Записки охотника. На дальнем кордоне II

Повзрослевшие внучки

Сразу по приезде егерь Евгений предупредил, что в гости к нему сын Дима должен привезти внучек, покатать их на снегоходе. Каково же было удивление, когда просторную деревенскую избу заполнила целая компания студентов. Сегодняшних и вчерашних. А вполне себе повзрослевшие внучки сестры Женечка и Лиза оказались в окружении подруг с кавалерами.

Надев комбинезоны, балаклавы, ребята лихо катались на снегоходе и притороченной к нему надувной «ватрушке». Трепали загривки ластившихся лаек. Раскрасневшиеся на морозе отогревались дома чаем. На дворе февраль, девушки решают убрать засохшую уже елку. Пылесосом собрали с пола хвою. Почившую от егерского «угощения» мышь осторожно завернули в тряпочку и, с сожалением, что ей нельзя прикрыть глаза, прикопали в сугробе в стороне от дома. Контрольным выстрелом на всякий случай была перемыта вся посуда.

Внезапно нагрянувшая генеральная уборка сопровождалась постоянными консультациями «дедушка, а это куда?». Работа не мешала замереть на мгновение и помурлыкать под головой муляжа лося на стене с новогодним дождем на рогах. Потом все дружно рассматривали в телефоне картины младшей Лизы. И особенно одну из них, напоминающую лесную заимку у реки. Старый егерский дом заполнило что-то неосязаемо светлое. Так солнечный зайчик заглянет в комнату внезапно. И меняется вдруг настроение.

Морозное утро на дальнем кордоне  / Фото: Виктор Баязитов

Все как у людей

Нам пора собираться в лес, на охоту. Днем на вездеходе мы развозили зерно в мешках по четырем прикормочным площадкам. Верхней части водительской дверцы не было вообще по замыслу, и прямо на ходу на выпавшем за ночь снегу Евгений вслух читает следы:

- Вошел-вышел одиночка лось, а вот зайчишка-беляк. Они частенько наведываются в деревню (на той стороне мелиоративного канала нет собак), там и лакомятся ветками оставшихся от старых хозяев яблонь. А вот лисичка пошла по следу…

На подъезде к промытой в декабре плотине спрашиваю, как получилось переправить на этот берег вездеход?

Морозное утро на дальнем кордоне  / Фото: Виктор Баязитов

- Ниже по течению нашел место, пусть ямы и по колено воды, смог переехать на эту сторону. На вездеходе притащили с Димкой из леса хлысты. Так и срубили переправу. Жалко вода почти совсем сошла.

История плотины насчитывает больше десятка лет. Строя ее, переделывая затвор для сброса излишка воды, прокапывая бульдозером отводные каналы, Евгений точно знал для чего все это. Гнездятся здесь утки, залетает передохнуть пролетный гусь. Как-то, в жаркий летний полдень, Евгения - идеолога и строителя этой рукотворной водной глади - погнал принимающий водные процедуры лось.

- Сейчас из шкуры кабана сделал приваду. Рано или поздно придет сюда и волк.

На кормушках чтение следов продолжалось. В конце охотничьего сезона зверя поубавилось. Раз за разом Евгений сокрушался, что давно примеченная им семья кабанов с молодняком не выходила кормиться на очередную кормушку. И на следующую.

На  обратном пути по свежему следу идем к давно заброшенной старой прикормочной площадке. Точнее продираемся сквозь чащу. За долгие годы ураганный ветер старательно перекрыл все подходы наломанными стволами деревьев.

Морозное утро на дальнем кордоне / Фото: Виктор Баязитов

- Вот куда приходила семья, - на небольшой поляне егерь высыпает последний мешок зерна. - Здесь же был секач, свинья его гоняла по кругу

- Зачем?

- Своих надо прокормить.

- Все как у людей.

Оторвавшись от книги на снегу, Евгений принимает решение: стрелять надо по секачу. Рассмотри его сначала. Стреляй только если четко увидишь у него треугольник меж ног…

Кино с охотником. И кабан

Вечером, оставив поодаль вездеход, направляемся вглубь леса. А вот и елка. Лезть наверх приходится по обветшавшей лестнице, прощупывая предварительно каждую ступень. Лестница заканчивается. Подтянувшись за мощные ветки ели сверху, устраиваюсь на прикрученное к стволу уазовское сидение. С годами его каркас просто врос в дерево и усиливающийся ветер, словно мачту раскачивал  импровизированный лабаз.

Картина Елизаветы Дорониной

Снизу Евгений передает мне карабин. Договариваемся о связи по рации, и он уходит. Днем мы вспоминали, как лет десять назад охотились именно в этом месте и тоже зимой. Тогда, на лабазе  сидели вдвоем. Уже в сумерках послышался треск приближающегося стада, а вскоре первой выбежала на поляну внушительных размеров мамаша. Тут же ее накрыла волна поросят. Не спеши, шепчет Евгений, секач где-то рядом. Много воды утекло с тех пор. Стреляный зверь пошел. И никакой беспечности. Сначала обойдет все вокруг, проверит, а увидев следы человека на снегу - просто уходит.

Ветер тем временем, совсем некстати, разыгрался не на шутку: порывистый, с завихрениями. Милое дело кабану учуять опасность. Стемнело. Вдали, прямо за поляной вдруг раздался щелчок. Первое, о чем подумалось: кто может так грызть орехи? Через некоторое время щелчок повторился немного ближе, и даже показалось, что кто-то аппетитно жует. А может это промерзшие желуди? И кабан! Плавно поднимаю карабин – никого нет.

Карета подана / Фото: Евгения Доронина

Смешная получалась картина: высматривающий зверя через поляну с зерном охотник и запасшийся желудями вместо попкорна кабан, тоже через поляну рассматривающий высокую ель. Просто двухсторонний кинотеатр. Откушав деликатесов, кинозритель начал осторожный обход. Хруст ветки справа сзади.

В это самое время по рации выходит на связь егерь. Почти шепотом говорю ему о движении вокруг. Через некоторое время треск раздается справа. Снимаю карабин с предохранителя почти одновременно с хрустом впереди, чуть правее поляны. Но нет. Вместо выхода, как промышленный пылесос, кабан шумно засасывает воздух и с явным неудовольствием резко выдыхает. И сразу же повторяет операцию.

Кино закончилось. Разряжаю карабин. Подъехавший Евгений с фонариком подходит к лабазу и, поднявшись по лестнице, принимает ствол. Промерзший, осторожно спускаюсь по лестнице. С треском ломается ступень - к счастью, последняя у земли. По ночному заснеженному лесу мы возвращаемся на базу.

И это тоже охота

По сравнению с долгими часами, что провел на елке, в машине, пусть и без работающей печки, намного теплее. Тусклый свет фар выхватывает придавленные целыми сугробами ветви елей. Натянутые над капотом тросы-отбойники время от времени цепляют ветви и снежная лавина засыпает лобовое стекло и капот, норовит освежить и нас в кабине. Сонно-дремотное возвращение в реальность.

В далеком Дрездене, в одном из красивейших замков, со старым-добрым другом Вадимом видели картину с охоты местной элиты. На небольшой огороженной территории по кругу вдоль забора гоняют табун зверья. А из центра, словно с карусели, палит из ружей знать. По стенам замка развешана уйма рогатых трофеев. И снова картины. Курфюсты саксонские, ешкин кот.

Федоровка – Пхенчхан / Фото: Евгения Доронина

У нас все гораздо проще. Друзья одного хорошего человека, военного, умеющего держать в руках оружие, рассказывали, что для него главное в охоте единоборство со зверем. Передумать его, переиграть и выследить. А до выстрела часто дело и не доходит. Очень он похож и на моего давнего товарища по охоте. Володя –  по жизни строитель, майор-афганец командир разведроты. Про свои две Красные Звезды и ранения говорить не любит. Лишь однажды, поминая товарищей, сказал: "готов всю жизнь работать бесплатно. проживу, все отдал бы, только бы вернуть живыми всех моих ребят".

В который уж раз моя охота заканчивается без выстрела. Но настроение – хорошее. На базе мы снова встретились со старыми знакомыми лайками. Серый и Белый в вольере, куда сразу пошел по приезде на дальний кордон, как участники параллельного слалома, ровненько так уперлись передними лапами мне в грудь, а я, обхватив их за шеи, прижимая, трепал родные загривки. Потом они с удовольствием уплетали имбирные пряники.

На Крещение в пруду Женя бензопилой пропилил прорубь. Съездил в лес к роднику, очистил от снега, поправил укрытую в нише икону Божией Матери «Троеручица», набрал воды. До этого с сыном Димой они построили мост. В один из дней путешественники на шести снегоходах,  переправляясь  вспоминали безвестного им егеря добрым словом. Как и окрестное зверье, кому всю зиму он развозит зерно. С легкой руки хозяина заимки не первый год проводится эксперимент по возвращению в дикую природу выращенных на ферме фазанов. Выживают не все. Пернатые хищники, лисы – хорошие тренеры. Постепенно дичающие красивые птицы, конечно, все еще забредают к своей пристани подкормиться, но от выводка к выводку становятся более осторожными, умеющими беречь потомство.

По рассказу Евгения, пока я сидел на елке, кто-то организовал загонную охоту с собаками. Когда они совсем прижали молодого секача, тот прибежал спасаться в Федоровку. Переждав, потом уже спокойно отправился в лес. В этом месте супруга Ирина с улыбкой обязательно заметит мне: охотничек! Спаниэль несчастный.

Все и в самом деле выглядит как сказка.

Пусть так.

Подарок под елкой –Лиза, Женечка, Яна / Фото: Елизавета Доронина

ОБ АВТОРЕ

Виктор Николаевич Баязитов — российский издатель и журналист. Занимал пост генерального директора ЗАО «Комсомольская правда» и первого заместителя генерального директора издательского дома «Комсомольская правда». Был заместителем генерального директора издательства газеты «Труд», а также исполнительным директором АО «Красная Звезда».

ПЕРВУЮ ЧАСТЬ ФОТОРЕПОРТАЖА ЧИТАЙТЕ ЗДЕСЬ