Никогда не забудет Леонид Тимофеевич тот парад

«Вся грудь в орденах...» Это про него, Леонида Тимофеевича Шевелева, ветерана Великой Отечественной. Причем не образно, а в самом прямом смысле, скажет любой, кто увидит, как фронтовик любовно достает из шкафа свой парадный костюм. Все эти знаки воинской доблести, перечислять которые не хватит и страницы, победно звенели в такт «Катюше» и «Прощанию славянки» 15 раз!Война для Леонида Шевелева началась так же, как и для многих мальчишек его поколения. В июне 41-го ему было всего семнадцать. Был летний день. Гоняя с друзьями в футбол, Ленька вдруг услышал испуганные крики женщин: «Война! Война!» и бросился к репродуктору, из которого звучало обращение Молотова…[b]Военком сдался[/b]Вскоре старшие товарищи на зависть еще несовершеннолетним пацанам начали получать повестки...Леонид и его друзья тоже дежурили у военкомата, подлавливали офицеров, «надоедали» одним-единственным вопросом: «Когда же и нам на фронт?» Тогда они еще не знали, что войны на их век хватит сполна, что многие из тех, с кем беззаботно гоняли мяч во дворе, мастерили авиамодели и выясняли отношения с «чужаками» с соседней улицы, так и останутся навечно восемнадцатилетними… Леонид Шевелев по сей день помнит по именам своих школьных друзей – многие из них не вернулись с войны, погибли в первые месяцы Великой Отечественной, едва успев привыкнуть к военной форме.Сам он в 1941-м, хоть и был не по годам серьезен, начитан и уверен в своем намерении идти на фронт, все же выглядел как мальчишка, да и паспорт красноречиво говорил: восемнадцати еще не исполнилось. Что же делать? Военком, наверное, уже раз десять «заворачивал» настырного парня: «Иди-ка ты, мальчик, домой, – и прибавлял в утешение: – когда будет нужно, мы тебя вызовем».Но Леонид не желал ждать. Военкомат был рядом с домом, там юноша фактически «прописался» и, видно, так намозолил глаза военкому, что тот сдался – выписал повестку.Вначале Леонида направили в Истребительный батальон Коминтерновского района, который начал формироваться в Петровском монастыре. Это было в июле 1941-го. Новобранцы несли патрульную службу, наводили порядок в Москве, выезжали на стрельбище. Получив направление на снайперские курсы, Леонид неожиданно встретил там старшего брата – такие вот повороты военной судьбы.В октябре 41-го поступил приказ о формировании Московского мотострелкового истребительного полка. Молодых бойцов начали готовить к работе в тылу врага: учили минированию, ориентированию на местности, вылазкам на лыжах.[b]В ноябре 1941-го[/b]За упорными тренировками и теоретическими занятиями ребята не заметили, как пришел ноябрь, морозный и снежный, всем памятный ноябрь 1941-го...В преддверии 7 ноября 1941 года Леонид Шевелев с товарищами узнал о том, что… нужно готовиться к строевому смотру. Бойцы вначале опешили: какой смотр, когда враг у стен города? Но приказы не обсуждают – и ребята всю ночь маршировали по улицам Москвы навстречу пурге, чеканя шаг так, будто врага вбивали в мостовую, а утром 7 ноября начался легендарный парад осени 1941-го.Все, что написано в учебниках истории о том морозном дне, – правда, утверждает ветеран. Этот парад был лучшим, он вселил уверенность и надежду. Пройдя по брусчатке строевым шагом, батальоны отправлялись на фронт. Вместе с ними шел молодой боец Леонид Шевелев.[b]Боевое задание[/b]В десятых числах ноября он в составе диверсионной группы был направлен в тыл врага. Первое задание выполнил под Можайском – вместе с товарищами ходил в разведку, уничтожал вражеские коммуникации, склады с припасами, а первый тяжелый бой Леонид Шевелев принял недалеко от города Рогачева. На наши позиции двинулись сразу 300 фашистских танков и прорвали оборону. Полк Леонида Шевелева пять суток сдерживал натиск врага, не давая фашистам продвинуться к Москве, это дало возможность нашим частям закрепиться на новых позициях.Очередное задание Леонид выполнял в районе Рузы. Перейти линию фронта удалось только с третьей попытки. Кругом были немцы, любой шорох оказывался замеченным. В глубине леса решили передохнуть, но неожиданно нарвались на фашистов, завязался бой. Стрельба не смолкала, казалось, палили со всех сторон – не разберешь, где свои, где чужие.Командир отдал приказ прекратить огонь, чтобы сориентироваться. Вычислив противника, вперед двинулись наши автоматчики и открыли ураганный огонь, заставив неприятеля отступить. Раненых отправили обратно к линии фронта, а группа Леонида Шевелева продолжила выполнение задания – нужно было уничтожить склады и мастерские противника, а также не дать фашистам подтянуть подкрепление к автомобильной дороге.Две вражеские автомашины, поравнявшись с засадой, встретились с нашими гранатами, примерно в это же время рванул фашистский склад с боеприпасами – постарались товарищи Леонида, но радоваться было рано: на дороге появилась целая колонна неприятельских бронетранспортеров, справиться с ними маленькая диверсионная группа не смогла бы. Решили отступать к своим, поставив на пути отхода несколько мин, но даже они не остановили преследователей. Погоня продолжалась несколько суток, группа Леонида все глубже уходила в лес…[b]На волосок от гибели[/b]Поднялась пурга, фашисты, казалось, отстали, и измотанные ребята решили немного передохнуть. Забрались под ветви раскидистой ели, получился настоящий шалаш, в котором уставшие и голодные бойцы задремали.Когда проснулись, увидели невероятную картину: кругом вражеские полевые кухни! Оказалось, забрели в самый центр артиллерийской позиции. Целый день ребята просидели, не смея себя выдать и держа пальцы на курке. Совсем закоченели, а сердце от напряжения стучало в висках.Еле дождавшись темноты, зарылись в снег, как кроты, и начали выползать по одному.Увидев вражеские траншеи, поняли – добрались до линии фронта. Как назло, взошла луна и предательски осветила местность. Решили двигаться только вперед, что бы ни случилось. В свете луны часовой заметил ребят, заговорили пулеметы, а те продолжали пробираться ползком. На льду Москвы-реки огнем встретили уже свои – приняли за вражеских лазутчиков.Когда перекрестный огонь утих, двинулись к ближайшей деревушке и вдруг услышали на родном языке: «Стой! Руки вверх!» Это прозвучало угрожающе, но показалось таким родным и близким! Бойцов привели в штаб, быстро все выяснили и отправили в часть, где военврач констатировал – еще бы сутки, и ребятам не выбраться...[b]Неповторимая весна[/b]Когда Леонид вышел из госпиталя, фашистов уже разгромили под Москвой. Со своей группой он воевал на Брянщине, потом защищал Грозный и Баку, сражался на Кубани.…Когда отгремели последние залпы войны, Леонид Шевелев снова оказался в Москве. Он участвовал в победном параде на Красной площади. Слушал выступление маршала Жукова, а в глазах стояли слезы: слезы радости и ликования от того, что выстояли, не прогнулись, победили, и слезы боли за не доживших до светлого дня боевых товарищей.После того легендарного дня ветеран Шевелев участвовал еще в нескольких парадах, посвященных годовщине Победы в Великой Отечественной войне. Вот и сейчас он с волнением осматривает свой парадный мундир с орденами, и сердце его бьется часто-часто, словно завтра – весна 45-го и перед молодыми бойцами, уцелевшими в пекле войны, выступит маршал Жуков.