Юрий Скуратов: Ни одна страна, кроме России, не выдержит такого воровства

[b]Предисловие к интервью [/b][b]Прежде всего хочу заметить, что это моя первая публичная встреча после того, как я был зарегистрирован кандидатом в президенты. Симптоматично, что она проходит в редакции одной из интереснейших и старейших газет Москвы. Не хотелось бы перегружать нашу беседу какими-то программными заявлениями, типичными для предвыборной кампании. Но в то же время, полагаю, надо немного выйти за рамки той традиционной разоблачительной и коррупционной тематики, с которой обычно связывают имя Скуратова. Хотя и без этого, видимо, не обойтись.[/b][i]Мне хочется поделиться своим видением целого ряда других проблем, которые стоят перед нашим государством. Иначе и не стоило ввязываться в эту бодягу, именуемую президентскими выборами. Итак, почему я пошел, так сказать, бороться за президентский пост.Типичная черта российской интеллигенции — мы все знаем, все понимаем, что происходит в стране, чувствуем реальную опасность для общества. Но среди нас очень мало людей, которые начинают что-то реально делать, чтобы эту ситуацию исправить. Между тем ситуация обострилась до крайности. И я для себя решил, что не могу больше оставаться в стороне.Не могу смириться с тем, как власть в демократической России передается по наследству. Я слишком неплохо знаю человека, принявшего сейчас бразды правления, чтобы согласиться с таким порядком вещей.Предполагаю, чем это кончится для нас. Я еще не забыл ту горечь и личную трагедию, которые вызвал во мне распад Советского Союза. Я тогда занимал немалую должность в ЦК КПСС, был зам. завотделом по законодательным инициативам и правовым вопросам, мотался по Прибалтике, уговаривал тех же эстонцев, литовцев: давайте все же подумаем, как нам остаться вместе в едином правовом, в едином жизненном пространствах. Но это уже никому не было интересно.Мой сын задает мне вопрос: папа, как же так, ты вроде не последним человеком был в стране, все понимал, почему же сейчас мы оказались все в разных квартирах, почему все пострадали от этого, за исключением разве националистов во власти, для которых ковровая дорожка дороже, чем интересы собственной страны? Бедствуют все: даже Украина, которая громче других кричала о том, что кормит Россию. И сейчас она жива только тем, что, извините, ворует российские энергоносители.К чему я об этом вспомнил? К тому, что сейчас абсолютно реальна угроза развала России. И не потому, что губернаторы, удельные князьки, как их называют, свою самостийность отстаивают. А потому, что у нас нет национально ориентированного на защиту интересов страны высшего государственного руководства.То есть такого руководства, которое не продает высшие посты в стране, не продает государственные интересы.В этих условиях я для себя четко решил, что не могу оставаться в стороне, что должен все сделать для того, чтобы моим внукам, которые, я надеюсь, у меня тоже будут, было бы не в чем меня упрекнуть. В конце концов каждый нормальный человек должен осознавать свою личную ответственность за судьбу собственной страны. И если мы сейчас не объединим усилия, то даже такая для кого-то абстрактная вещь, как преступность, попросту раздавит Россию. Даже официальная статистика сейчас дает цифру за 1999 год — 3 миллиона преступлений. Реальные цифры — это порядка 12—14 миллионов. А мы все спокойно на это смотрим. При разложении верховного государственного руководства, при тотальном оттоке средств за рубеж мы делаем вид, что нас это напрямую не касается.Я не строю несбыточных надежд. У меня нет подробной экономической программы, я вообще скептически отношусь к тому, что можно сейчас в столь сжатые сроки такую экономическую программу создать.Сколько у нас было написано программ?! Начиная с программы 500 дней. Сколько их было при Черномырдине?! Но у меня есть свои определенные взгляды на экономику, на то, что необходимо сделать в первоочередном порядке.Первое. Это обеспечение законности в сфере приватизации, которая была проведена очень уродливо.Эффективного собственника мы так и не получили.Лучшие куски промышленности, финансы, недвижимость были расхватаны за бесценок ловкачами типа Березовского.[b]Что я предлагаю? Не тотальный пересмотр итогов приватизации, а выборочная ревизия. Надо посмотреть, где она была проведена с грубыми нарушениями законов, где не выполнены инвестиционные условия, почему те или иные предприятия не работают, почему люди не получают зарплату. В этих случаях надо пересматривать итоги приватизации через суд. При определенной политической воле эти вопросы можно решить быстро. Это первое, что нужно сделать.Второе. Навести элементарный порядок. Наладить учет государственной собственности и эффективно ее использовать. У нас госдоли в разных акционерных обществах попросту брошены. Государство не получает дивиденды на те пакеты акций, которые ему принадлежат. Структура Газпрома — одна из самых богатых — в свое время кормила полсоюза. Госпакет акций в Газпроме до 35 процентов, а государство ничего с этого не имеет. Хотя тот же Газпром отстроил Богородское, отгрохал офис за 800 миллионов долларов. Деньги идут куда угодно, только не в госбюджет. Извините, говорят, опять прибыли не получилось. Как же при таком хозяйствовании она получится.Таких примеров сотни. Те же банки возникали ведь не на пустом месте, а на базе государственных финансовых институтов. Итак, учет госсобственности. Получение реальной прибыли от нее.Нужны инвестиции в реальный сектор экономики.Когда мы столкнулись с августовским кризисом, я, вникая в его причины, ужаснулся. Мне говорят, в России-де инвестировано почти 4 миллиарда долларов в год. Ничего подобного. Эти инвестиции, примерно три четверти из них, были вложены в рынок ценных бумаг. Иностранцы купили ГКО. Наши ГКО обладали очень высокой доходностью. То есть денежки из России выкачали, и на этом инвестиции закончились. Инвестиции же в реальную экономику — скорее, исключение из правил.Нужно обеспечить доходность государственных ценных бумаг не более 5—6 процентов, а у нас доходило до 60. Это экономика абсурда.Финансовые ресурсы для реальных инвестиций есть — это возврат средств, незаконно вывезенных из России. Я давно об этом говорю, больше года.Разработан и механизм этого возврата. Мы с Примаковым просто не успели этого сделать. Запад нам бы помог в этом вопросе. Часть этих денег пошла бы на расчеты по нашим долгам. Остальное — на инвестиции в реальный сектор. Когда у нас появятся деньги, когда будут созданы все правовые предпосылки, можно говорить о конкретных экономических программах, выбирать варианты. Но пока мы не решим проблему коррупции, нас не спасет никакая программа. Деньги будут вновь разворованы. Я в этом абсолютно убежден. Победим коррупцию — двинемся вперед.[/i] -Итак, Юрий Ильич, вы начали с горечи по поводу распада Союза. Но разве процесс распада не был инициирован объективными причинами? [/b]— Увы, субъективных было значительно больше. Вспомните поведение Горбачева, его нерешительность, его метания. У него не хватило стержня, политической воли, честности. Когда начались события в Нагорном Карабахе, Прибалтике, Тбилиси, вместо того чтобы сказать: да, это я направил туда военнослужащих, это моя конституционная обязанность — в том числе и силовым путем — обеспечить единство государства, он изворачивался, врал. То, что происходит в Чечне, — прямое следствие гигантского катаклизма, произошедшего на 1/6 части планеты.И вообще, не надо было затевать Горбачеву подписание какого-то нового союзного договора.Ведь он сразу подорвал легитимность договора 1922 года и Конституции 1924-го, которая была нормальной правовой базой для создания Союза. Ведь никто же сейчас не вспоминает, как строила федерализм Америка. Мало того, что была кровавая гражданская война между Севером и Югом, штат Луизиану просто купили у Франции, Флориду у Испании, все создавалось на костях. А ведь ни один американец не выступает против единства своей страны, хотя и знает ее не всегда демократическую историю.Словом, объективных оснований для распада Союза не было, сработали чисто субъективные факторы. Так называемая роль личности в истории, которая в России всегда была велика.[b]— Но в республиках сильны были настроения, что-де Россия их объедает. То же, кстати, сейчас происходит в регионах по отношению к Москве.[/b]— Этому можно было противостоять. Ну а уж если в свое время не смогли, то почему впоследствии никаких значительных шагов навстречу друг другу не сделали? Естественно, что объединяться надо на новой основе. Но для начала остановить процесс обособления. СНГ — фикция, структура, призванная обеспечивать цивилизованный развод. СНГ никогда не работал на интеграцию. Борису Николаевичу это было не нужно.Он и страной-то, по сути, не управлял после 96-го года, а уж какую-то конструктивную роль в СНГ играть и вовсе был не готов. В интеграции государств в основе должен быть экономический интерес. Если его нет, то никакими политическими формами народы не сблизишь.Казалось бы, ясный вопрос — союз с Белоруссией. Но обратите внимание, как его подают некоторые наши СМИ. Оказывается, количество белорусов, выступающих за союз с Россией, постепенно уменьшается: то было 60 с чем-то процентов, потом стало 50 с небольшим и так далее. Для всех очевидно, что Белоруссия не самое отсталое государство. Это таджиков надо кормить или киргизов, а белорусы сами себя прокормят.А что касается упреков в адрес процветающей и всех объедающей Москвы, то мы это уже проходили. Жаль, что ничему не научились. Кстати, некоторые наши политики портят дело интеграции тем, что ведут себя по отношению к бывшим советским республикам с великодержавных позиций.Встречался я с Алиевым, полтора часа один на один беседовали.Умнейший человек. Он говорит: понимаете, мне хочется сотрудничать с Россией. Мы открыли месторождение, но у нас нет новой техники, чтобы взять нефть. У вас нет денег, чтобы проинвестировать эти проекты, вы не заплатите нам столько, сколько заплатят другие, а мне надо кормить свой народ. Пусть я настроен пророссийски, но что мне остается делать? И как только я иду к западникам, меня сразу начинают упрекать в предательстве интересов России. Надо учитывать экономические реалии. Без этого сближение невозможно.[b]— Юрий Ильич, ваш постулат о тотальной коррумпированности высших чиновников очень впечатляет. Неужели во власти честные люди вообще не попадаются? [/b]— Редко. Как исключение из правил. Например, Вениамин Яковлев, председатель Высшего арбитражного суда, бывший союзный министр юстиции, которого я знаю еще по Свердловску. Убежден, что Евгений Примаков — честный человек. Прежде хорошо относился к председателю Верховного суда Лебедеву, но когда он под давлением Кремля принял незаконное решение, я очень сильно разочаровался. Анатолий Куликов — честный человек. Вояка, силовик, но человек он искренний и честный.[b]— Последние годы страной в основном управляли, скажем так, теневые фигуры, «семья», серые кардиналы. Что вы думаете о легитимности подобной ситуации? И о том, почему Ельцин остановил свой выбор преемника на Путине? [/b]— Ситуация определялась чисто российской спецификой, а именно — состоянием здоровья президента. Я на себе испытал это состояние. Ельцин мог подписать любой указ, если кто-то из ближайшего окружения ему шепнет, что это хороший указ и нужный. Понятие «семья» возникло потому, что президент был недееспособен. Он не контролировал ситуацию, приезжал в Кремль три раза в неделю на 2 часа максимум. Чтобы управлять такой страной, нужно по 18 часов в сутки работать.Если придет к власти Путин, он будет реально решать дела. Он человек, которому власть будет доставлять удовольствие. Уверен, вся эта группа олигархов, а также Волошин будут оттеснены. Другой вопрос — у нас Конституция была выстроена под президента Ельцина. Нет ни одной конституции в мире, где президент обладал бы столь жесткими и столь широкими властными полномочиями. Мы же в своем российском усердии обслуживать власть зашли ой как далеко. И трагизм ситуации в том, что суперсильная вертикаль исполнительной, по сути неконтролируемой, власти сейчас попадет в руки человека, склонного к авторитарному правлению. Поэтому одно из положений моей программы состоит в том, что нужна немедленная конституционная реформа, чтобы передать часть нынешних полномочий президента Совету Федерации, Государственной думе, правительству России.Известно, что «семья» очень тщательно проводила конкурсный отбор на роль преемника. Примаков не подошел. Степашин был суперлоялен к Борису Николаевичу, лоялен до неприличия, но тоже не подошел. Лебедь был отвергнут.Подошел Путин. Почему? «Семья» все просчитала, получила твердые гарантии личной безопасности и неприкосновенности принадлежащей ей собственности. Но одних слов и клятв верности для этого недостаточно. Поэтому наверняка на Путина имеется информация компрометирующего свойства, которую в любой момент можно будет предъявить. И третий момент.Ведь Путин не с Луны прилетел, он вырос в кремлевском питомнике, в этой же коррумпированной среде.Когда говорят, что он начнет бороться с коррупцией, я в это не верю. У него была возможность это делать на посту директора ФСБ, и еще раньше — в Санкт-Петербурге, когда он курировал блок правоохранительных органов. Докурировался до такой степени, что город стал криминальной столицей России. Была возможность нанести удар по коррупции, когда он стал главой правительства. Он этого не сделал.И, наконец, его указ номер один.Ну не позор ли?! Хотя бы номером два его сделали. Ведь даже у Ельцина указ номер один был об образовании. Далее, уход от ответственности Бородина. Никакого прогресса по громким уголовным делам. Преследование вашего коллеги Хинштейна. Ситуация с Бабицким.[b]— То есть вы убеждены, что Путин — это человек двойных стандартов? [/b]— Помните, Путин призвал провести президентскую кампанию без грязи и компромата. Возникает вопрос: а где ты раньше был? При твоем благословении Доренко обливал грязью Лужкова с Примаковым. А сейчас он боится, что кто-то сольет грязь на него. Я вижу по Интернету, что они меня подозревают в готовности обвинить Путина в убийстве Собчака. Такая вот невероятная версия, но она существует. Ну и самое главное, как я уже сказал, — реперные точки в отношении СМИ. И вообще государства в целом. Военизация. Возрождение начальной военной подготовки в школах. Призыв резервистов. Действия в Чечне. Надо же дойти до того, чтобы благодарить Шойгу за то, что он решил вопрос об обустройстве беженцев в Ингушетии. Мы все видели, как люди умирали в очередях. Отношение к человеческой жизни, как к соринке, — оно же уже прослеживается.Лучше сейчас об этом говорить, чем потом, когда уже нам не дадут возможности высказаться.Кстати, Путин подписал и еще один указ — по Конституционному суду. И когда я говорил, что Конституционный суд вынесет решение не в мою пользу, потому что судьям Конституционного суда обещано обеспечение на уровне вице-премьеров, все сбылось.[b]— Вы хотите сказать, что вершителей высшей конституционной воли просто подкупили? [/b]— Членам Конституционного суда сделали поистине царский подарок — им разрешили выкупить за приемлемую цену те дачи, которые они занимают сейчас в Усове.О каком же независимом правосудии можно говорить, если идет такая подкормка? А председатель Конституционного суда, уважаемый господин Баглай, за два года получил от администрации президента четыре квартиры. Я трехкомнатную квартиру поменял на четырехкомнатную, комнату себе добавил, и то сейчас сколько спекуляций на эту тему. А тут человек за два года получил четыре квартиры, причем на дочерей, на одну дочь двухкомнатную, на другую двухкомнатную, на третью дочь трехкомнатную квартиру и на себя с супругой трехкомнатную квартиру площадью 137 метров. И все молчат. Конечно, тут будешь принимать нужное, правильное решение.Наша трагедия в том, что мы лишились уголовной юстиции как независимого института. Она поставлена на службу Кремля. Для них это был вопрос жизни и смерти. Ведь сначала они полагали: если в России вдруг будет что-то не так, они выезжают за рубеж, куда ценности давно переведены.Сейчас же они столкнулись с жесткой позицией швейцарцев, с решимостью американцев довести до конца расследование по «Бэнк оф Нью-Йорк» и поняли, что достанут их и там. Значит, надо сделать так, чтобы не утратить контроль над Россией, где им придется жить вместе с нами. И прежде всего над правоохранительными органами. Они же всех вычистили. Они убрали Катышева. Моего зама по следствию. Убрали начальника управления по расследованию особо важных дел Казакова. Сменили следователя, который расследует «Мабетекс».Пушкаренко, Дедухина убрали из управления экономической контрразведки, почему? Те знали ситуацию с коррупцией в Кремле. И все тихо, спокойно. Вот что страшно.[b]— Вы располагаете материалами о финансовых аферах примерно шестидесяти чиновников и депутатов Госдумы, но никогда не называли конкретных имен. Держите их в качестве тяжелой артиллерии? [/b]— Вопрос непростой. Во мне живет натура юриста. Я надеялся, что материалы по «Мабетексу» будут доведены до конца в установленном законом порядке. Следствие будет расследовать, выйдут и на дочерей президента, и на него самого, поэтому не считал себя вправе об этом говорить до времени. Сейчас я убедился в том, что следствие не проводится.Вместо того чтобы выяснить нефтяной след в этом деле, алмазный след, торговлю оружием, допрашивают меня, Мыцыкова, который по моему поручению это расследование проводил. Игоря Воронова, работника международного управления Генпрокуратуры, спрашивают, на каком основании он продлял визу Филиппу Туро... не было ли у него личной заинтересованности? Но раз они не хотят эти дела расследовать, буду решать, называть эти фамилии или нет. Список внушительный. Много интересных фамилий.Тут вот еще какой момент. То, что я пока не делаю, делает Запад.И очень успешно. Мне остается только кивать головой. Швейцарцы и американцы сейчас демонстрируют всему мировому сообществу, что Россия не хочет бороться с коррупцией.[b]— В одной из первых передач «Власть народу» был задан вопрос, как относиться к тому, что вчерашние завлабы вдруг стали миллионерами и олигархами. Откуда все взялось? Ваша позиция.[/b]— В принципе, прокуратуру не интересуют такие вещи. Это должно интересовать налоговую полицию, налоговую инспекцию. Для нас существует такое понятие, как презумпция невиновности. Если есть основания, нарушения, признаки преступления, тогда да, мы должны включаться и расследовать это дело.[b]— Но это тот случай, когда умолчание подрывает доверие к политическим фигурам.[/b]— Согласен. Правильно было введено декларирование доходов среди чиновников. Сколько я бился тогда! Но этого мало. Справки все заполнили, но никто же не проверяет реально, насколько указанные цифры соответствуют действительности. Я не помню ни одного уголовного дела, которое возникло бы по материалам подобной проверки. Там же в основном липа. Так ведь есть с кого пример брать. Тот же Ельцин указывал в своей декларации машину «БМВ», которая реально стоит в 4—5 раз дороже. Я ввел декларирование в прокуратуре. Но из этого процесса вывели МВД, ФСБ, судей. Потому и коррупция, что нет реального контроля над доходами чиновников.[b]— Юрий Ильич, интересно, в скольких чемоданах умещается ваш компромат на высокопоставленных правонарушителей? [/b]— Чемоданами измерял компромат Руцкой, моя-то ситуация другая. Я же ведь никуда не унес этот чемодан, я все это оставил в уголовных делах. И позиция Запада в этом смысле, швейцарцев в особенности, доказывает, что мои обвинения реальные. Но я еще раз уточняю — мне бы не хотелось, чтобы вся моя избирательная кампания свелась к демонстрации моей готовности бороться с коррупцией. И потом я только один из многих, кто знает всю подноготную разграбления страны. Кремль думает, что если зачистить Генпрокуратуру от непослушных (а оттуда убрали уже 48 человек), никто ничего и не узнает. Наивные люди! Во всех звеньях прокуратуры остались люди, которые поддерживают меня. Я отлично знаю обо всем, что там происходит. Это несмотря на развернутый надо мной тотальный колпак спецслужб.[b]— В «Комсомольской правде» был анекдот в тему. Психиатр говорит пациенту: «Я долго следил за вами повсюду, прослушивал ваши разговоры с помощью «жучков», организовал за квартирой круглосуточное наблюдение… И сделал печальный вывод: у вас мания преследования».[/b]— Нет, у меня мании преследования нет. Порядочных людей много везде. Но власть, чувствуя опасность, ведет себя по-своему логично. Эти люди дело знают. Это не Ельцин. Владимир Владимирович человек серьезный. Сугубо конкретный.[b]— Последний вопрос. Какая же у вас должна быть личная охрана, если вы наступили на мозоль стольким высокопоставленным людям! [/b]— Да тут никакая охрана и не поможет. Без поддержки общества я беззащитен. Я уже сказал, что во мне идет внутренняя борьба. Я не знаю, чем она закончится.Может сложиться такая ситуация, что я увижу — все эти уголовные дела, о которых мы говорим, вдруг по мановению волшебной палочки начнут реально расследоваться. И по «Мабетексу», и по операциям физических лиц на рынке ГКО, когда всех нас 17 августа так, грубо говоря, кинули. И по первой волне российской коррупции, где сделки с продовольствием в обмен на нефть, которые подписывал еще Кулик. По этому делу только по решению Стокгольмского арбитражного суда 900 миллионов долларов наших российских за рубежом заморожено. По Петрову чистая взятка, деньги в Андорре, картой с этого счета пользовался, все доказано.А ему сейчас меру пресечения изменили. Какой ущерб он нанес одними взаимозачетами, векселями. Колоссальный! Какая же экономика такое выдержит? Никакая страна, кроме России, такого воровства не выдержит. А дело по федеральной продовольственной корпорации! 13 триллионов ей было выделено денег. Закуплено было продовольствие на сумму 2,9 триллиона. 10 триллионов разворовали.Если расследование этих дел пойдет нормально, если в поведении самого Путина что-нибудь изменится, если мы увидим, что он делает какие-то серьезные телодвижения… Трудно сказать, как все дальше сложится. Жизнь покажет… Но дальше жить с закрытыми глазами нельзя.