В свете молнии

Любимые с детства миллионами людей разных поколений романы Уэллса не стареют, вспыхивая на крутых поворотах истории предупреждающими проблесковыми огнями.

Уэллс – родоначальник жанра «жесткой» фантастики. Мягкий лирический романтизм Жюля Верна был ему чужд. На протяжении всей своей жизни Уэллс как журналист, философ, социолог, член закрытых интеллектуальных сообществ изучал скрытые от посторонних глаз механизмы управления миром и гениально воплощал открывшиеся ему истины в фантастические романы. Он не строил иллюзий относительно будущего человечества, не призывал к революционному преобразованию мира, был сторонником постепенного, но последовательного движения в сторону социальной справедливости. «Социалистический консерватизм» – так можно было определить политические взгляды Уэллса.

Управляемая «людьми-невидимками» «машина времени» несет человечество к «войне миров». В философско-футурологическое пространство трех романов Уэллса укладываются прошлое, настоящее и будущее человеческой цивилизации. Не менее проницателен был Уэллс и в других своих предсказаниях. В романе «Люди как боги» он открыл «параллельные» миры. В «Накануне» (1927 год) предсказал, чем обернется для Европы фашизм. В «Острове доктора Моро» – эксперименты генной инженерии. Он предвидел и атомную бомбу, и патологическое и зачастую бессмысленное ускорение жизни в так называемом информационном обществе. Легче сказать, чего Уэллс не предвидел и не предсказал.

Долгие годы его спутницей была знаменитая «железная женщина» – бывшая муза Горького – Мария Закревская-Будберг. Уэллс, вообще, с большим интересом относился к России, полагая, однако, что в своем движении в будущее она как-то излишне торопится. В беседе с Лениным (1920 год) усомнился в целесообразности «до основанья» разрушать старый мир, не имея продуманного плана создания нового. Уэллс пытался доказать вождю мирового пролетариата, что если бы Россия сохранила хотя бы часть того нормального и близкого людям, что было в прежней жизни, ей бы не пришлось сейчас так страдать. Ленин с ним не согласился. А встречаясь через четырнадцать лет со Сталиным, писатель обратил внимание на некое самообольщение России своими (они не казались ему бесспорными) успехами, указал на ущербность фанатичной веры народа в вождя, как в мессию, усомнился в пригодности для человечества советского социалистического тоталитарного опыта организации общества.

Уэллс спокойно относился к тому, что часто его пророчества оказывались гласом вопиющего в пустыне. У него было прекрасное чувство юмора, что неоднократно отмечал Черчилль. Афоризмы Уэллса, типа «Реклама – узаконенная ложь», никогда не потеряют своей актуальности. «Мысль – удивительная вещь, – писал он в одном из своих рассказов, – то она течет медленно, как смола, то вспыхивает мгновенно, как молния». Творчество Герберта Уэллса и было вспыхнувшей молнией, в свете которой человечество увидело себя и свое будущее.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции