Переговоры Путина и Байдена: два часа, которые успокоили весь мир

Накануне видеосаммита в западных масс-медиа как по команде пошли публикации, рассказывающие о том, сколь жесткими могут быть санкции в отношении России, если она «нападет» на Украину.

Упоминаемая численность российских войск все время росла. Недавно говорилось о 94 тысячах, каковой армии мало для ведения наступательных операций, требующих обычно 2–3-кратного перевеса перед обороняющимся (на востоке Украины сосредоточено примерно такое же количество войск). Однако уже перед самым саммитом Пентагон, подтвердив, что, по его данным, наращивание военной силы России близ украинских границ продолжается, упомянул цифру 175 тысяч.

Якобы столько российских военнослужащих может быть (!) подтянуто для операции. То есть их еще там нет, но Пентагон уже предвидит.

Набор упоминавшихся накануне переговоров Путина и Байдена возможных санкционных мер носит беспрецедентный характер. Они подразумевают не только санкции против российских банков и предприятий энергетической отрасли, но и фактически отключение России от мировой финансовой системы.

А именно — от системы передачи банковской информации SWIFT. Появилась даже «страшилка» насчет возможности то ли ограничить, то ли запретить вовсе конвертацию рублей в доллары, евро и фунты, но как это может выглядеть практически, представить пока невозможно.

Россия глубоко интегрирована в мировую экономику, имеет огромные золотовалютные резервы и профицит во внешней торговле примерно в 100 млрд долларов. Разве что могла бы быть запрещена конвертация непосредственно на финансовых биржах на Западе. Наверное, для еще пущего нагнетания драматизма перед самым началом разговора президентов появилось сообщение и о том, что Америка готова аж к эвакуации своих граждан с Украины в случае агрессии со стороны России. Правда, сразу после беседы Госдеп заявил, что такой необходимости все же нет.

Также сразу после завершения разговора президентов появились сообщения, что в Конгрессе США законодатели решили убрать из уже согласованного проекта бюджета Пентагона такие поправки, как санкции против газопровода «Северный поток — 2», запрет на обращение с российским госдолгом для граждан США, а также персональные санкции в отношении 35 российских высокопоставленных лиц и крупных предпринимателей.

Впрочем, по поводу данного шага законодателей не стоит обольщаться. В любом случае его не следует расценивать как оперативную реакцию на результаты переговоров президентов, поскольку Конгресс на столь оперативную реакцию не способен. Эти шаги были согласованы с администрацией раньше — и прежде всего с целью предоставить ей свободу рук в отношениях с Россией и в принятии тех действий, которые Белый дом сочтет нужными, в зависимости от исхода переговоров с Путиным и дальнейших действий Москвы.

То, что продолжительность беседы на фоне накопившихся проблем составила всего два часа, наверное, следует считать не очень хорошим признаком. Двух часов достаточно, чтобы каждой из сторон подробно изложить свою ультимативную позицию и набор угроз, но кажется недостаточным для того, чтобы подробно о чем-нибудь договориться (для сравнения: прошедшая также в видеоформате беседа Джо Байдена с руководителем КНР Си Цзиньпином, в отношениях с которым проблем тоже хватает, длилась в середине ноября 3,5 часа, а пресс-релиз Белого дома по ее итогам был раз в пять длиннее, чем нынешнее 13-строчное сообщение).

Собственно, обозначив позиции, президенты далее делегировали ведение переговоров своим советникам. Это уже хороший признак, поскольку диалог не прерван и будет продолжаться. Впрочем, по главному вопросу — гарантиям прекращения расширения НАТО на Восток и отказу от принятия в альянс Украины, которых потребовала Москва, — ситуация пока выглядит бесперспективной в силу невыполнимости таких требований ни для США, ни для НАТО в целом. С другой стороны, все же обозначены переговорные позиции Москвы по такой острой теме, как масштабы военной помощи США Украине и размещение инфраструктуры НАТО близ российских границ. Разговаривать об этом все равно надо.

Фото: Михаил Метцель /ТАСС

Обращает на себя внимание также тональность заявлений Белого дома и Кремля по итогам беседы. Она разнится. Вашингтон обозначил лишь главную проблему — свою «озабоченность наращиванием российских военных сил на границе Украины», дав понять, что США и союзники ответят на это «мощными экономическими и иными мерами». Лишь вскользь упомянут в самом конце Иран как тема для совместной работы. Заявление Кремля, более пространное, прозвучало чуть более мягко, там даже упомянуто «союзничество в годы Второй мировой войны». Сказано, что Путин рассказал о «деструктивной линии» и «провокациях» Киева и о том, что НАТО «предпринимает опасные попытки освоения украинской территории», наращивая военный потенциал у рубежей России.

Но также упомянуто в конструктивном ключе и сотрудничество по региональным проблемам и кибербезопасности.

Комментарии официальных лиц с обеих сторон также отличались. Так, замгоссекретаря Виктория Нуланд и советник по нацбезопасности Джейк Салливан в своих разъяснениях сделали акцент на том, что Байден не дал никаких обещаний насчет невступления Украины в НАТО, предупредив собеседника о жестких санкциях, в том числе изоляции от мировой финансовой системы и остановке газопровода «Северный поток — 2» (то есть проявил ожидавшуюся от него в США жесткость).

А вот помощник российского президента по внешней политике Юрий Ушаков сделал акцент как раз на позитиве, заметив, что «разговор… имел деловой характер, но вместе с тем было место и для шуток, и для обмена комплиментами». По его же словам, Байден, говоря о возможных санкциях, высказывался «в достаточно приемлемой форме, которая достойна президентского уровня». Ушаков также подчеркнул, что Россия не планирует и не будет отправлять войска на Украину. Еще интереснее то, что, возможно, сделан первый шаг к разрешению дипломатического кризиса, даже войны, развернувшейся с 2016-го и вылившейся в высылку десятков дипломатов и сокращение диппредставительств на сотни человек. Российским дипломатам, вероятно, сообщил Ушаков, разрешат осмотреть конфискованную у России дипсобственность в США. Путин также выступил за «обнуление» всех принятых мер.

Теперь главная интрига состоит в том, какие действия предпримут Москва и Вашингтон и смогут ли эти действия хотя бы временно способствовать деэскалации ситуации. Слишком много было сказано резких слов и выдвинуто фактически ультиматумов, чтобы вот так просто одна из сторон сделала теперь вид, что ничего не было. А еще более важный вопрос состоит в том, не воспримет ли Киев высказанную на саммите позицию Москвы как слабость и сигнал к тому, что можно начать наступление на самопровозглашенные республики, не боясь массированного военного ответа при поддержке России.

Это все вопросы завтрашнего дня. Сегодня же очевидно позитивное влияние на все сферы жизни на планете самого факта переговоров лидеров ведущих держав. Поутихли разговоры о войне. Это хорошо, как ни посмотри. Ведь даже худой мир, как известно, лучше доброй ссоры.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции