Окунуться в историю: корреспондент «ВМ» побывал на выставке военной техники в Падикове

В подмосковном Музее отечественной военной истории, что в Падикове, открылся новый — Артиллерийский — корпус. Экспозиция советских и российских систем вооружения составлена так, что вызывает мощные эмоции даже у профессиональных военных. Это событие приурочено к декабрьским памятным датам — годовщинам освобождения городов Подмосковья и ближайших областей в ходе контрнаступления советских войск в битве за Москву 1941 года.

Большие пушки и патриотизм

…Огромная, в два человеческих роста, железная махина с многометровым стволом, в который можно засунуть голову, подавляет своей зримой мощью. У стоящего рядом человека — смесь восторга и жути. Интересный эффект от музейного экспоната, не правда ли? За такими эмоциями стоит ехать в Падиково…

Добираться до музея общественным транспортом довольно долго (хотя всего 25 километров от Москвы), проще на машине. При словах «частный музей» в моем воображении появлялся образ маленького гаража или площадки размером с парковку, на которой впритык выставлены экспонаты. Но реальность приятно удивила: вместо маленького гаража — просторные корпуса, больше приличествующие государственной конторе, чем частному заведению. Под крупной надписью «Артиллерийский корпус» обычная дверь, за которой военная техника — интерес всех мальчишек и, как потом оказалось, даже многих девчонок.

Открывается экспозиция реактивными системами залпового огня — БМ-14, наследницей знаменитой «катюши», и БМ-21 «Град», ставшей знаковой в истории реактивной артиллерии. А чем дальше по выставочной площадке, тем более мощные и впечатляющие системы открываются взорам посетителей. Вплоть до гигантских самоходок «Пион» с 203-миллиметровой дальнобойной пушкой и «Мста-С» с 152-миллиметровой гаубицей. Это именно они подавляют зрителя своим величием. Есть здесь и красавец «Тюльпан» с 240-миллиметровым минометом, способным отправлять мины весом более 200 килограммов на 19 с половиной километров.

— Наш музей относительно молодой, — заявил директор Дмитрий Першеев. — Первый корпус открылся в 2014 году 9 мая, и с тех пор мы постоянно развиваемся и расширяемся. Команда музея видит перед собой две основные задачи: это донесение до самых широких масс информации и нашего видения отечественной военной истории, а также сохранение историко-культурного наследия, связанного с подвигами наших предков. И как раз для решения обеих этих задач необходимо ставить наши экспонаты в максимально комфортные, то есть сухие и теплые, помещения. Следом за двумя основными корпусами открылся Танковый корпус, то есть всю бронетанковую технику мы разместили в тепле под крышей, и сейчас наконец открыли Артиллерийский корпус.

Правда, по словам Першеева, туда попала пока только самоходная артиллерия — достаточно сложная техника послевоенного выпуска, которая на воздухе быстро портится. Дело еще и в том, что под открытым небом ее практически невозможно осматривать и обслуживать, потому что зимой с металлом работать очень холодно и люди быстро замерзают, а летом от нагретой брони веет жаром. Все эти экспонаты довольно объемные, но была поставлена задача по максимуму убрать их под крышу. И вот Артиллерийский корпус распахнул двери. В нем сосредоточены все бывшие и остающиеся на вооружении нашей армии образцы самоходной артиллерии, выпущенной после 1945 года.

Но расхожее наименование «послевоенная» не означает того, что эта техника не бывала в боях. Мир наш неспокоен доныне, и всему представленному вооружению пришлось повоевать уже после Великой Отечественной. Выставленные в корпусе машины принимали участие в войнах и военных конфликтах в Венгрии 1956 года, на острове Даманском в 1968 году, во Вьетнаме в 1960–1970-х годах, в Афганистане в 1979–1989-х годах, в арабо-израильских войнах, в конфликтах в Анголе и Эфиопии, в боях нового века — в Чечне, Дагестане, Сирии…

Плавающий танк Т-38 мог переплыть Ладожское озеро в тихую погоду, но защищал только от винтовочных пуль / Фото: Павел Воробьев, «Вечерняя Москва»

Тем не менее прославленная техника Великой Отечественной остается главной частью экспозиции музея и привлекает наибольшее внимание посетителей. Примечательно, что увидеть ее можно не только в Падикове, но и в столице — на праздновании ключевых исторических дат.

— Мы регулярно участвуем в парадах на Красной площади, — пояснил Першеев. — Как правило, это исторические мероприятия, которые проводятся 7 ноября в память о параде 1941 года. В этом году в торжественном прохождении участвовала недавно поступившая к нам самоходка СУ-85. Мы стараемся показывать на парадах редкие и необычные образцы. Например, о редкости СУ-85 можно судить по тому факту, что ее нет даже в главном танковом музее в Кубинке. Такая вот степень раритета. Ну а если учесть достоверность реставрации и то, что машина восстановлена до полностью ходового состояния, то, наверное, это вообще единственный в стране, если не в мире, полностью внешне и внутренне укомплектованный образец.

Пока мы обсуждаем с директором музея редкую технику, мимо проходят посетители, причем некоторые меня изрядно удивили. Например, молодая пара. Девушка увлеченно рассказывала парню про установку «Град» и стабилизацию полета снаряда вращением... Парень с виду был удивлен не меньше, чем я, и смотрел на свою спутницу с некой смесью испуга и восхищения. Или вот стайка школьников с эмблемами кадетского класса, среди которых тоже было несколько девчонок. Они с интересом слушали экскурсовода и задавали вполне грамотные вопросы. Заметив мой взгляд, Дмитрий Першеев объяснил:

— Да, именно поэтому мы регулярно участвуем в патриотических и военно-исторических мероприятиях Москвы и Подмосковья: считаем своей святой обязанностью поддерживать историческую память, чтобы связующая нить поколений не прерывалась. И, судя по нашим посетителям, не зря.

Залезть в историю с головой

Налюбовавшись на большие пушки, я решил пройтись по Танковому корпусу, лично оценить уникальную СУ-85, раз уж директор так ее нахваливал. И вот тут-то меня поджидал один сюрприз, буквально разбудивший в душе мальчишку с ребяческим желанием залезть везде и все покрутить...

Дело в том, что у музея в Падикове есть одно выгодное отличие от обычных государственных экспозиций — здесь не только показывают внешний вид раритетной техники, но и дают оценить внутреннее устройство машин. Все интерьеры самоходок и танков заботливо восстановлены до идеального состояния — будто машины только вчера сошли с заводского конвейера. Люки открыты: можно увидеть внутреннюю обстановку.

— А залезть-то внутрь можно? — спрашиваю смотрителя.

Отвечает: ответственным гостям музея можно. Тут же спускаюсь в боевую рубку самоходки СУ-76, самой массовой в годы в Великой Отечественной. Помнится, с кем-то из друзей был у меня спор на тему комфорта экипажа в этой машине. Товарищ утверждал, что места там достаточно для удобной работы, я возражал. Пытаюсь представить действия трех человек в рубке, где, расставив руки, упираешься в соседние стенки… М-да, слова «комфорт» или «удобство» как-то не вяжутся с ощущениями. Конечно, тут же достается телефон, и короткий ролик о размерах «жилплощади» в тесной рубке отправляется товарищу. Спор выигран.

Смотритель танковой экспозиции Анатолий Агеев понимающе улыбается. По его словам, такую реакцию у людей он встречает довольно часто. Ведь гораздо интереснее не просто смотреть на историю, а залезать в нее буквально с головой. Да и мальчишки в любом возрасте остаются мальчишками: если есть возможность забраться внутрь легендарных машин, то надо этим пользоваться...

Плавающий танк Т-38 мог переплыть Ладожское озеро в тихую погоду, но защищал только от винтовочных пуль / Фото: Павел Воробьев, «Вечерняя Москва»

Выставка танков впечатляет. Особенно боевая техника 1920–1930-х годов и самого начала Великой Отечественной — те образцы, которые сейчас кроме как в документальной хронике и не увидишь. А тут вот они — во всей красе ­своего железа, брезента, кожзаменителей и краски.

— Уникальность нашего музея в том, что вся наша техника на ходу, и причем на своем ходу, — подчеркивает Анатолий Агеев. — На каждой машине стоят родные двигатели, коробки передач, родные узлы и агрегаты трансмиссии. Нет ни одной самодельной части или чего-то просто подходящего для замены. Все соответствует полному заводскому техописанию.

Проходя мимо тесных Т-26 и плавающего малыша Т-38, внутренне удивляюсь, как на этих тарахтелках с тонкой противопульной броней наши предки умудрились остановить немцев в 1941-м и погнать их от стен столицы. А ведь до середины 1942 года основой танкового парка нашей армии были именно такие машины — Т-26, БТ. Легендарная «тридцатьчетверка» начала зарабатывать статус легенды только с 1942-го, в начале войны просто не хватало количества... А буквально через минуту начинаешь испытывать гордость за Советскую армию и достижения конструкторов — в паре десятков метров стройным рядом стоят мощные трудяги Победы: танк ИС-2, самоходки ИСУ-152 и ИСУ-122. Их снаряды, даже не попав, а разорвавшись рядом с вражеским танком, выводили его из строя. Просто переворачивая вверх гусеницами на попа.

Есть в экспозиции и танк ИС-3 с хищной, скошенной, как у щуки или осетра, «мордой» и мощной пушкой калибра 122 миллиметра. Такие машины предотвратили бывшую весьма вероятной войну между СССР и его вчерашними союзниками, Англией и США, в 1945 году. Черчилль тогда задумывался о продолжении войны «против коммунизма» и даже разработал план «Немыслимое», по которому предполагалось использовать сдавшихся союзникам немцев, усилив их собственно английскими и американскими дивизиями... План был тайный, но наш Иосиф Виссарионович про него таки прознал и предпринял политический ход, чтобы лишить подобных мыслей Черчилля и ставшего американским президентом Трумэна. В сентябре 1945-го, спустя четыре месяца после разгрома немцев, в Берлине состоялся совместный парад победителей: одним торжественным строем прошли наши войска, американские, английские и даже французские. И вот на этом параде и были продемонстрированы полсотни новейших танков ИС-3. На тот момент эти машины превосходили по своим параметрам все, что имелось в танковых и противотанковых частях союзников. Англо-американские офицеры были шокированы увиденным. Доклады и фотографии тут же полетели Черчиллю, который сказал, что если у русских есть такие танки, то еще лет десять не стоит с ними связываться, они сильнее. План «Немыслимое» был отменен. Кстати, в экспозиции музея в Падикове красавец ИС-3 стоит тоже с открытым люком: есть желание — загляни на место механика-водителя и оцени толщину брони... Честно — впечатляет.

Как оживляют раритеты

Большинство машин здесь — ветераны боевых действий. Почти на каждой можно найти отметины от пуль или осколков. Например, Т-62 до попадания на выставочную площадку успел повоевать в Афганистане. На корме у него вмятина от автоматной пули, а на броне башни выщербина от пролетевшего рикошетом осколка.

Примечательно, что все это культурно-историческое богатство стало музеем на частные средства. Практика показала, что искренне увлеченные своим делом люди могут найти деньги и вполне профессионально ими распоряжаться. Не просто основать и содержать экспозицию, а постоянно ее совершенствовать, развивать и увеличивать количественно.

Современная артиллерия больших калибров внушает уважение всем от мала до велика / Фото: Павел Воробьев, «Вечерняя Москва»

— Музей растет очень быстро — заявляет Дмитрий Першеев. — Всего за четыре года у нас отреставрировано пятьдесят бронетанковых и еще столько же артиллерийских систем. То есть мы пополняемся на две крупные единицы каждый месяц. Темп формирования коллекции, с нашей точки зрения, очень быстрый. Да и коллеги тоже так считают.

По словам директора, большая часть вещей реставрируется в московских мастерских у коллег по увлечениям и роду деятельности. Заказы выполняют в основном частные мастерские и признанные мастера в Москве — просто так удобнее по соображениям логистики.

— Все работы, конечно, нами контролируются, — поясняет Першеев. — Например, одна из мастерских находится в Очакове, и наши коллеги там специализируются на восстановлении старинных автомобилей, в том числе грузовиков ЗИС. Хотя часть работ делается и в других местах: в Подмосковье, в Шаховской — там приводят в порядок бронетанковую технику. Есть мастерская в Ленинградской области. Дело ведь не только в ремонтных мощностях, но и в грамотных специалистах, в отношении людей к делу. Результат получается только тогда, когда стараешься изо всех сил, болеешь душой за каждый винтик... Если относиться к реставрации как к рутинной работе типа ремонта современных иномарок, то ничего путного не выйдет. Уже проверено многократно. Поэтому мы работаем только с увлеченными, я бы даже сказал, по-хорошему одержимыми людьми.

Конечно, музей взаимодействует со столичными фондами по части обмена необходимой информацией. Ведь в процессе реставрации возникает очень много вопросов — и технических, и исторических. Зачастую энтузиасты делают уникальные экспонаты, и многие детали даже не с чем сравнить в качестве копии. Трудно искать информацию в архивах. Например, множество вопросов возникает при покраске ­восстановленных образцов. Фотографии 1920–1930-х годов помогают слабо, ибо в черно-белом варианте практически нельзя отличить нюансы расцветки, и даже базовые цвета могут сливаться. Серый, голубой и светло-зеленый на старых фото смотрятся одинаково... Кроме того, для правильной окраски предметов необходимо брать краску, изготовленную по заводской рецептуре 1930–1940-х годов. Она будет с олифой, из натуральных составляющих, глянцевой, ее нельзя заменить на обычную автомобильную краску, даже если найти похожий цвет. А за рецептурой опять нужно идти в архивы. Совсем больной вопрос — внутренности боевых машин. Даже заводские чертежи не всегда могут помочь, реставраторам желательно залезть внутрь прототипа, своими руками прощупать и измерить все, что можно. По словам Першеева, в таких случаях сильно помогал Центральный музей Вооруженных сил, что на Суворовской площади. В его уличной экспозиции есть много танков и другой техники со времен Великой Отечественной. Сотрудники музея шли навстречу запросам специалистов из Падикова и пускали их внутрь своих экспонатов. Люки большинства машин в музее заварены, но ради благого дела их открывали.

— Это один из больших этапов реставрации — увидеть воочию то, что должно наполнять экспонат. К сожалению, в большинстве музеев картинка внутри машин, хранящихся на улице, не очень красивая. Но главное — она дает понять расположение, форму и назначение различных элементов. Для людей, занимающихся восстановлением техники до ходового состояния, это бесценно.

Результаты всех этих трудов не просто радуют, а буквально восхищают, особенно детей. Да и гиды про каждый экспонат рассказывают малоизвестные факты, цепляющие внимание. А ведь всегда приятно, когда о прошлом говорит человек, искренне увлеченный историей и лично излазивший экспонаты сверху донизу...