Техника самообмана: как мы верим прогнозам
Ещё недавно зловещий календарь майя предрекал нам апокалипсис. И были те, кто всерьёз в это верил: готовили убежища, запасались едой. Можно вспомнить и вратаря Карлоса Роа, уверовавшего в пророчество секты, завершившего футбольную карьеру и усевшегося за праздничный стол ждать вестников тотальной смерти. Не пришли.
От Нострадамуса и Ванги до Глобы – предсказания дают все. В эфир выходят не только политики, социологи, экономисты, но и маги, экстрасенсы, астрологи. К слову, большая часть их, как правило, даёт мрачный прогноз: если не умрём, то помучаемся аки в «железной деве». Если, конечно, глаголют не политики. У этих всё будет хорошо. И обязательно – с ними. Как у Пелевина: «Ницше: «Бог умер». «Ницше умер», - Бог».
Но беда даже не в том, что неадекватные прогнозы дают, а в том, что в них верят. Хуже – пересказывают друг другу, подвергаясь эффекту заражения. Откуда эта несвятая вера? Тут, в общем-то, тот же фокус, что и с лекциями Тони Роббинса, за посещение которых десятки тысяч людей заплатили немалые деньги. А «МММ»? А «Гербалайф»? А стучащийся в двери коммивояжёр, предлагающий счастье?
Два ключевых рычага – желание халявы и страх, ледяной, обжигающий. А точка опоры, благодаря которой легко переворачивается будущее человека – мифологизация его сознания. В век информационных технологий, доминирования гаджетов мы не приближаемся к истине, а наоборот – удаляемся от неё, скрытой завесой выдумок и фейков, подсовываемых нам и медиа, и ближними. Существование где-то между газетами, рассказывающими, как вылечить простатит куриными лапками, и передачами, вещающими о масонах-рептилоидах, деклассирует историческую реальность и рисует альтернативное будущее – то, в котором может произойти, что и как угодно.
Но есть и ещё одно. Чиновники говорят нам об образе будущего – однако где он? На самом деле у нас есть аляповатое прошлое, о котором по любому поводу и без спорят, и сомнительное настоящее, где народ испытывает стрессы из-за очередных нововведений. Такой подход, как и отсутствие идеологии, не даёт веры в будущее – наоборот, убивает всякое его представление. Страх из-за повышений цен, происшествий только растёт, но тех, кто со всей ответственностью поручится, вспоминая Ерофеева, что наше послезавтра окажется лучше нашего позавчера, практически нет.
Единственными поручителями становятся те, кто сыплют пророчествами и обещаниями, точно новогодними конфетти, и в тотальной безответственности не собираются отвечать за слова. Кто их накажет? И кто разоблачит? А вот поверят – вполне возможно, чтобы верить хоть во что-нибудь, нащупывая опору и рассматривая ориентиры. Пусть и такие – ложные, часто безумные, но без других вообще страшно. Подобное нельзя запретить – можно лишь дать альтернативу, сформулировав и объяснив тот самый образ будущего, засветивший бы нам, точно маяк.
Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции