Научная лирика нобелевского лауреата по физике
Актовый зал лицея № 1580 при МГТУ им. Н. Э. Баумана 3 июня посетил нобелевский лауреат прошлого года, профессор физики Хироси Амано, рассказавший студентам о том, как заставить мечты сбываться. Надо сказать, что собственные мечты японского ученого сбылись после создания им светодиода синего цвета, за который он и получил свой «нобель».
Не слишком впечатляет? Ну да. Но это если не знать, что без него не возник бы бесперебойный источник белого свечения. Уже изобретенные зеленый и красный кристаллы не могли на двоих сообразить тот самый белый свет, который сейчас повсеместно используют в энергосберегающих лампочках и жидкокристаллических мониторах. Для этого им нужны были Хироси Амано и его синий, как небо, диод.
— Меня сильно утомляли экраны с электронно-лучевыми трубками, стоявшие на компьютерах в те годы, — рассказал он «ВМ». — Я мечтал облегчить жизнь людям, которые из-за этой стеклотары не могли по достоинству оценить красоту только что появившихся разработок Билла Гейтса и Стива Джобса. К тому же, — добавил он, сняв очки, — от этих громоздких экранов сильно уставали глаза.
Школьники понимающе вздыхают: потерянное зрение в обмен на подаренную людям возможность лайкать красивые картинки в смартфоне кажется им красивой, но неоправданной жертвой.
В их собственных, вполне здоровых глазах отражается худенький большеголовый Амано, и сам напоминающий светодиодный светильник, который мигает в такт удачным шуткам — почти Прометей версии 2.0, заменивший живой огонь светодиодным.
— Между прочим, такие лампы — более дешевый, энергоэффективный и безопасный для окружающей среды источник света, а также единственный способ электрификации удаленных от районов стран третьего мира, — терпеливо объясняет профессор.
— А как разобраться с тем, какое из своих желаний начинать реализовывать? — поднимает руку ученик одиннадцатого класса Никита Смирнов.
— То, которое принесет людям больше пользы, — не задумываясь отвечает лауреат. — Именно желание изменить этот мир заставляет его вертеться быстрее. А деньги, как и мечты о них, гасят внутренний огонь.
Вероятно, для того, чтобы ненароком не потушить пламень собственной души, профессор Амано все премиальные передал Нагойскому университету. Это и есть, по его мнению, единственно возможная взятка, которую стоит давать миру в обмен на то, чтобы светоч духа и познания горел в сердце бесперебойно и эффективно.
Вот такая научная лирика от светила современной физики.
И специально для читателей «ВМ» Хироси Амано дал пять конкретных советов, как получить Нобелевскую премию.
Итак, первое — нужно научиться ждать.
— Нобелевская премия — дело далеко не пяти минут, — говорит ученый. — Так, я, например, создал синий диод еще в середине 80-х, а премию мне дали только сейчас. Что я делал все это время? Просто жил.
Премия не самоцель, а лишь признание заслуг.
Во-вторых, любить математику.
— Если бы я не любил математику, — говорит Хироси, — я бы никогда не вырастил кристаллы нитрида галлия, необходимые для получения синего цвета. Ведь мне пришлось сделать ровно 1500 экспериментов, занявших три года жизни. Если бы я не знал теории вероятности, то бросил бы это дело после второй неудачной попытки.
В-третьих, заявлять о себе.
— После того как я создал первый синий диод, я сообщил о результатах своих исследований большинству японских и самым крупным американским университетам, — рассказывает Амано. — И американцем исследование показалось интересным. Поэтому не бойтесь сообщать о своих достижениях, правда, только в том случае, если в достижении уверен хотя бы один человек, кроме вас.
В-четвертых, верить в свое дело.
— Даже несмотря на то, что я не ленился заявлять о себе, поначалу никто в мои успехи не верил, кроме моего профессора Акасаки. Как-то я должен был презентовать результаты своих исследований, зашел в комнату, а там находились только три человека — председатель совещания, профессор Акасаки и еще один. То есть всего один человек на тот момент заинтересовался моими результатами. Впрочем, поначалу мне этого было более чем достаточно.
Ну и, наконец, заниматься спортом.
— Банально звучит, — улыбается профессор, — но без этого трудно сохранять хорошую физическую форму, а значит, и работоспособность.