Фильм «Игла» (1988). Моро (Цой): «Знаешь, Спартак, я давно хотел тебе сказать. Люди в мире разделяются на две категории: одни сидят на трубах, а другим нужны деньги».

Фильм «Игла Remix» (2010). Спартак (Баширов): «Я давно хотел тебе сказать. Люди в мире разделяются на две категории – одни таскают уголь, а другие знают, где его взять: мелкого, дешево, много».

Тогда не было слова «проект». Тогда была характеристика - «официальные музыканты». «Кино» были «неофициальными». Они не делали карьеру. У «Кино» был Цой. Его образ принято считать героическим. Почему? Может, потому что в его песнях много такого, от чего спина и взгляд становятся прямее. Может, от того, что образ Брюса Ли – абсолютного героя – внешне сходился с образом Цоя. Или может, этот певец в черной одежде с низким голосом на сцене и на записях не разбрасывался ни жестами, ни словами. Он зацепил поколение, и не одно, и надолго. Чем? Скоро 22 года, как его нет, а до сих пор на стенах выцарапывают ключами «Цой жив».

Жил ли он как герой? Нет. Был ли он профессиональным музыкантом? Нет. Да, он зарабатывал музыкой, но ничего похожего на консерваторию или музучилище за его плечами не было. Профессиональным поэтом? Нет. Но слова врезаются в память намертво. Профессиональным актером? Нет. Но от экрана трудно оторваться. Ориентировался Цой, когда писал песни, на целевую аудиторию? Нет. Хотя говорят, что парни из «Кино» читали какие-то книжки, как надо себя вести, чтобы все смотрели на них и офигевали, говоря «Кто эти люди, четверо, все в черном, охренеть просто!». Ну, может, и читали. Другие тоже читали. Но самыми крутыми тогда все равно были «Кино». Опять же образ без содержания значит мало.

Так чем он был так важен для стольких людей?

Записей с его концертами тогда было мало. Только аудиокассеты. Голос, слова, ритм, музыка, энергетика. Сейчас в соцсетях твоя музыка без видео не наберет и 10 просмотров. А тогда, только слушая, не смотря, каждый видел за песней именно свой образ. И этот образ вдохновлял быть свободным и сильным, и кем-то еще. Цой не был профессионалом. Да и слава богу! Думаю, именно поэтому он был таким понятным миллионам. Любую его песню можно сыграть на гитаре! Его и Высоцкого. Тогда, как и сейчас, с них начинают впервые берущие в руки гитару. Одни любили «Битлз» и Бутусова - другие «Продиджи» и Титомира. Но все пели Цоя.

«Песни для техникума и урлы», - услышав «Кино», любит повторять один мой интеллигентный друг-журналист. Друг всегда работал на кого-то, ему всегда не хватало денег.

«И для техникума тоже, старик», - отвечал я.

У каждого города, у каждой кампании, группы российских людей был и, наверное, есть и сейчас свой Цой. Один мой друг, Витя, в свое время герой баталий в среде казанской братвы, плакал у меня на кухне летом в 2003-м году, когда на гитаре была сыграна «Звезда по имени Солнце»: «Друг мой любил петь ее. Потом его убили», - скупо пояснил он, быстро отплакав и выпив еще вина. Витя любил черную одежду. Работать по найму он пробовал один раз, но так и не смог. Поэтому он преодолел год мытарств и сейчас у него свое успешное рекламное агентство.

Девушка по прозвищу Лужа (тоже всегда вся в черном) обычно проводила время на тротуаре улицы Пушкинская, исполняя Цоя. В открытый кофр ей набрасывали мелочь. Вокруг всегда были вино и слушатели. Так было около 5 лет. Затем она, все-таки презрев работать на кого-то и иметь рабочее место в офисе, стала торговать на вещевом рынке, через год купила квартиру и родила дочь. На тротуаре давно не поет.

Они, как и многие другие из того поколения, - предпочли таскать уголь. В нем иногда находятся самородки.

А как повлиял Цой на твою жизнь?

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

Виктор Цой