Философские споры о застое

Споры вокруг заявления пресс-секретаря премьера Дмитрия Пескова о том, что «Брежнев — это не знак минус, для нашей страны это огромный плюс», продолжают будоражить блогосферу и сотрясать интеллигентские кухни. Дело в том, что столица и провинция и так традиционно расходились в оценке той эпохи. И для далекой от модернистских порывов глубинки времена дорогого Леонида Ильича многим до сих пор представляются золотым веком. А теперь выходит, что если еще недавно негативное отношение к так называемому застою объединяло разномастные демократические круги, несмотря на остальные глубинные противоречия, то теперь и здесь может пройти линия идейного водораздела. Понятно, что многие оценивают демарш Пескова сквозь призму начавшегося у нас затяжного предвыборного марафона. Мол, таким образом партия власти стремится заручиться моральной поддержкой самой консервативной части населения, развернутой коленками назад. Между тем вряд ли кто-то может отрицать, что страна до сих пор живет на «застойной» инфраструктуре, качает нефть из скважин, построенных в далеких семидесятых, продает за границу слитки алюминия и меди, выплавленных на заводах, сооруженных по планам брежневских пятилеток. О масштабах экономического роста тех времен сейчас и мечтать не приходится. Даже с учетом всех нам известных перекосов. Но вот что интересно. Еще до исторической фразы пресс-секретаря некоторые историки-модернисты стали заявлять, что вся история Руси-Московии-России есть циклическое чередование эпох застоя и модернистских рывков с целью догнать и перегнать соседние европейские страны. Причем так называемые застои действительно были золотым веком именно для населения страны, которое в спокойные времена резко увеличивалось. В стране расцветали искусства, ремесла, не спеша осваивались новые территории, нивы давали обильные урожаи, спасавшие державу от голода. Затем власти осознавали некое технологическое отставание, грозящее даже риском потери суверенитета, и начинался форсированный рывок с хрустом костей и позвонков. Классический пример — времена Алексея Михайловича Тишайшего и его сына Петра, «дракона московского», при котором население России уменьшилось почти на треть. Сейчас, представляется, действующая федеральная власть стремится найти «золотую середину» между необходимостью развития и нежеланием « все рубить и ломать». Вопрос как раз в стиле Столыпина: как построить реально великую Россию без великих потрясений. И тот, кто сможет решить такую квадратуру круга, войдет в историю.