Красная армия зажгла для покоренной Европы пламя надежды

О том, как «долго и молча отступали» в первые месяцы войны, с июня по октябрь 1941-го, немало писалось в советских газетах, в том числе и в «Вечерке». Каждая сотня отвоеванных у немецких моторизованных и танковых частей квадратных метров становилась поводом для заметок и выступлений по радио.

Небольшая сентябрьская победа под Ельней в Смоленской области была воспринята чуть ли не как начало долгожданного перелома. Но он произошел позже, в декабре. Немецкому вермахту предстояло подойти на расстояние почти прямой видимости к столице.

— Только двенадцать километров отделяли врага от столицы, — говорит военный историк Александр Широкорад. — Если, конечно, смотреть по современной границе города.

А ведь немецкий фюрер пообещал своей нации, что с захватом Москвы война против России завершится. Но произошло неожиданное — войска, казалось бы, разбитые, перешли в контрнаступление.

Сталин изменил бы себе, если бы не использовал наступление для политических сигналов. Его выступление на «Маяковской» содержало напоминание, что на Красную армию смотрят «порабощенные народы Европы».

«Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова и Михаила Кутузова!» Выразиться для эмиграции более прозрачно было нельзя. Не прошло и недели, как подавляющее большинство эмигрантской прессы перепечатало речь Сталина, а потомки дворянства до самого конца войны пытались попасть в ряды РККА. Или хотя бы французского, итальянского, югославского Сопротивления. Лишь бы помочь сражающемуся и страдающему народу.

Кстати, упоминание Невского первым неслучайно: 6 декабря — день памяти святого благоверного князя Александра, бывшего две сотни лет покровителем русской армии.

Так что знак был дан не только эмиграции, но и церковным кругам (подпольным в СССР, но влиятельным в русской диаспоре в США). Наступление началось ночью 5 декабря, войска Калининского и Западного фронтов осуществили ряд сильных ударов по врагу на Можайском, Волоколамском и Малоярославецком направлениях. Начавшаяся в этот день битва неслучайно считается первым стратегическим поражением вермахта: на территории в тысячу километров по фронту и на 350 километрах в глубину более семи миллионов солдат и офицеров с обеих сторон сражались более 200 суток. К концу апреля 1942 года наши войска смогли отбросить немцев на 100–250 километров от Москвы, отведя угрозу захвата от столицы и московского промышленного района.