Сеньор смыслов

[b]Если вы бывали на крупных московских шахматных соревнованиях, то наверняка обратили внимание на эту пожилую пару. Время не пощадило их. Но красота и интеллигентность все равно бросались в глаза.[/b]Она – элегантная, величавая. Ее приветливость, лучистость глаз заставляли здороваться даже тех, кто не был знаком с ней ранее. Он – высокий, статный, нежно поддерживающий ее под руку.Их невозможно не узнать – это седьмой чемпион мира по шахматам Василий Васильевич Смыслов и его супруга, Надежда Андреевна, с которой они вместе уже 57 лет. Завтра знаменитый гроссмейстер встречает 84-ю весну своей жизни. Сегодня к его фамилии добавляется слово «сеньор» – так в шахматах принято называть гроссмейстеров, перешагнувших определенный возрастной рубеж.– Сколько за эти годы пережито… – Василий Васильевич задумался, а потом продолжил: – Каждый месяц, число – это воспоминание о каком-то событии. Три матча за звание чемпиона мира с Ботвинником чего стоят! А претендентские турниры, матчи, чемпионаты страны, лекции, встречи, сеансы…[b]– Вы в 62 года стали претендентом на мировую корону, проиграв только финальный матч будущему чемпиону Гарри Каспарову. В чем секрет вашего спортивного долголетия?[/b]– Однажды выступая перед учеными, я сказал, что самое главное в жизни – сохранять хорошее настроение. На что один академик заметил: «Совет превосходный, но как его реализовать?»[b]– Ваш дядя, сыграв с вами в шахматы, подарил тогда семилетнему племяннику книгу Александра Алехина «Мои лучшие партии», сделав надпись: «Победителю в матче, будущему чемпиону Васе Смыслову от дяди 29 мая 1928 года». Так вы и научились играть в шахматы?[/b]– Отец очень увлекался шахматами и музыкой. Играя в турнире Петербургского собрания в 1912 году, он выиграл у будущего чемпиона мира Александра Алехина. В шахматах отец привил мне любовь к простым позициям, научил чувствовать возможности каждой фигуры, вел меня от простого к сложному.[b]– Мне посчастливилось видеть вас не только играющим за доской, но и слышать ваше пение – последний раз в прошлом году в Свято-Даниловом монастыре…[/b]– Это гены. Отец на пробе голосов удостоился похвалы самого Шаляпина. Он обладал высокой музыкальной культурой. Он научил меня не только пению, но и игре на фортепьяно. Я поклонник классической оперы и классического романса. В течение нескольких лет серьезно занимался вокалом у профессора К. В. Злобина. Выступал на конкурсе певцов в Большом театре.[b]– И все-таки шахматы победили.[/b]– Да! Пение осталось для души. Но не будь у меня других интересов, кроме шахматных, было бы значительно труднее переносить неудачи, неизбежные в жизни каждого шахматиста.[b]– Василий Васильевич, из-за плохого зрения вы отошли от активной турнирной практики и стали составлять этюды вслепую.[/b]– За последние пять лет я составил более ста этюдов (точнее 111), хотя до этого у меня было их всего 8. Пятьдесят из них вошли в книгу «Мои этюды», другие в новую книгу, готовящуюся к изданию. Этюды – это настоящая поэзия шахмат. Яркие, неожиданные, подчас просто парадоксальные идеи, блещущая остроумием и выдумкой с обеих сторон игра – именно это прежде всего привлекает меня в этюдах. Мне особенно нравятся позиции, близкие по духу к практической игре, и некоторые мои этюды навеяны собственной практикой. Опубликована моя небольшая книжка «Тайны ладейного эндшпиля». Если бы зрение было в порядке, мог бы давать сеансы, играть партии. А так слушаю телевидение, с помощью моей Надежды знакомлюсь с прессой. «Вечерку» мы выписываем десятки лет...[b]– Как вы относитесь к заявлению Каспарова, объявившего об уходе из профессиональных шахмат?[/b]– Заявление Гарри Кимовича – это его личное дело. Но и раньше были такие случаи. Например, 11-й чемпион мира Роберт Фишер, находясь в расцвете творческих сил, прекратил участие в соревнованиях.[b]– Вы участвовали во многих соревнованиях. Чаще всего побеждали или становились призером. Вам очень важен результат?[/b]– Шахматисты играют, чтобы добиться победы. И все-таки для меня путеводной звездой всегда была интуиция. Когда она мне изменяла, я терпел поражения.Сначала не мог понять, в каком состоянии лучше играть. Потом осознал, что мне не свойственно стремление ненавидеть партнера. Наоборот, необходима абсолютная благожелательность к партнеру. В этом случае я могу добиться лучшего результата. И, кстати, матчс Ботвинником в 1957 году прошел в таком ключе. Мне хотелось в этом поединке показать все лучшее, на что я способен. Это была вершина моих шахматных выступлений.[b]P.S.[/b] [i]«Вечерка» и ее читатели желают Василию Васильевичу Смыслову крепкого здоровья и ярких этюдов[/i].[b]Гроссмейстер Юрий Львович Авербах, бывший неоднократно секундантом Смыслова, рассказал два случая из его жизни[/b]:[i]- Матч с Робертом Хобнером, рвущимся к короне чемпиона мира. Разница в возрасте – 27 лет. Матч закончился вничью, и для определения победителя надо было бросать жребий. Хобнер не выдержал и уехал, а Смыслов остался. В Фельдмоне, где проходил матч, было казино. Решили определить победителя в рулетке. Смыслов ставит на красное. Зал замер. Тишина. Бросают шарик. Крутится, крутится… И шарик попадает на «зеро». Бросают шарик снова. Крутится, крутится… и попадает на красное. Победа! Публика бушует. А Василий Васильевич спокоен. Как будто не его решалась судьба. Высокое самообладание Смыслова – одно из тех качеств, которое помогло ему добиться высоких результатов.- Однажды гроссмейстер Герман Пильник играл в турнире вместе со Смысловым. Аргентинец не привык рано вставать, а здесь часов в 6 утра его разбудило пение в соседнем номере. Решил пожаловаться хозяевам отеля, но пение ему понравилось, и звучало оно на итальянском языке. Потом он узнал, что это пел Смыслов. Он обратил внимание, что репертуар у него был не очень разнообразный. Он пел либо эпиталаму из оперы «Нейрон» Антона Рубинштейна, либо арию Алеко из одноименной оперы Сергея Рахманинова. И вскоре он понял, что если Смыслов выигрывал, он пел эпиталаму, а если делал ничью (а в турнире он не проиграл ни одной партии), пел арию. В один из туров Смыслов отложил партию с Гарри Голомбеком. На следующее утро Пильник встретился с англичанином и поинтересовался отложенной позицией. Голомбек ответил, что сделает ничью. «Не сделаете – сегодня утром Смыслов пел эпиталаму», – сказал Пильник и... оказался прав.[/i]