Новое измерение гостайны. Эпоха цифровых технологий диктует перемены подхода к безопасности данных

В Министерстве обороны предложили внести изменения в закон «Об обороне». Поправки запрещают распространять ряд сведений о состоянии отечественного военпрома и включают их в число тех, что составляют военную тайну. Речь идет в том числе и о данных, содержащихся сегодня в открытых источниках. К чему это может привести и как гражданам России и представителям СМИ не ошибиться, если закон будет изменен, выяснила «Вечерняя Москва».

На первый взгляд, предлагаемое военными отнесение определенных сведений к категории служебной тайны выглядит как очередная формальность. Однако реализация этой идеи может иметь далеко идущие последствия. В том числе и юридические.

Рассмотрим простой пример. Журналист пишет аналитический материал о перевооружении Российской армии и поставке в войска новейших образцов боевой техники. Кроме мнения экспертов при подготовке текста используются данные из открытых источников, где сказано, сколько единиц танков, боевых машин пехоты, самоходных артиллерийских установок произвели конкретные предприятия. Эту информацию можно получить с помощью интернет-поисковика, не прибегая ни к каким шпионским технологиям. Подобные данные часто можно встретить на страницах профильных изданий, которые не носят гриф секретности, но и не имеют широкого хождения, а распространяются по подписке. Заказать по почте специализированный журнал законодательство пока не запрещает.

Однако если законодательная инициатива военных пройдет, то за распространение и использование данных из открытых источников можно будет получить вполне реальную уголовную статью.

Довести закон до ума

В пояснительной записке к проекту закона указано, что поводом для внесения изменений является тот факт, что «в средствах массовой информации периодически размещается служебная информация, касающаяся организации обороны государства, в части создания вооружения и военной техники, финансового состояния и хозяйственной деятельности и т.п.».

Сейчас, если внимательно читать проект, под термин «служебная информация» может попасть очень многое. Например, комментарий представителя предприятия о планах разработки военной техники или выпуска продукции на ближайший год.

Авторы поправок главный недостаток нынешнего законодательства видят так: «Мероприятия, проводимые в рамках законодательства России по ограничению доступа к информации в области обороны (в том числе в отношении государственного оборонного заказа), не отнесенной в установленном порядке к государственной тайне, не позволяют в полной мере ограничить ее распространение в открытых источниках.

Наряду с этим установленные отраслевыми федеральными законами различные виды тайн (банковская, налоговая, врачебная, адвокатская, семейная и др.) позволяют ограничить доступ к соответствующим в определенных областях сведениям».

Собственно, с учетом вышеизложенного и предлагается информацию, появляющуюся в ходе реализации различных мероприятий в области обороны, но до сих пор не составлявшую гостайны, отнести к категории конфиденциальной и запретить ее распространение на законодательном уровне.

— Пока законопроект выглядит достаточно сырым. Вероятно, потребуются дополнительные пояснения, какие же именно сведения нельзя публиковать и какие представляют угрозу для безопасности страны. Возникает вопрос, кто и как будет контролировать прохождение этих данных в СМИ. Сегодня общеупотребительной практикой является работа по запросу. Представитель средства массовой информации пишет официальное письмо в военное ведомство, чтобы осветить то или иное мероприятие, которое Минобороны проводит. Министерство может согласиться, а может и отказать, например запретить доступ на территорию воинских частей или объектов. С этим все понятно. Но как быть, если журналист пользуется данными из открытых источников? Тут нужно учесть, что предприятия, которые производят сегодня военную продукцию, в большинстве своем — это акционерные компании, которые должны предоставлять публичные данные о своей деятельности. А в интернете на соответствующих сайтах публикуются открытые тендеры по государственным заказам. Вероятно, в этой ситуации будет возможно возвращение к неким перечням данных, запрещавшихся к широкому опубликованию, которые существовали во времена СССР, — рассказал «Вечерней Москве» кандидат юридических наук, юрисконсульт Олег Воронихин.

Старая добрая цензура

Действительно, во времена СССР к сохранению государственной тайны относились чрезвычайно серьезно.

— Секретность опутывала советское общество, — рассказал «ВМ» историк Виктор Травин. — Нельзя было говорить, сколько хлопка производит промышленность СССР, точнее, говорить-то было можно, но только утвержденные, прошедшие цензуру цифры, поскольку хлопок был сырьем для оборонной промышленности, а сведения о его производстве, по мнению цензоров, могли использовать страны, считавшиеся вероятными военными противниками. Насколько утечка подобных сведений могла быть критичной — это вопрос отдельный. Если засекречено слишком многое, то режим тайны соблюдать очень непросто. Данные, с которыми работают десятки ведомств, к которым имеют доступ сотни и даже тысячи человек, трудно удержать от распространения, даже если их запрещено публиковать в открытой печати. Какая-то часть статистики всеравно уйдет в мир. Эта ситуация нашла отражение даже в народном фольклоре. Вспомним анекдот, в котором некий гражданин интересуется, как ему найти адрес в незнакомом городе, а прохожий подсказывает, что вон там у нас секретный завод и от него налево...

Действительно, перечни сведений, запрещенных к публикованию в СССР, включали порой достаточно неожиданную информацию. Например, в 1976 году был утвержден очередной документ такого рода за подписью начальника Главного управления по охране государственных тайн в печати при Совмине СССР товарища П. К. Романова.

В перечне, в частности, указывалось, что запрещается публиковать не только данные о состоянии Вооруженных сил СССР, номерах частей и личные сведения командиров, что было вполне понятно. Однако в параграфе 140-м накладывалось жесточайшее вето на «Сводные данные по наезду подвижного состава на людей со смертельным исходом». Это касалось железнодорожного транспорта. Параграф 145–1 этого же перечня запрещал предавать широкой огласке «сведения об аварийности, количестве дорожно-транспортных происшествий, число пострадавших в результате этих происшествий».

Также были цензурные требования, которые сегодня покажутся нам совершенно экзотическими и даже странными, например параграфом 71 запрещалось распространять информацию о том, что «карта «Союз Советских Социалистических республик» в масштабе 1:2 500 000 является картой-основой или что на ее базе составляются все остальные открыто издаваемые картографические материалы».

— Скорее всего, требование было выдвинуто оборонным ведомствам, чтобы вероятный противник не мог использовать карты, находящиеся в открытой продаже для каких-то своих, возможно, недружественных советскому государству целях, — предположил историк Олег Воронихин. — Вместе с тем это ограничение может выглядеть и весьма наивным, если мы вспомним, что карты были и у летчиков гражданской авиации, и у геологов, и у огромного числа иных специалистов. Их могли потерять, забыть, сдать в архив. То есть такое огромное количество сведений, которое подлежит секретности, не может быть секретным. Это выглядит парадоксально, но в Советском Союзе считали, что это может помочь скрыть какие-то недостатки не только от вероятного противника, но и от собственного населения. Но это работало ровно настолько, насколько средний советский человек доверял средствам массовой информации. Опять же — голоса иностранных радиостанций, где можно было услышать как раз те самые сведения, которые были не предназначены для распространения: и о реальных цифрах сбора урожая, об авариях, катастрофах и прочем. Их глушили, но полностью перекрыть этот канал сведений так и не смогли.

Дело в сути

Так что же считать в таком случае военной тайной? В статье доцентов Голицынского пограничного института ФСБ России Т. С. Олейника и А. Б. Шавкеро указывается, что существует необходимость конкретизации самого предмета военной тайны. Обратимся к тексту работы:

«Примечательно, что в Перечень сведений, отнесенных к государственной тайне, в редакции 2006 года включены сведения, «раскрывающие планы войск в мирное время в специальных (контртеррористических) операциях по обеспечению защиты государства, общества и личности от антиконституционных действий и противоправного вооруженного насилия». Ранее такие сведения относились к той категории военной тайны, которая не имела правовой регламентации. Как видно из анализа статьи 5 Закона о гостайне и указанного Перечня, сведения в военной области — это информация об организации и деятельности Вооруженных сил Российской Федерации. По сравнению с другими ведомствами и организациями Вооруженные силы государства обладают значительно большим количеством сведений, составляющих государственную тайну. Поэтому можно считать, что эти сведения являются военной составляющей государственной тайны.

В свете современного развития информационных технологий, применяемых в военной и разведывательной сферах деятельности государства, а также в условиях борьбы с международным терроризмом, актуальность предложения усилить защиту военной тайны очевидна. В широком смысле слова под военной тайной надо рассматривать сведения военного характера, как составляющие государственную тайну, так и не составляющие государственную тайну, но не подлежащие оглашению. В узком смысле слова, военную тайну следует рассматривать в рамках второй ее составляющей, ограничивая от государственной тайны. В практических целях имеет смысл законодательно закрепить понятие военной тайны как сведений в военной области, не составляющих государственную тайну, распространение которых ограничено законом».

Где притаился враг?

В эпоху развития цифровых технологий даже самые конфиденциальные сведения могут попасть в посторонние руки, и это, увы, — обыденность. Медийное пространство периодически взрывается новостями о том, что в очередной раз сведения о нескольких десятках тысяч владельцев банковских карт «утекли».

Военная тайна — дело, безусловно, серьезное, и сохранение ее — дело государственной важности. Но как предлагаемые поправки повлияют на повседневную жизнь людей, предстоит еще выяснить.

— Нас ожидают подводные камни в виде дискуссий о том, какие источники считать открытыми, — пояснил юрист Алексей Шелест. — Например, кто-то похитил некие документы и выложил их сканы в открытый доступ. Эту информацию процитировали многие СМИ, которые сами никаких противоправных действий по отношению к конфиденциальным данным не совершали. Можно приводить десятки и сотни примеров, когда служебная переписка становилась достоянием общественности. Как скрыть такую информацию, если каждый человек сегодня располагает электронными средствами хранения сведений? Возможно, стоит вернуться к бумажному документообороту, когда важные данные содержатся только на традиционных носителях, доступ к которым строго регламентирован. Обработка таких документов и их хранение давно отработаны, так что ничего нового в этом не будет. Но начинать нужно, как обычно, с самого законодательства, чтобы было четкое понимание, какие конкретно сведения составляют государственную тайну, какие подлежат неразглашению и, самое главное, какие источники считать публичными и безопасными для использования.

Пока же инициатива находится на стадии проекта, который может быть отклонен, а может быть и принят с уточнениями. Паниковать не стоит.

КАК У НИХ

Англия

Законы о наказании за разглашение государственной тайны в этой стране известны еще с 1351 года. Караются разные проступки, такие как незаконное приближение к запретным местам или проникновение туда, незаконная передача важных документов, которые могут причинить ущерб государству, и прочее. Законодательство Туманного Альбиона дает возможность посадить изменника на срок от пяти лет до пожизненного заключения.

Соединенные штаты Америки

Здесь понятия государственного преступления и измены могут трактоваться очень широко и содержать множество нюансов, не совсем ясных с точки зрения законодательства. Не всегда понятно, какие действия можно отнести к госизмене, а какие — нет. При этом за шпионаж и государственную измену предусмотрена разная ответственность. Что касается наказаний, то тут законодательство США, которое известно своей строгостью, проявляет себя во всей красе — от пожизненного срока до смертной казни.

Читайте также: Боритесь не с хакерами, боритесь с COVID