Время читать и думать

Лишь две из десяти самых раскупавшихся книг можно однозначно отнести к масскульту: это последние детективы Татьяны Устиновой и Александры Марининой. Набившая оскомину продукция литфабрики имени Дарьи Донцовой в рейтинге не представлена вовсе. Остальные восемь престижных позиций заняли книги, которые заставят читателя кое о чем поразмышлять, а время, потраченное на чтение, точно не будет напрасным. Наряду с западными бестселлерами в десятке хитов представлены новые сочинения Дины Рубиной, Виктора Пелевина, Алексея Иванова, Дмитрия Глуховского.

Внешние признаки смены вектора читательского спроса налицо. Говорят даже о преодолении последствий страшной девальвации литературных ценностей, случившейся в 1990-е годы. Тогда, если помните, народ радостно бросился в разливанное море печатной мутотени, не требующей ни работы мысли, ни сердечного отклика, но зато исправно эксплуатирующей скрытую тягу к насилию и стимулирующей железы внутренней секреции. И вот теперь, дескать, мы возвращаемся к истинным ценностям. А что, ведь цифры доказывают!

Но способен ли читатель измениться за несколько лет? Может ли человек, привыкший к чтиву, вдруг полюбить чтение? Может – с той же вероятностью, с какой заяц начнет есть мясо. Выработанный благодаря образованию и самообучению литературный вкус еще более консервативен, чем кулинарные пристрастия.

А как же те памятные веселые 1990-е, спросите вы. Да ничего с настоящим читателем тогда не случилось. Рекордные продажи тех лет обеспечили люди, использующую книгу как убийцу времени. Теперь время убивают гаджеты – и бульварное чтиво начало движение к краю коммерческой пропасти. За последние годы в четыре раза упали продажи Марининой (в 2014-м разошелся 200-тысячный тираж ее последнего на тот момент бестселлера, а сейчас двухтомник «Цена вопроса» еле-еле преодолел 50-тысячный рубеж). В 2017-м продана 81 тысяча экземпляров детектива Устиновой «Селфи с судьбой», который возглавляет свежий форбсовский рейтинг. Год назад устиновский же «Вселенский заговор» купили 105 тысяч человек.

Для книгоиздателей, конечно, приятного мало. Но стоит ли горевать, так ли уж велика интеллектуальная разница между чтением иных образчиков легкого жанра и, скажем, смс-сообщений или переписки в мессенджере?

Второй сокрушительный удар по литературному масскульту нанесли взлетевшие цены – отдать 400 – 500 рублей за книгу может только человек, действительно ее любящий и в ней нуждающийся. Желающих выкинуть столько за «прочел и забыл» становится все меньше. Нож рынка отсек менее обеспеченную часть покупателей – ведь так уж совпало, что люди, предъявляющие серьезные требования к качеству текста, в среднем зарабатывают больше. И могут позволить себе дорогой книжный продукт.

Именно на таких требовательных читателей и начинает работать сегодня книжная индустрия. Именно их вкусы отражают теперь всевозможные рейтинги, в том числе и продаж. Что, конечно же, хорошо – хотя бы потому, что эта ориентация способствует росту (пусть и очень медленному) той самой серьезной и умной читательской аудитории, которая никогда не даст погибнуть настоящей литературе.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции