Нужна ли России национальная идея

Нужна ли нам национальная идея? И если да, то как ее можно сформулировать? Об извечной проблеме спорили эксперты в эфире сетевого вещания «Вечерней Москвы».

Что такое национальная идея? Нужна ли она нам? Откуда она берется и может ли «назначаться» сверху, а не вырастать из народных чаяний? Насколько патриотизм подходит россиянам как национальная идея и насколько он соответствует внутренним ощущениям большинства? В эфире сетевого вещания «ВМ» прошел круглый стол «Национальная идея. Что способно нас объединить?»

Нельзя придумать

— На самом деле, национальные идеи бывают не только положительные, но и отрицательные, — считает генеральный директор Института региональных проблем Дмитрий Журавлев. — На Украине, например, национальная идея «мы — не русские». Иными словами, она строится на отрицании. Вторая проблема, связанная с национальной идеей, заключается в том, что в некоторых странах ее пытаются придумать. Но это неправильно. Потому что главная идея, которой руководствуется нация, по определению не может быть придумана. Это всегда ответ на какой-то вызов времени, на какую-то глобальную проблему. Во время Великой Отечественной войны вся страна, например, мечтала о победе. Это и было национальной идеей. А в мирное время, когда явного кризиса нет, любая придуманная идея — это мертворожденный ребенок.

Игорь Круговых, заместитель председателя Совета по делам национальностей при правительстве Москвы, считает, что национальная идея, конечно, должна быть и, мало того, у многих стран она есть.

— Есть известная всем великая американская мечта, есть и китайская мечта, которая, кстати, даже оформлена в официальных документах, — привел пример Круговых.

При этом, как пояснил эксперт, свод идей, которые питают нацию, может довольно быстро, буквально в считаные годы, меняться.

— Вспомните, как мы жили перед Великой Отечественно войной. Главной идеей был интернационализм.

Мы искренне считали, что немецкий пролетарий никогда не ступит на нашу землю — территорию страны победившего рабочего класса. Это казалось нонсенсом! — продолжил Круговых. — А когда немецкий пролетарий все-таки пришел к нам с огнем и мечом, всего за пару недель идеологию перекроили. Так родилось знаменитое обращение Сталина «братья и сестры», а в официальной риторике появились даже святые, которые призваны были помочь нам победить.

По словам эксперта, национальная идея всегда появляется в момент какого-то исторического перелома.

— Этот перелом сейчас наблюдается во всем мире, который вышел на принципиально новый уровень развития, — считает Игорь Круговых.

Отсутствие же общей идеи, объединяющей народ, несет в себе ни много ни мало настоящую угрозу. Эту точку зрения высказала депутат Московской городской думы Татьяна Батышева, член комиссии по делам общественных объединений и религиозных организаций.

— Если у нас в ближайшее время не появится какой-то национальной идеи, то мы как страна под большой угрозой. Потому что сегодня у нас поколение Z, завтра придет искусственный интеллект, — пояснила Батышева. — Мы живем в эпоху технологической революции, которая уже привела к определенным проблемам. Наши дети уже самодостаточны, им никто, кроме гаджетов, не нужен. В итоге общество разобщено, оно как дерево, потерявшее свои корни. Но, потеряв корни, дерево теряет и жизнь.

Культура или космос?

Может ли культура сыграть роль идеи, объединяющей народ? По мнению публициста, переводчика, литературного критика Марины Кудимовой, определенно.

— Мне кажется, что государство и система образования в частности должны заботиться о том, чтобы в нашей многонациональной стране были единые культурные ценности. Причем не национальные, а, скажем так, наднациональные, которые смогут принять все. Наша национальная идея — это великая русская литература. Это Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Толстой, Достоевский.

В ходе круглого стола возникла дискуссия, можно ли национальную идею придумать. Ведь прецеденты были. Например, покорение космоса в середине прошлого века. Ведь какое-то время СССР буквально жил своими космическими победами. Космос объединял советских людей, представителей разных национальностей, профессий и социальных групп. Однако и здесь все оказалось не так просто.

— Космическое пространство начали осваивать не потому, что была нужна какая-то национальная идея, — пояснил политолог Дмитрий Журавлев. — Ведь сверхдержавы стремились застолбить это место в первую очередь для того, чтобы на них оттуда не сбросили ядерную бомбу.

Сейчас мало кто об этом помнит, но когда в 1957 году мы запустили на орбиту первый спутник, народ буквально побежал из Нью-Йорка в этот день! Потому что американцы решили, что на них вот-вот нападут Советы. То есть освоение космического пространства было скорее ответом на некую угрозу, чем национальной идеей в общепринятом понимании.

Даже в наши дни, по словам экспертов, все, что связано с космосом, чаще всего воспринимается человеком как потенциальная угроза. Которая, впрочем, играет роль некоего объединяющего начала. За примерами далеко ходить не нужно — достаточно посмотреть современные фантастические голливудские фильмы.

— Популярен сюжет о вторжении на Землю пришельцев из космоса, — развил мысль кандидат социологических наук Виталий Караев. — Монстры атакуют землян, и те объединяются для отражения атаки. Все это, конечно, выглядит глупо, но иллюстрирует очевидную вещь: мы, как правило, объединяемся перед лицом большой опасности.

Когда всем угрожает один враг, то идея борьбы с ним может превратить не только нацию, но и все человечество в единое целое. Правда, когда враг побежден, все тут же разбредаются по своим квартирам. И в этом проблема. Нет опасности — нет объединяющей идеи.

Неработающие идеи

Вернувшись к началу дискуссии, эксперты заметили, что нередко само государство придумывает некие объединяющие народ идеи — и все бы ничего, но делается это порой сугубо для своих утилитарных нужд. Яркий пример — Германия начала 1930-х годов.

— Адольф Гитлер пришел к власти, внедрив в головы немцев идею реванша, — рассказал Виталий Карасев. — Германия, как известно, в Первой мировой войне проиграла, у нее отобрали часть территорий, страна оказалась в тяжелом экономическом кризисе, и Гитлер легко убедил народ, что итоги войны нужно пересмотреть. В качестве национальных идей стали использоваться тезисы о превосходстве арийской расы, о том, что во всех бедах страны виноваты евреи, о расширении жизненного пространства и «натиске на Восток». И это были не просто лозунги. Немцы действительно жили этим, очаровавшись деструктивными идеями национал-социализма. Чем это закончилось — известно каждому.

Дмитрий Журавлев добавил:

— Государство не должно, да и не может изобрести национальную идею. У него другая цель — максимально себя укрепить. Любая национальная идея нужна государству, нужна власти исключительно для этого, — считает эксперт. — Поэтому требовать от государства выдать нам какую-то национальную идею — это несколько странно.

Виталий Караев привел пример придуманных государством «идей».

— В ХIХ веке граф Сергей Уваров назвал три кита, на которых, по идее, должна стоять Россия: «Православие. Самодержавие. Народность». Эта формула не продержалась и века. Сначала закончилось самодержавие. Потом православие перестало быть государственной религией. А что такое народность, никто и до этого толком не понимал, — пояснил эксперт. — Мне кажется, что, во-первых, национальные идеи могут с течением времени меняться. А во-вторых, все, что придумано, а не родилось само, обречено на скорую гибель, потому что это по определению химера.

Дмитрий Журавлев согласен:

— Допустим, мы решились придумать национальную идею. Сначала нужно отсечь все, что нас не объединяет, а разъединяет. Как только отсечем, быстро выяснится, что остались две-три банальнейшие мысли, которые нас никуда не приведут. Что же касается культуры, которая нас, по идее, должна объединить, то и это не работает. Я знаю немало людей, которые не читали ни Пушкина, ни Толстого и делать этого не собираются. Причем таких людей становится все больше и больше! Объединить их вокруг великой русской литературы вряд ли удастся.

По словам Игоря Круговых, национальной идеей в нашей стране может стать народосбережение. Говоря проще, решение демографических проблем.

— После четвертого ребенка, например, родителей нужно освободить от налогов и погасить им долг по ипотеке, если он есть, за счет бюджета, — пояснил Круговых.

— Пусть народосбережением занимается государство, это его задача, — парировала Марина Кудимова. — А как народ будет сам себя сберегать? Рожать больше детей? В нынешней экономической ситуации даже при отмене налогов после рождения четвертого ребенка это невозможно. К тому же сейчас страна лишается великого, на мой взгляд, социального института — бабушек. По моему глубокому убеждению, русский народ воспитали именно бабушки. А кто теперь воспитывает? Гаджеты?

Как бы то ни было, кандидат исторических наук Олег Яхшиян считает, что искать национальную идею, несмотря ни на что, необходимо:

— На чем может быть основана наша национальная идентичность? Разумеется, на великой культуре, русском языке, на общей исторической памяти, общих праздниках, несущих мощный объединяющий потенциал, — пояснил он.

Впрочем, участники дискуссии отметили, что все, о чем сказал Олег Юрьевич, существовало и в Советском Союзе, который тем не менее прекратил свое существование.

— Национальная идея — это не навсегда, — уверена Татьяна Батышева. — Но это не значит, что она не нужна! Давайте вспомним Олимпийские игры в Сочи или прошлогодний чемпионат мира по футболу. Как эти события объединили страну! Какие чувства нас переполняли!

По мнению депутата, государство, конечно, должно принимать участие в формировании национальной идеи. Но при этом не определять ее и не строить общество для похода в нужном государству направлении. Тем более что это все равно не получится.

— Мне кажется, что национальной идеей в нашей стране может стать взаимное уважение. Мы уважаем себя и уважаем другого.

Давайте к этому стремиться, — заключила Батышева.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Игорь Орлов, доктор исторических наук, профессор НИУ ВШЭ:

— В нашей истории национальная идея обычно выходит на поверхность в условиях внешней угрозы или цивилизационного вызова. То есть тогда, когда она призвана сыграть мобилизующую роль. Другими словами, национальная идея открывается как скрытый до поры до времени цивилизационный потенциал народа. Но на этом пути стоит ряд серьезных препятствий. Идеология державности у нас примитивизирована до концепта сильного государства, сводимого к бюрократической мобилизации. А для этого не нужна ни национальная идея, ни даже идеология. Разрыв между бедными и богатыми все более сужает поле национального консенсуса и диалога. В условиях, когда большинство россиян думает о примитивном выживании, национальной идее, на первый взгляд, не остается места. Но это не так: ведь национальная идея не сводится к сиюминутным интересам.

КСТАТИ

«Левада-центр» регулярно спрашивает наших сограждан: «Является ли Россия сегодня великой державой?» В 1994 году положительно («определенно да» или «скорее да») ответили 31 процент респондентов.

В 2019 году — 75 процентов, и это абсолютный рекорд за все время проведения опросов. На вопрос: «Нужна ли России роль великой державы?» в 1994 году положительно ответили 72 процента респондентов, сейчас — 88 процентов.

При этом число затруднившихся ответить сократилось с 13 до 2 процентов. Эпоха неясности, похоже, прошла: люди определились с мнением.

СПРАВКА

НАЦИОНАЛЬНЫЕ ДЕВИЗЫ РАЗНЫХ СТРАН

— Российская империя: Православие, самодержавие, народность. С нами Бог. За веру, царя и Отечество.

— СССР: Пролетарии всех стран, соединяйтесь! ■ Франция: Свобода, равенство, братство.

— Испания: Превыше всего — Испания, превыше Испании — Бог.

— Южная Корея: Все для блага народа.

Читайте также: Война за правду: почему сражения Великой Отечественной войны продолжаются на полях истории