крупнейших госпредприятий даже на тот момент составляла несколько десятков миллиардов долларов.

Мало кто знает, какую роль сыграли в организации залоговых аукционов российские коммунисты, которые потом их нещадно критиковали. В 1995 году левые составляли в российском парламенте большинство. И когда правительство вышло с предложением о приватизации для покрытия в том числе бюджетного дефицита, контролируемая коммунистами Дума наложила запрет на приватизацию нефтяных компаний, а также других, представлявших потенциальный интерес для частных инвесторов. Собственно, именно после этого и было выработано предложение о приватизации с помощью мутной схемы, но в обход оппозиционной Думы. Также стоит отметить, что самыми крупными бенефициарами прошедшей в форме залоговых аукционов приватизации стали даже не будущие олигархи, члены так называемой «семибанкирщины», решившей исход выборов 1996 года в пользу Ельцина. Самыми крупными бенефициарами стали так называемые «красные директора», руководившие соответствующими предприятиями и поддерживавшие КПРФ. Именно они получили наибольшие дисконты при покупке госпакетов своих компаний. Таким образом, коррупция уже тогда распространилась не только на представителей власти, но на  представителей так называемой оппозиции.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции