Ровно через год столица отметит вековой юбилей Юрия Нагибина

В судьбе Нагибина весь ХХ век сконцентрировался и отразился целостно и фрагментарно одновременно. Его жизнь — это повод для большого романа, детали которого явно сочтут выдумкой. Сын белогвардейца, русский дворянин по крови, Нагибин полжизни считал себя евреем, переживая и разделяя все экстремумы отношения власти к этой нации. Он отправился на войну, но она сразу открылась ему сполна, не героической, титульной стороной, а такой, которую многие увидели, осознали и начали описывать лишь много позже — неприглядной, грязной, подлой, бесчеловечной, а главное — бессмысленно перемалывающей людей и их судьбы в кровавый фарш. Можно сказать, что жизнь Нагибина-человека и Нагибина-писателя полностью состоит из двойственностей и противоречий.

Обожествлявший мать, а в ее лице — семейный очаг, страждущий любви сильной и долгой, если не вечной, Юрий Нагибин был при этом многократно женат и не чурался страстей. Канонический трудоголик, он умудрялся при этом вести жизнь плейбоя, обожал застолья, звон бокалов и сопутствующие этому посиделки. Он ненавидел советский строй, но жил под его гнетом, понимая, что при этом любит страну до головокружения. И, восхищаясь возможностями Запада и Америки, понимал, что не сможет жить вне родной языковой среды. Он упивался московской топонимикой и историей города, писал об этом не «по Гиляровскому», а, в общем-то, много глубже, но как истинно московский писатель не был поднят на щит. Да и его уникальные культурологические работы, посвященные творчеству целого ряда художников, включая Тинторетто, до сих пор изданы только в Италии, но не на родине Нагибина, которая на уровне властей всегда относилась к нему с осторожностью, интуитивно ощущая его внутренний дуализм при целостности оболочки души.

На мемориальной доске писателю, установленной при активном участии нашей газеты в родном для него Армянском переулке, опечаленный многими знаниями и познавший многие печали Юрий Маркович, подперев щеку рукой, размышляет о вечном. Сто лет ему — через год. Надо отметить это как-то достойно.