Особая папка Леонида Млечина. Кровавая Олимпиада

[b]Это произошло 5 сентября 1972 года в Мюнхене, где шли летние Олимпийские игры. Ранним утром восемь палестинцев проникли в Олимпийскую деревню, вытащили из рюкзаков оружие и, стараясь не шуметь, подошли к дому № 31 на Конноли-штрассе. Улицу назвали в честь американского спортсмена Джеймса Конноли, победителя Олимпиады 1896 года.[/b]В доме № 31 были двадцать четыре отдельные квартиры. Одиннадцать квартир располагались на первых двух этажах, откуда можно было выйти на улицу или на задний дворик. Остальные квартиры – на третьем этаже, там же находились два пентхауса.Израильская команда – двадцать один человек – занимала первые шесть квартир. Рядом с ними жили уругвайцы, они же занимали часть квартир на третьем этаже, где их соседями были спортсмены из Гонконга. Им принадлежали и оба пентхауса. Помимо спортсменов в доме постоянно жили двое немцев из обслуживающего персонала, один из них – с семьей.[b]Ценой своей жизни[/b]Палестинцы были вооружены автоматами Калашникова и ручными гранатами (потом полиция подсчитает, что в их распоряжении было восемь автоматов, девятьсот патронов и двадцать четыре гранаты).Они открыли дверь (она никогда не запиралась) и вошли в общий холл. Боевик по имени Джамаль аль-Гаши остался охранять вход. Остальные приготовились ворваться в квартиру № 1, где жили семеро членов израильской спортивной команды.Непонятную возню за дверью услышал спортивный судья Йосеф Гутфройнд. Он спал очень чутко. Считается, что Гутфройнд, как и судья Яаков Шпрингер, был в реальности офицером безопасности. Израильская служба безопасности Шин-Бет не подтвердила и не опровергла эту информацию.В любом случае именно Гутфройнд услышал шум и босиком вышел из спальни в общую прихожую, стараясь никого не разбудить. Тут дверь приоткрылась, он услышал арабские голоса и увидел людей с автоматами. Он навалился всем своим телом (почти двухметровый Гутфройнд весил сто тридцать три килограмма) на дверь и закричал, предупреждая товарищей об опасности:– Ребята, тревога! Террористы! Бегите!На несколько очень важных секунд он задержал террористов, не ожидавших отпора. Как минимум одному человеку он спас жизнь. Тренерпо тяжелой атлетике Тувия Соколовский, который делил с ним комнату, вскочил и тоже выбежал в общую гостиную. Он увидел, что Гутфройнд еще удерживает дверь.Через приоткрывшуюся щель Соколовский увидел расписанное черной краской лицо и автомат. Соколовский ринулся назад, в свою комнату, и бросился к окну. Пытался его открыть, но не смог. Тогда он просто выбил стекло и выпрыгнул в садик.Палестинцы, орудуя прикладами автоматов, сбили Гутфройнда с ног и бросились в другие комнаты. Один из них подскочил к выбитому окну и стал стрелять в Соколовского, но не попал. Остальные ничего не успели сделать.Террористы выволокли из спальни на первом этаже не успевших проснуться тренера по легкой атлетике Амицура Шапиро и тренера по стрельбе Кеата Шора.Когда боевик по прозвищу Исса распахнул дверь в другую спальню, тренер Моше Вайнберг бросился на него. Единственное оружие, которое он смог найти, был нож для фруктов, который лежал на столике рядом с кроватью. Исса упал, и маленький нож рассек только одежду.Другой боевик выпустил очередь из Калашникова практически в упор. Одна из пуль распорола Моше Вайнбергу лицо, хлынула кровь. Террористы погнали безоружных заложников вверх по лестнице, где захватили еще двоих – судью по тяжелой атлетике Яакова Шпрингера и тренера по фехтованию Андре Шпицера. В руках палестинских боевиков оказались пятеро заложников.Оставив первую группу заложников под охраной, Тони и пятеро боевиков выскочили на улицу и стали рваться в соседние квартиры, где жили израильтяне. Они захватили с собой Моше Вайнберга, он пытался платком остановить кровь.Террористы проскочили мимо квартиры № 2 и ворвались в квартиру № 3, где жили шестеро борцов и тяжелоатлетов. Они слышали выстрелы, которыми был ранен Вайнберг, но подумали, что это им приснилось, и продолжали спокойно спать.Вот поэтому боевики захватили тяжелоатлетов Давида Бергера, который совсем недавно из Соединенных Штатов эмигрировал в Израиль, Зеева Фридмана, Йосефа Романо, который не мог ходить без костылей после недавней травмы (он повредил связки), а также борцов Элиэзера Халфина, Гади Цабари и Марка Славина, самого многообещающего спортсмена в команде.Гади Цабари услышал шум за дверью. Удивленный, но не испуганный, он встал, стараясь не разбудить соседа по комнате Давида Бергера. Открыл дверь, чтобы посмотреть, что происходит, и попал в плен.Он увидел террориста в ярком желтом свитере, который целился в Марка Славина и Элиэзера Халфина. Когда Цабари вышел из комнаты, дуло автомата уткнулось в него.Через несколько секунд в дверях появился заспанный Давид Бергер. Он совершил ту же ошибку – беззаботно вышел и попал в руки боевиков.Марк Славин приехал из Минска в Израиль всего за четыре месяца до Олимпийских игр. Ему было восемнадцать лет. В феврале 1971 года он выиграл юношеский чемпионат СССР по классической борьбе. Когда в мае 1972 года он эмигрировал в Израиль, его сразу включили в олимпийскую команду.Элиэзеру Халфину было двадцать четыре года. Он тоже эмигрировал в Израиль из Советского Союза, где одиннадцать лет занимался борьбой в вольном стиле и занимал четвертое место в молодежных чемпионатах. В мировых чемпионатах среди взрослых Халфин занимал двенадцатое место.Штангисту Давиду Бергеру было двадцать восемь лет. Он родился в Соединенных Штатах и побеждал на молодежных соревнованиях в среднем весе.После эмиграции в Израиль в 1970 году он выиграл национальный чемпионат в тяжелом весе. На азиатских играх в Маниле завоевал серебряную медаль. В Израиле Давид занимался благородным делом – вел спортивные занятия с инвалидами. Террористы заставили всех держать руки за головой – даже Романо, которому нужны были костыли.Цабари думал о том, что ситуация безвыходная. Слова Бергера «нам нечего терять» звучали у него в ушах. Когда группу заложников завели в холл квартиры № 1, Гади Цабари откинул стоявшего рядом террориста и бросился вниз по лестнице, которая вела в подвал. Один из террористов несколько раз выстрелил ему вслед, но все пули уходили мимо.Раненый Моше Вайнберг не желал сдаваться без боя, хотя террористы были вооружены. Вайнберг ударил кулаком террориста по кличке Бадран (его настоящее имя Мохаммад Сафади), выбил ему несколько зубов и сломал челюсть. Ошеломленный террорист отлетел к стене. Вайнберг потянулся к автомату,который боевик уронил на пол.Но другой террорист, стрелявший в Цабари, повернулся и очередью в упор прошил Вайнберга. Еврейская кровь вновь пролилась на немецкой земле.Романо и Бергер, которых держали под прицелом, бессильно наблюдали за происходящим. Убив Моше Вайнберга, боевики поняли, что выстрелы наверняка всех перебудили. И действительно в окнах соседних домов зажегся свет, появились недоуменные лица. Ясно было, что вот-вот прибудет полиция.Террористы погнали заложников наверх, где уже находились спортсмены, попавшие в плен первыми. Но Йосеф Романо, отец троих детей, не смирился.У него перед глазами стояло окровавленное тело Моше Вайнберга. Когда пленников отвели на второй этаж, Романо отбросил костыли и вырвал у одного из палестинцев автомат. Но не успел им воспользоваться. Другой террорист выпустил в него очередь из Калашникова.Романо стал второй жертвой террористов. Тело Романо оставили лежать посредине комнаты – в назидание остальным израильтянам, чтобы понимали, что их ждет, если они попытаются бежать.Заложников связали – заранее подготовленными веревками туго обхватили запястья и колени. Вайнберг и Романо, отдав свои жизни, спасли других спортсменов. Террористы намеревались захватить в заложники всю израильскую команду. Они не ожидали отпора со стороны безоружных людей, ошибочно решив, что теперь бессмысленно искать других израильтян – те уже наверняка в безопасности.Только благодаря этому другие израильские спортсмены остались живы. Одна из уборщиц Олимпийской деревни шла на работу, когда услышала звуки выстрелов. Проявив бдительность, в 4.47 утра она позвонила в службу безопасности.Безоружного охранника отправили на Конноли-штрассе. Он, раздраженный и недовольный приказом начальства тащиться куда-то в такую рань, появился на улице.Как раз в этот момент дверь захваченного террористами дома № 31 открылась, и появился боевик в маске и с автоматом. Охранник изумленно обратился к нему сначала по-немецки, потом по-английски: – Что это означает? Кто вы? В десять минут шестого появился первый сотрудник мюнхенской полиции. Пока он вглядывался в окна трехэтажного здания, на первом этаже открылось окно, и террорист бросил ему под ноги два листа бумаги. Это был ультиматум палестинской организации «Черный сентябрь».Через пятнадцать минут еще один мюнхенский полицейский появился перед домом. Немцы все еще не могли поверить, что кто-то пытается испортить им праздник и сорвать их чудесные Игры. К полицейскому вышел руководивший боевиками Исса. Он был в легком летнем костюме. Его лицо, шея и руки для маскировки были покрыты черной краской.Другие террористы с автоматами показались из окон, чтобы полицейский правильно оценил ситуацию. Возможно, Иссе показалось, что полицейский все равно ничего не понимает. Тогда по команде Иссы террористы вытащили мертвое тело Вайнберга, голое и окровавленное, и бросили его на тротуар прямо перед полицейским.Праздник кончился.[b]С Гитлером и без него[/b]В три часа дня 26 августа 1972 года греческие спортсмены под гром аплодисментов вступили на залитый солнцем новенький олимпийский стадион в Мюнхене. Появление греческих спортсменов символизировало начало ХХ летних Олимпийских игр. Организаторы Олимпийских игр надеялись, что они укрепят репутацию Федеративной Республики Германии как демократической и свободной страны, не имеющей ничего общего с нацистским государством. Западные немцы всеми силами старались доказать, что Германия изменилась. Немецкие власти искренне желали, чтобы в них перестали видеть наследников Гитлера, чтобы спортсмены и гости со всего мира наслаждались жизнью в баварской столице.Все дело в том, что в 1936 году и зимние, и летние Олимпийские игры проходили в Германии, где у власти уже три года находились национальные социалисты Адольфа Гитлера. Эти Игры оставили тягостное впечатление.Во время зимних Олимпийских игр 1936 года, которые проходили с 6 по 16 февраля в Гармиш-Партенкирхене, нацисты приняли экстраординарные меры безопасности. С улиц убирали потенциальных противников режима, чтобы они ничего не рассказывали иностранцам. Полиция и гестапо заранее арестовали одиннадцать с лишним тысяч человек, подозревавшихся в симпатиях к коммунизму. Повсюду можно было видеть эсэсовцев в зловещих черных мундирах. На Игры перебросили «Лейб-штандарт Адольф Гитлер» – полк дворцовой охраны фюрера, сформированный в 1933 году.6 февраля, в день открытия Олимпиады, личный поезд Гитлера прибыл из Мюнхена на станцию Кайнзенбад в начале одиннадцатого утра. Его встречали имперский министр внутренних дел Вильгельм Фрик, военный министр, генерал-полковник Вернер фон Бломберг, гауляйтер Верхней Баварии и баварский министр внутренних дел Адольф Вагнер, имперский руководитель спорта группенфюрер СА Ганс фон Чаммер унд Остен.Гитлер обошел почетный караул и отправился на лыжный стадион. Охраны было много, некоторых эсэсовцев поставили на лыжи. На зимней Олимпиаде фюрер побывал всего несколько раз. Зато игры летней Олимпиады, которая проходила в Берлине с 1 по 16 августа, Гитлер посещал практически ежедневно.Темнокожий американец Джесси Оуэнс завоевал на берлинской Олимпиаде четыре золотые медали – три в беге и одну в прыжках в длину. Гитлер, который надеялся, что Игры в Берлине продемонстрируют физическое превосходство арийцев, был настолько раздражен, что на церемонии награждения отказался пожать американцу руку.Берлин в 1936 году был разукрашен свастикой и красными нацистскими знаменами. Мюнхен в 1972-м расписали в мягких пастельных тонах.Теперь весь мир должен был увидеть новую, преобразившуюся Германию, не имеющую ничего общего с мрачным тоталитарным прошлым. С самого начала организаторы решили, что служба безопасности не должна быть заметной, ее главная забота – безбилетники и пьяные.Люди, не имеющие никаких документов, легко проникали внутрь Олимпийской деревни. После ночных развлечений в соседних пивных молодые спортсмены легко преодолевали проволочную ограду, личным примером демонстрируя преимущества занятий спортом.Дежурившие в деревне полицейские в штатском делали вид, что ничего не замечают. В Мюнхен прибыли две тысячи тележурналистов и четыре тысячи корреспондентов, представлявших газеты, журналы и радиостанции. Примерно миллиард телезрителей больше чем в ста странах наблюдали за Играми. Появление спутников связи превратило Олимпиаду в главное мировое событие.Приезд израильской команды был еще одним свидетельством расчета с прошлым. В Мюнхен прибыла самая большая израильская команда за все время участия еврейского государства в Олимпийских играх; приехали в том числе и бывшие узники концлагерей.– Организаторы заботились о том, чтобы сама атмосфера заставляла нас почувствовать – Германия стала другой, – вспоминал руководитель израильской команды Шмуэль Лалкин. – Это были открытые, свободные Игры.Олимпийские игры, казалось, доказывали, что спорт выше политических барьеров. Зрители с равным воодушевлением восторгались успехами советского спортсмена Валерия Борзова и американца Марка Спитца. Они с волнением смотрели на то, как, упав с брусьев, Ольга Корбут расплакалась на глазах у всего мира. А когда она в последний день состязаний закончила свое триумфальное выступление, зал взревел от восторга, и судьи дали ей максимальные десять очков.[b]Что сказал министр Сергею Павловичу?[/b]Но выбор Мюнхена на роль столицы летних Олимпийских игр стал ударом для Восточной Германии. Руководители ГДР любой успех Западной Германии воспринимали как свою неудачу.До самого начала Олимпиады ГДР вела пропагандистскую войну против Игр в Мюнхене и требовала того же от Советского Союза.В двадцатых числах мая 1972 года в Мюнхене находилась делегация во главе с председателем Спорткомитета СССР Сергеем Павловичем Павловым; с ним поехали два чиновника из его ведомства и высокопоставленный сотрудник КГБ.Советская делегация террористов не опасалась. Беспокоило «повышение активности неонацистских, реваншистских и эмигрантских организаций в Мюнхене», прежде всего эмигрантского Народно-трудового союза (НТС).Из докладной КГБ в ЦК КПСС: [i]«Во время проведения Олимпийских игр в Мюнхене НТС планирует проведение ряда враждебных акций по отношению к советским спортсменам и туристам. Так, например, НТС примет активное участие в создании так называемого «пресс-бюро», целью которого является распространение антисоветской литературы среди спортсменов стран социалистического лагеря...»[/i]Несмотря на тревожные предупреждения Комитета госбезопасности, советских гостей в Мюнхене встречали более чем благожелательно.25 мая 1972 года в гостиницу, где остановилась советская делегация, приехал министр внутренних дел ФРГ Ганс Дитрих Геншер, которому суждено будет сыграть важнейшую роль в трагических событиях во время Олимпиады. Ради встречи с советской делегацией Геншер специально прилетел из Бонна.Разговаривая с Павловым один на один, Геншер убеждал советского спортивного министра, что власти ФРГ сделают все для обеспечения безопасности:– Мы внимательно следим за действиями врагов Олимпийских игр и гарантируем вам безопасность, хотя положение непростое. Мы принимаем новые меры по борьбе с нежелательными элементами, в том числе увеличиваем аппарат безопасности. Мы получили разрешение на запрет и разгон всевозможных манифестаций и сборищ в период Олимпийских игр.Советские гости внушали западногерманским чиновникам, что «антисоветская клеветническая деятельность радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа» несовместима с проведением Олимпиады».Западногерманский министр прислушался к «внушениям».Из докладной С. Павлова в ЦК КПСС: [i]«Геншер обещал, что МВД берет на себя обязательство контролировать аккредитацию сотрудников «Свободы» и «Свободной Европы» в качестве корреспондентов или переводчиков».[/i]Террористов никто не опасался. Не опасалась их и немецкая полиция, беспечность которой определила успех палестинских террористов.[b]«Черный сентябрь»[/b]Захват заложников в Мюнхене был шоком для западногерманских чиновников. Специальных подразделений по борьбе с терроризмом тогда еще не было. В Олимпийскую деревню отправили пожарных, солдат бундесвера на бронетранспортерах и полицию.Кризисный штаб начал с переговоров. Еще теплилась надежда, что с боевиками можно как-то договориться.– Скоро я прикажу убивать по одному заложнику каждый час, чтобы поторопить вас, – ответил полицейским глава боевиков Исса. – А их тела мы будем выбрасывать на улицу.Немецкие полицейские и дипломаты пытались выяснить, что это за организация – «Черный сентябрь». Но информации тогда было маловато. Теперь мы знаем, откуда взялись эти люди, и кто ими руководил. Это долгая история.Эмират Трансиордания с населением двести тридцать тысяч жителей, немалую часть которых составляли кочующие бедуины, появился в 1920 году.После Второй мировой войны эмират превратился в королевство. После раздела Палестины в королевстве оказалось четыреста пятьдесят тысяч иорданцев и девятьсот тысяч беженцев из Палестины. Многие из них ненавидели первого иорданского короля Абдаллаха: он вовсе не собирался помогать палестинским арабам сбросить евреев в море и создать свое государство. 20 июля 1951 года короля Абдаллаха убили на Храмовой горе как предателя, замышлявшего мир с Израилем.После смерти Абдаллаха трон должен был наследовать его сын – эмир Талал, но он властвовал только девять месяцев. Его отстранили от власти по причине психического нездоровья. Королем стал несовершеннолетний внук Абдаллаха принц Хусейн.Король Хусейн, как и его дед, король Абдаллах, был наделен обаянием и немалым мужеством. В отличие от Абдаллаха он был просвещенным монархом. Он прекрасно понимал пределы своей власти, знал, что не может делать того, что не понравится его собственным подданным и арабскому миру в целом.Короля Хусейна всегда тревожила перспектива создания независимого палестинского государства. Он понимал, что рано или поздно палестинцы захотят получить и часть территории Иордании, что никак не устраивало короля.Между тем палестинские боевые отряды прочно обосновались в Иордании. Ясир Арафат вел себя как хозяин. Он рассматривал Иорданию как базу для ведения войны. Но король Хусейн вовсе не хотел превращать свое государство в чью-то военную базу, но до поры до времени вынужден был скрывать свои чувства.Арафат же и его окружение уверились в том, что они могут руководить Иорданией, как им пожелается. Это было своего рода головокружение от успехов.Палестинцы попытались уничтожить короля Хусейна. В ответ 16 сентября 1970 года король Хусейн ввел военное положение в стране, сформировал военное правительство и потребовал, чтобы верные ему армейские части очистили страну от палестинских боевиков.Иорданская армия, состоявшая из бедуинов, ненавидела палестинцев. Иорданские офицеры воспринимали людей Арафата как преступников.Палестинские отряды потеряли четыре тысячи бойцов и проиграли войну. Ирак и Сирия закрыли свои границы. Палестинцы могли бежать только в Ливан, где им разрешили разместиться в лагерях вдоль границы с Израилем. Они навсегда запомнили сентябрь 1970 года, ставший для них черным или, точнее, кровавым.Палестинцы чувствовали себя в очередной раз преданными, братья-арабы убивали их, а затем выбросили из страны. Они вновь убедились в том, что вовсе не нужны арабским лидерам. Арафат и его ближайшие сотрудники Абу Айяд и Али Хасан Саламех решили отомстить иорданцам.Осторожному Ясиру Арафату не хотелось ассоциировать себя с убийствами безоружных людей. Ему понадобилась организация, которая бы убивала, но формально не была связана с ФАТХ, которая выдавала себя за чисто политическую организацию. Так появился «Черный сентябрь» – само название должно было напоминать о недавних событиях в Иордании.28 ноября 1971 года боевики «Черного сентября» убили премьер-министра Иордании Васфи аль-Теля.Покушение организовали в Каире, куда прилетел глава иорданского правительства. После встречи с генеральным секретарем Лиги арабских стран Васфи Тель примерно в половине второго дня вернулся в отель «Каир Шератон» на берегу Нила.Он вышел из своего бронированного лимузина. Швейцар распахнул дверь, и премьер-министр появился в холле, заполненном туристами. Он намеревался пообедать вместе с женой, уже спустившейся вниз.Палестинские боевики тоже поджидали премьер-министра. В гостиничном холле они ели бутерброды и пили кокаколу. Когда Васфи Тель появился в дверях, палестинец Эссат Рабах всадил в него пять пуль. Второй террорист Мансур Сулейман Халифа нагнулся над телом и сладостно лизнул кровь, сочившуюся из ран иорданца.– Я счастлив! – закричал он. – Мы это сделали! Мы охотились за ним полгода. Мы отомстили предателю! Мы хотели получить его на завтрак, а получили на обед.Вдова рыдала над телом:– Арабы, вы довольны? Палестине конец! Арабы – просто сволочи!Террористов схватила египетская полиция. Когда их вели к полицейскому автобусу, они, счастливые, тянули вверх пальцы в знак победы и кричали: – Мы из «Черного сентября»! Израильские разведчики из Моссада решили, что «Черный сентябрь» охотится только за иорданцами, и были жестоко наказаны за свою ошибку.[b]Кадровая работа[/b]17 июля 1972 года руководители «Черного сентября» Абу Дауд, Абу Айяд и Факри аль-Умари встретились в кафе под открытым небом на римской площади Пьяцца делла Ротонда. Просматривая газеты, они натолкнулись на сообщение о том, что Международный олимпийский комитет отказался ответить на просьбу Палестинской молодежной федерации разрешить ей прислать на мюнхенскую Олимпиаду собственную команду.– Если они не позволяют нам участвовать в Олимпийских играх, – сказал Факри аль-Умари, – то почему бы нам не появиться там без приглашения? Факри аль-Умари и предложил взять олимпийцев в заложники.– Мы должны найти слабые места израильтян, – согласились руководители «Черного сентября». – Надо убивать самых знаменитых из них. Если трудно добраться до политиков, надо убивать артистов и спортсменов.Через два дня Абу Дауд уже был в Мюнхене. Он провел рекогносцировку Олимпийской деревни, которую еще достраивали. Уже висели таблички «Kein Eintritt» – «Вход запрещен», но запреты не соблюдались. Туристы и любопытствующие мюнхенцы легко проникали внутрь деревни. Все удивлялись этой свободе, практически не ограничиваемой мюнхенской полицией.Из Мюнхена Абу Дауд вылетел в социалистическую Болгарию, где должен был получить партию стрелкового оружия с глушителями для ФАТХ.7 августа он вновь появился в Мюнхене – на сей раз вместе с молодым террористом, которого все называли просто Тони. Они пришли к выводу, что пробраться в Деревню не составит труда. Они просто перелезут через ограду.Абу Айяд занялся кадровыми делами – подбирал террористов для операции в Мюнхене. Руководителем группы стал Луттиф Афиф по прозвищу Исса.Исса говорил по-немецки – в начале семидесятых он жил в Западном Берлине, где собирался жениться на немке. Заместителем Иссы сделали Ясуфа Наззала по прозвищу Тони. Он учился в Западной Германии.Пятьдесят молодых палестинцев нашли в лагерях беженцев в Ливане, Сирии и Иордании. Всех отправили тренироваться в лагерь. Никому не сказали, что им придется сделать. Наблюдая за их подготовкой, отобрали двенадцать наиболее умелых, из них в окончательном списке оставили шестерых.Это были Афиф Ахмед Хамид, Халид Джавад, Мохаммад Сафади (ему только исполнилось девятнадцать лет), Ахмед Чик Ча, Аднан аль-Гаши и его двоюродный брат Джамаль аль-Гаши (ему тоже было девятнадцать лет).Джамаль аль-Гаши – единственный, кто останется в живых. Через много лет он вспоминал о своей жизни в палестинском лагере для беженцев.Из воспоминаний Джамаля аль-Гаши: [i]«Меня воспитывали на рассказах о Палестине, о том рае, который мы утратили, о евреях, которые украли нашу землю, об арабских лидерах, которые нас предали. Я считал, что у нас не будет жизни, пока мы не вернемся в Палестину. Если нам не удастся отвоевать Палестину, я так и проживу всю жизнь беженцем, лишенным всех прав».[/i][b]Любовь к Калашникову[/b]Абу Айяд прилетел во Франкфурт-на Майне. Его сопровождали два помощника – мужчина и женщина. Свой багаж, состоявший из пяти одинаковых чемоданов, они погрузили на одну тележку и подкатили ее к таможенной стойке.Сотрудница таможни обратила на них внимание, но, на их счастье, попросила открыть тот чемодан, в котором были одни лишь женские вещи, большей частью нижнее белье. Таможенный инспектор махнула рукой, и палестинские боевики, груженные оружием, вступили на немецкую землю.Абу Дауд поджидал Абу Айяда и его помощников в гостинице в центре Франкфурта. Здесь они распаковали содержимое пяти чемоданов – шесть Калашниковых, два пистолета-пулемета плюс большое количество снаряженных магазинов к автоматам. В последующие дни Абу Дауд получил еще два автомата АК-47 и сумку с двадцатью ручными гранатами. Он регулярно перекладывал чемоданы с оружием из одной камеры хранения в другую.26 августа, сидя в своем номере, он наблюдал по телевизору церемонию открытия Игр. Абу Дауд еще раз съездил в Олимпийскую деревню. На сей раз он прихватил с собой женщину из Сирии, которая навещала сестру, вышедшую замуж за мюнхенского профессора. Они подошли к воротам, когда группа бразильских спортсменов возвращалась после тренировки. Женщина обратилась к охраннику на немецком языке:– Мой друг – бразилец. Он узнал среди спортсменов своего одноклассника. Вы не разрешили бы нам хотя бы подойти к нему и поздороваться? Буквально на десять минут.Благодушный охранник пропустил их. Абу Дауд ничем не рисковал. Немецкий полицейский не мог отличить араба от бразильца и, разумеется, не владел португальским языком, чтобы вступить с ним в разговор.Они вошли и воспользовались этой возможностью, чтобы осмотреть дома, где поселили команды из Саудовской Аравии и Судана. Тем самым Абу Дауд получил представление о внутренней планировке типовых домов в Олимпийской деревне.Через два дня Абу Дауд приехал в деревню вместе с Тони и Иссой. Он нашел давешнего охранника и подошел к нему. Тот приветствовал Абу Дауда как старого знакомого:– Я смотрю, вы приходите каждый день!– Еще бы, мы приехали из Бразилии, чтобы подбодрить наших ребят.Охранник посмотрел на его спутников:– Они тоже бразильцы?– Конечно, – не моргнув глазом, подтвердил Абу Дауд. – И мои друзья завидуют мне. Я им вчера сказал, что я побывал в Деревне и видел наших спортсменов. Они тоже хотели бы встретиться с нашей командой.– Завидуют? – покровительственно переспросил охранник.– Именно так, поэтому я хотел еще раз попросить вас об одолжении.Охранник великодушно разрешил троим «бразильцам» войти. Через пять минут они уже стояли перед домом № 31 на Конноли-штрассе. Вдруг из подъезда вышла молодая симпатичная девушка, входившая в состав израильской делегации. Боевики заговорили с ней, объяснив, что они бразильцы и давно мечтают посетить Израиль. Она была настолько любезна, что провела их внутрь дома и показала одну из квартир.– Для шести-семи человек очень неплохо, правда? – девушка с удовольствием продемонстрировала палестинцам, как удобно разместились спортсмены. – Остальные члены делегации живут в таких же квартирах.Гостеприимная девушка сильно облегчила задачу террористов. Палестинцы смогли осмотреть все комнаты. Они увидели, где находятся телефоны, и что видно из окон.Шестерых палестинцев снабдили фальшивыми документами. Они добрались до Мюнхена, когда Игры уже начались. Несколько дней террористы отдыхали и расслаблялись.Абу Дауд снимал номер в одном из самых старых и больших мюнхенских отелей «Эден-Вольф», построенном в конце ХIХ века. Накануне акции, 4 сентября вечером, в своем гостиничном номере Абу Дауд разложил патроны, гранаты, запас продовольствия и аптечки в восемь рюкзаков, украшенных олимпийской символикой. Он снабдил всех нейлоновыми колготками – вместо масок, веревками – связывать заложников, и таблетками (амфетаминами) – бороться со сном.Пока Абу Дауд распределял Калашниковы, Исса и Тони целовали каждый автомат со словами: – Любовь моя! В девять вечера палестинцы собрались в станционном ресторане – поужинать и получить последние инструкции от Абу Дауда и Али Хасана Саламеха.Абу Дауд повторил инструкции: после захвата заложников никого в здание не пускать – кроме немецкого чиновника, которому будет позволено оценить состояние заложников.Вся операция не должна продолжаться больше суток. Исходили из того, что боевики продержатся без сна и отдыха максимум двадцать четыре часа. Если за сутки не удастся освободить заключенных из израильских тюрем, надо потребовать самолет и лететь на нем в одну из арабских стран.У террористов забрали личные вещи, деньги, паспорта и вообще все документы. Исса добавил:– С этой минуты считайте себя убитыми. Убитыми в борьбе за палестинское дело.Каждый взял свой рюкзак. Когда израильские спортсмены мирно спали, террористы на двух такси отъехали от гостиницы. В половине четвертого они добрались до Олимпийской деревни.[b]Продолжение читайте в номере «ВМ» 17 января[i]Совместный проект газеты «Вечерняя Москва» и телеканала ТВЦ[/b][/i]