Пять театральных историй от Игоря Золотовицкого

- С Сан Санычем Калягиным мы ехали на встречу с болгарскими зрителям в машине, на которой до нас ехал Леонид Брежнев и, по словам водителя, сломал ручку. Приехали, и Сан Саныч понял, что у него поднялась температура, и он не может выступать. Пришлось мне одному общаться с публикой, которая пришла на Калягина. Встречу начал со слов: «Вы меня не знаете, я для вас никто, и звать меня никак, но я расскажу вам байки, и кто с кем из актеров живет?».

Молодым коллегам, студентам Летней Международной Школы Золотовицкий не стал рассказывать – кто с кем живет, а приоткрыл завесу легендарного МХАТа и неизвестную страницу из своей жизни.

История Первая: Хохотун и шахматист Александр  Калягин.

- В свое время Александр Калягин играл Ленина на сцене Московского Художественного театра. Высшее начальство было категорически против того, чтобы тетя из Бразилии играла вождя Октябрьской революции. Только благодаря руководителю Московского Художественного театра Олегу Ефремову Калягина утвердили на роль Ленина. Играл Сан Саныч Ильича – замечательно. Знаю не понаслышке – видел своими глазами.

Но проблема была в том, что Сан Саныч очень смешливый человек. Достаточно Калягину показать палец, и он будет смеяться. Его партнеры в этом спектакля, особенно Вячеслав Невинный постоянно что-то выдумывали, чтобы рассмешить Калягина. Каждый раз им это удавалось. Дело дошло до того, что Калягин пошел к Ефремову, чтобы он своим волевым решением прекратил эти шутки со стороны его партнеров. Олег Николаевич поговорил с Невинным, и тот послушался.

Ничего не сказал от себя в спектакле, но сделал руками жест, от которого опять стал хохотать Ленин-Калягин. А еще Сан Саныч перед началом спектакля вплоть до выхода на сцену играет в шахматы – так он разминается. А Невинным перед спектаклями все время разгадывал кроссворды. Было забавно наблюдать, как Калягин перед выходом на сцену играет в шахматы, а Невинный разгадывает кроссворды. Замечу, что Вячеслав Михайлович кроссворды отгадывал с другими актерами МХАТа на деньги. Калягин играл в шахматы бескорыстно. Отдельно хочу сказать о Вячеславе Невинном. Он был убежденным мхатовцем. Невинным никогда не изменял Московскому Художественному театру, и никакая сила не могла его уговорить – играть в другом театре.

История вторая: Великая любовь актрисы и адмирала.

- Моим педагогом в Школе-студии МХАТ была великая актриса Кира Головко. Кира Ивановна прожила долгую жизнь – 99 лет, сыграла много ролей в театре, и была кумиром для многих поколений. На спектакли с ее участием приезжала вся Москва. Кира Ивановна была дамой с большим чувством юмора. Одна из ее фраз: «Немирович-Данченко за мной ухаживал, а Станиславского живым я видела только в гробу». За ней многие ухаживали – она была удивительной. В Киру Ивановну влюбился легендарный адмирал Головко. Она приходил на все ее спектакли, дарил ей огромные букеты цветов – очень красиво ухаживал.

Адмирал Головко знаменит еще тем, что во время войны он открыл ГУЛАГ, выпустив из него заключенных, потому что не хватало бойцов. Когда Сталин узнал об этом, он поинтересовался: «Победил с бывшими узниками в сражении Головко или проиграл?». Когда ему сказали, что Головко победил, то он простил ему этот своевольный поступок. Кире Ивановне завидовали все актрисы Московского Художественного театра, потому что у нее была такая любовь. Адмирал Головко пользовался огромным авторитетом и любовью народа.

История Третья:  Как Дмитрий Брусникин и Роман Козак невольно просвещали Розова.

- Помните, сцену из фильма Владимира Меньшова «Зависть богов», когда фильм  «Последнее танго в Париже» подпольно посмотрели герои на видеомагнитофоне? После того, как открылся железный занавес мы стали читать диссидентскую литературу, смотреть ранее запрещенные в СССР фильмы. Книги, рукописи читали под одеялом, -  все еще боялись, и передавали другим. А фильмы смотрели на видеомагнитофонах. Порой на просмотр фильма было всего пару часов, и надо было передавать кассету другим.

Видеомагнитофоны в то время были редкостью. Одним из счастливых обладателей видеомагнитофона был знаменитый драматург Виктор Розов. Дмитрий Брусникин и Роман Козак попросились к нему домой, посмотреть якобы западный шедевр. Но оказалось, что на кассете – немецкое порно. Они это обнаружили, когда на экране видеомагнитофона появилось изображение. Рядом сидел Виктор Розов. Посмотрел наш классик несколько кадров и сказал: «Ребята, я пойду поработаю, а если здесь появится сюжет, вы меня позовите». Виктор Сергеевич добавил: «В каждой сцене, даже в такой интимной,  должно быть событие».

История Четвертая: «О борьбе за кресло руководителя МХАТа».

- Мало кто знает о том, что возглавить МХАТ мог не Олег Николаевич Ефремов, а мой художественный руководитель Виктор Карлович Монюков. Между ними была борьба, в которой победил Ефремов. Виктор Карлович был консерватором театра, хранителем традиций Московского художественного театра. Если Виктор Карлович от системы Станиславского не отходил ни на шаг, - был ее верным последовательным, то Олег Николаевич Ефремов вносил в систему что-то свое, ставил смелые новаторские спектакли, и все время что-то экспериментировал.

В квартире Виктора Карловича Монюкова на улице Чаплыгина в прямом смысле находился рабочий кабинет Олега Павловича Табакова, когда он только что создавал «Табакерку». Олег Павлович очень ценил Виктора Монюкова, прислушивался к его мнению, а мой учитель всегда говорил то, что думает. Я помню трагичное разделение МХАТа на МХАТ имени Чехова и МХАТ имени Горького. Татьяна Васильевна Доронина отстаивала интересы актеров, которых увольнял Олег Николаевич, и которые немыслили своей жизни без театра. Уход из МХАТа для этих людей – старейшин театра был почти смертельным. Сегодня я понимаю, что Татьяна Васильевна, защищая своих коллег, совершала благородные поступки.

История Пятая: «О том, как на острове Мартиника я ставил Гоголя».

- Однажды мне поступило уникальное предложение – поставить на острове Мартиника русскую классику. На этом небольшом острове восемь муниципальных театров, и каждый вечер зрители ходят в театр, хотя там рай. Лично я не понимал – как можно сидеть в театре, когда вокруг – такая красота! Взялся ставить на острове «Женитьбу» Гоголя с местными актерами. На роль Ивана Павловича Яичницы не мог найти актера среди профессионалов, и меня познакомили с местным рыбаком – очень красивым, высоким мужчиной лет 55.

Стали мы договариваться об условиях работы, репетициях, и рыбак стал настаивать на том, чтобы ему дали не два часа перерыва, как всем, а три. Он объяснил, что час ему нужен на обед, час – на занятие сексом, а час – на сон. На мой вопрос: «Можно ли хотя бы перед премьерой без чего-то обойтись, и сократить время перерыва до двух часов?», рыбак сказал: «Нет». По его словам, без ежедневного секса днем он не может, а после секса ему необходим сон. В результате мы пошли на все его условия, и у него было перерыв три часа. Но я жалею о том, что взял его на роль Яичницы.