Благодарность — собачья болезнь

Знаете, господа хорошие, почему вас это удивляет? Потому что большинство из вас — настоящие шовинисты. Тех, кто поменьше вашего, вы искренне считаете недалекими — например, детей и зверей. При этом вы добрые, очень добрые люди.

— Игорек, а как тебя зовут? — сюсюкали взрослые, приходя в гости к моим родителям.

Мне было лет пять. И я уже год как читал газеты…

А потом я вырос и пошел в армию. Там я спас полярную сову. Было так...

Мы служили в енисейской тайге. Птица два дня сидела возле роты на сосне, поодаль кружила вторая. Друзья полезли смотреть. Сова испугалась, встрепенулась и упала с ветки.

Сова! Упала!

Она была больна, но руку моему товарищу располосовала через шинель от кисти до локтя.

— Чучело сделаем? — спросил старлей Подойников, комроты, увидев, кого принесли в казарму. — Кто умеет?

— Нет! — вытолкнул воздух я.

Он глянул на меня, помедлил, разрешил сову оставить. И пошел домой.

Собака в свитере по восемь часов в день ждет на улице Калининграда свою хозяйку / Фото: Скриншот видео YouTube-канала «ВЕСТИ Калининград»

Я выстроил роту.

— Сынки! -— сказал я. — Если с птицей что-то случится, то виновник сразу поедет на дембель. Но инвалидом.

Я был сержант и «дед». И все сто двадцать человек, а я не был самым здоровым в подразделении, знали мне цену.

Сова сделала в первую ночь глоток воды. Я поселил ее в комнате для чистки оружия. Под перьями кишели черные и мелкие насекомые. Вши? Не знаю. Вши другие. На улице был мороз — минус сорок.

На второй день она клюнула кусочек мяса, и я понял: выживет.

Через две недели она брала еду у меня из рук, а через три, окрепнув, сидела на погоне. Так я и проводил утренний осмотр и вечернюю поверку — с совой на плече.

Я возвращался из нарядов и патрулей, из командировок — она летела ко мне.

Я ложился спать, и сова сидела на дужке железной койки. К тому времени у меня серьезно осложнились отношения с группой борзых товарищей, и, ложась спать, я думал, что меня как минимум изуродуют ночью.

Но не нож, отобранный в драке со стройбатом и лежавший под подушкой, хранил мой сон, а полярная сова. Все помнили распоротую руку сержанта Донца…

И еще. Крысы, огромные полуметровые таежные крысы — наши враги, разгрызавшие банки консервов, ушли из казармы в ту ночь, когда я принес сову.

И вернулись лишь к лету...

Под дембель, когда совсем потеплело, мы выпустили ее. Оказывается, ее три месяца ждала вторая птица, и еще две недели в пять вечера, когда мы стояли на разводе, они кружили над плацем.

С тех пор птицы оказывают мне знаки внимания. То летит впереди меня сова во время прогулки по огромному старому парку, криком предупреждая о кажущейся ей опасности. То выложит у двери дачи несколько пойманных мышей, как дань. То просто поселятся совы в саду, пока не найдут постоянного пристанища. И подпускают меня к себе.

Пока были живы мои родители, их не удивляло, что каждую ночь на коньке кровли крыльца, возле открытой форточки моей комнаты, сидела сова.

И я не боялся засыпать — ни тогда, ни сейчас.

Господа! Этот мир создан не только для вас. И ваша задача — любовью приручать птиц и зверей. А потом отвечать за тех, кого приручили.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции