Как мы «кормим» Африку, а она — нас

Форум оказался уникален: на него приехали главы 43 африканских государств. Он стал первым подобным мероприятием в постсоветской истории России, хотя, говорят, идею такого саммита предложил еще советский министр иностранных дел Эдуард Шеварднадзе в конце 80-х. Сейчас в мире идет негласное соревнование за влияние на Африку и доступ к ее богатейшим природным ресурсам. На долю континента приходится около 30 процентов мировых запасов минеральных ископаемых (на Россию — около 25 процентов). К тому же это континент с самым быстрорастущим населением, перспективы у него есть.

Но пока Африка — это континент нищих. Имея около 16 процентов населения Земли (более 1,3 миллиарда человек), Африка при этом производит лишь 2 процента мирового ВВП (примерно равно доле России в мировом ВВП с населением в 9 раз меньшим). То есть это самый отсталый, самый нищий континент. Иностранные инвестиции туда, правда, растут, в расчете на перспективу: в прошлом году они за год составили 46 млрд долларов (это, правда, ровно в два раза меньше, чем годовой бюджет города Нью-Йорк). Первая пятерка инвесторов выглядит так: Франция (объем накопленных инвестиций — 64 млрд), Нидерланды (объем накопленных инвестиций — 63 млрд), США (61 млрд), Великобритания (60 млрд), Китай (43 млрд). Однако в последние годы КНР явно хочет вырваться вперед (прежде всего, получить доступ к полезным ископаемым Африки). Пекин уже обещал инвестировать в инфраструктурные проекты и потратить на прямую финансовую помощь африканским государствам 60 млрд долларов.

Россия по объему своих африканских инвестиций не входит даже в десятку (на десятом месте там после Италии, Сингапура, Гонконга и ЮАР находится Индия). Судя по разным источникам, наши совокупные вложения не превышают 10 млрд долларов. По итогам прошлого года торговый оборот России с Африкой составил всего 2,5 процента от нашего общего торгового оборота (и 5 процентов нашего экспорта). Причем из этих 2,5 процента подавляющая доля пришлась на Египет и Алжир, которые являются крупными покупателями российского зерна и вооружений. Российский товарооборот с Африкой в прошлом году составил в денежном выражении скромные 20 млрд долларов. Для сравнения: с ЕС наш товарооборот в прошлом году почти достиг 300 млрд долларов, с Азией составил более 200 млрд долларов, с Южной и Северной Америкой — 43 млрд долларов. Несмотря на нищету, торгово-экономические связи африканских государств с другими регионами мира — намного более внушительные, чем с нашей страной. Так, товарооборот Африки с ЕС составил в прошлом году 300 млрд (примерно столько, сколько у России), с США — около 54 млрд долларов, с Китаем — 148 млрд долларов. Зато Африка стала единственным регионом в мире, который наращивал импорт из России после введения против нашей страны западных санкций.

В этом плане та более чем полусотня соглашений на 800 млрд рублей (более 12 млрд долларов) как минимум может удвоить наше инвестиционное присутствие на континенте и говорит о серьезности намерений Москвы. Правда, намерения других партнеров Африки даже более внушительные. Помимо китайских 60 млрд долларов, Евросоюз, например, собирается инвестировать в Африку 40 млрд долларов.

У России есть ряд определенных потенциальных преимуществ, которые она может использовать при продвижении своих интересов в Африке. Главным из них является то, что у нас нет негативного имиджа колониальной державы. СССР, напротив, много и подчас бескорыстно помогал африканцам. В России и сейчас учится около 17 тысяч студентов из стран Африки (4 тысячи бесплатно), это создает задел для работы с будущей элитой этих стран. Правда, в Китае сейчас обучаются более 60 тысяч африканских студентов, в Европе — 52 тысячи, а в США — 38 тысяч.

Наши компании, работающие в Африке, охотно нанимают местный персонал, чего западные фирмы делать избегают, по возможности. Кроме того, у России есть что предложить континенту в плане технологий, а также других уникальных «услуг». Так, успешно идут продажи российского оружия на континент, они достигли объема 14 млрд долларов. Во многом за счет российских же кредитов, правда, но все равно это создает рабочие места и сохраняет занятость в российской «оборонке». Российские военные советники работают в ЮАР, Гвинее-Бисау и Мозамбике, ведутся переговоры на сей счет с Намибией. Всего соглашения о военном сотрудничестве заключены более чем с 20 африканскими государствами. Россия уверенно обгоняет пока Китай и по количеству проектов строительства АЭС в Африке.

Африка стала единственным регионом в мире, который наращивал импорт из России после введения против нашей страны западных санкций / Фото: http://kremlin.ru/Официальный сайт Президента России

Типичные проблемы для российских компаний в Африке — это коррупция, крайняя неповоротливость местной бюрократии и вообще специфика ведения бизнеса, а также политическая нестабильность и частая смена режимов. Поэтому осуществление многих перспективных проектов затягивается даже не на годы, а на десятилетия. Так, например, Олег Дерипаска купил в Гвинее лицензию на разработку бокситов еще в 2001 году, однако производство было начато лишь в прошлом. Компания «Алроса» собиралась начать добывать алмазы в Анголе еще в начале века, но пока так и не начала. «Лукойл» запустил ряд проектов в Гане, Камеруне и Нигерии, но потом вынужден был покрывать убытки и закрывать их. Не пошел проект добычи урана «Росатома» в Танзании. В разваленной экономке Зимбабве даже выгодную и дефицитную платину добывать российские компании не начали.

Что касается «прощенных» 20 млрд долларов долгов, то в основном это были долги безнадежные, и надеяться на их возврат было нельзя (совокупная долговая нагрузка Африки превышает 200 млрд долларов). Россия вместо этого рассчитывает, что теперь ее компании получат определенные преимущества как бы «в счет» списанных долгов. В то же время ряду стран долги были нами прощены без должных на то, кажется, оснований, они были вполне платежеспособными. Простили, видимо, по чисто политическим причинам, в надежде на лояльность и те же преференции российским компаниям.

Так, Ливии до начала гражданской войны, свержения и убийства Каддафи списали почти 5 млрд долларов. Однако затем на счетах одного только свергнутого клана Каддафи в западных банках нашли в разы больше. Деньги конфисковали «во имя демократии». Когда долг прощали, то рассчитывали, в частности, на выгодный контракт для российской компании «РЖД» по строительству железной дороги. Ее и построили, но сегодня, в условиях междоусобицы, дорога заброшена и не функционирует. Получается, деньги выбросили на ветер. С другой стороны, прощенные долги тоже весьма платежеспособному Алжиру позволили подстегнуть экспорт в эту страну российских вооружений.

И далеко не факт, что если бы эти гипотетические 20 млрд долларов мы бы потратили, как говорят критики, на обустройство своей страны, то потратили бы их с максимальным эффектом. Могли просто разворовать, к примеру. Поскольку наш инвестиционный климат в некоторых регионах ничем не лучше африканского.

Остается надеяться, что теперь ошибки прошлого будут учтены в нашем сотрудничестве с Черным континентом и все будет делаться по уму и с выгодой как для конкретных российских компаний, так и для российской казны в целом.

Мнение автора колонки может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции